Мужественность женщин лишает мужчин возможности их добиваться.
8 Марта – последний день, последний оплот неравноправия.
Поздравляют только женщин. Женщин, укравших у мужской моды все, что было возможно и невозможно, пишет Елена Скульская. При этом вся мировая поэзия, созданная в основном мужчинами, воспевает именно женскую красоту, загадочность, обаяние.
Любимая — жуть! Когда любит
поэт,
Влюбляется бог неприкаянный.
И хаос опять выползает на свет,
Как во времена ископаемых.
Борис Пастернак
…Как-то я ехала в трамвае с молодым коллегой-журналистом. Зашел разговор об устаревше-советском празднике 8 Марта. Я стала отстаивать его, хотя бы, говорю, в этот день мужчины подают нам пальто и пропускают в дверях. Трамвай остановился. Указав рукой на распахнутые створки дверей, коллега радостно и услужливо закричал: «Прошу!»
Этот забавный эпизод этикетного невежества так меня поразил, что я стала о нем рассказывать знакомым. Но почти никто не смеялся и даже не улыбался.
«Ну, — говорили мне, — вы хотели, чтобы вас пропускали в дверях, вот он и пропустил!» «Вы не поняли, — настаивала я, отдавая при этом себе отчет в том, что нет ничего отвратительнее объясненного анекдота, — при выходе из трамвая мужчина должен сойти первым и протянуть даме руку!» — «Все-таки первым? Так, значит, вы сами не знаете, чего хотите!»
Много лет назад Эдвард Радзинский, драматург, почти во всех своих пьесах воспевавший женщин, сказал мне:
- Знаешь, как одним только кадром можно было бы описать нашу эпоху? Сущность отношений между мужчиной и женщиной именно нашего времени? Представь: камера показывает спинку кровати; на спинке — две совершенно одинаковых пары джинсов; камера показывает всю кровать — там спят, обнявшись, девушка и молодой человек.
Внешнее сходство
С другой стороны, какой этикет, какое 8 Марта? Миром правят женщины, отменно обходящиеся без мужчин. Сами рожают, сами воспитывают, сами обучают детей в школе. Ни в семье, ни в детском саду, ни в школе мужчина может вообще не появляться.
И, наконец, подросшее в женских оранжереях существо знакомится с культурой, где правит женская проза и женский любовный роман. Очень часто этот женский роман убеждает читательниц, что привлекательность — дело пустое, какая-то смешная уступка мужчинам, а нужно женщине сохранять мужскую бодрость, трудоспособность и пахнуть не духами, а чисто вымытым телом.
При этом вся мировая поэзия (созданная в основном мужчинами) воспевает именно женскую красоту, загадочность, обаяние.
Красавица, которую я позже
любил сильней, чем Босуэлла — ты,
с тобой имела общие черты
(шепчу автоматически: “О, Боже!”
их вспоминая)…
Пишет Иосиф Бродский, живший уже в эпоху джинсового равноправия…
И примерно в это же время пишет Андрей Вознесенский:
Оробело, как вступают в озеро,
разве знал я, циник и паяц,
что любовь — великая боязнь?
Аве, Оза...
Страшно — как сейчас тебе одной?
Но страшнее — если кто-то возле.
Черт тебя сподобил красотой!
Аве, Оза!
У Александра Кушнера есть страшные стихи о пожилой паре, увиденной на пляже. Она — толста, уродлива, с одышкой, а он — с нежностью ее ведет в воду. И поэт говорит: давайте отвернемся, давайте оставим их в покое. Она и в молодости была чуть-чуть полновата, но он ее полюбил и уже не бросит, уже будет любить до конца.
И в этом поэтическом рассказе — ужас от увиденного разложения еще живой плоти, от кошмара надругательства времени над телом при попустительстве носительницы этого тела…
Французы говорят: до сорока пяти женщина выглядит так, как ее задумала природа, после сорока пяти так, как она того заслуживает.
Несчастны женщины, которых никто не поздравляет с 8 Марта, чьи мужчины не видят в этой ненужной, устаревшей и нелепой дате повода объясниться в любви…
День неравноправия
8 Марта — последний день, последний оплот неравноправия. Поздравляют только женщин. Женщин, укравших у мужской моды все, что было возможно и невозможно; женщин, привыкших самостоятельно зарабатывать на жизнь и дарить самим себе духи; женщин, сидящих в начальственных креслах; воюющих в горячих точках; занимающихся боксом; женщин, ведущих машины и умеющих самостоятельно заменить колесо.
А четыре чулочницы отдыха для
Выпивают по случаю Женского дня.
У одной пьет мужик, у другой пьет мужик.
И у третьей он пьет… У четвертой тоска,
что вот нет мужика…
Писал по случаю 8 Марта Евгений Евтушенко.
Нет, вероятно, в мире поэта выше, чем Шекспир. И вот, посмотрите, весь Шекспир, по сути, о любви или хотя бы о страсти. Страсть, конечно, может быть не только к женщине, но и к почестям, власти, деньгам, но и за этой страстью всегда стоит неутоленная жажда любви, любви, любви.
Мужественность (мужеподобность) женщин лишает мужчин возможности их добиваться, преодолевать барьеры, настаивать, получать отказ и снова брать приступом. Не потому ли такое огромное число мужчин настаивает на легализации отношений, где робость и мнимую неприступность, изящество и женственность, переменчивость и молчаливость могут сыграть не женщины, но иные партнеры, как когда-то в театре Шекспира?
Михаил Ефремов недавно сыграл в фильме «Кошечка» роль стареющей балерины. Она отказалась от любви, от семьи, от детей ради сцены. Ради упорных занятий по восемь часов у станка. А оказалось, что подлинного таланта у нее никогда не было, — было только упорство и трудолюбие.
Мне кажется — это знак времени. Все вокруг уверены, что талант, призванность — дело второстепенное, а вот упорство и трудолюбие — самое главное. И губят свои прекрасные жизни у «балетного» станка, ничего, в конце концов, не добиваясь.
При этом у каждой женщины — иначе бы человечество перевелось — есть природный талант быть просто женщиной. Просто очаровательной, милой, привлекательной… И 8 Марта — забытый и затоптанный феминистками праздник — напоминает нам об этом.
…В этот день цветы всегда дорожают, и у прилавков толпятся мужчины, присматриваясь к сжатым бутонам пурпурных роз, балансирующих на стеблях, как бокалы в представлении фокусника.
А женщины, как бы презрительно ни относились они к напоминаниям о том, что они женщины, ждут эти розы и готовы опустить в них лицо и восхититься ароматом, и покраснеть и пролепетать что-то вовсе не остроумное, не значимое и не существенное.
По-моему, все это так и должно быть.