Корреспондент московской газеты «МК» Вадим Речкалов (44) освещал августовскую войну в Южной Осетии с российской стороны. Журналист рассказал Арго Идеону о том, что он видел в очаге военных действий.
Вадим Речкалов: пиар был важнее солдатских жизней
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
За освещение событий августовской войны Речкалов получил от президента Медведева почетную грамоту, которую вручил ему глава администрации Кремля Сергей Нарышкин.
И это при том, что в его статьях нередко звучала острая критика российских властей. Так, именно Речкалов написал о том, что российская армия обстреливала ракетами «Град» столицу Осетии Цхинвали. Он также поднял вопрос о солдатах срочной службы в этом конфликте.
И все же Кремль отметил его. «Они либо не читали мои репортажи, либо специально сделали это, чтобы показать, что в России существует демократия, — предположил Речкалов в беседе с Postimees.
— Сам бы я не принял эту награду, однако этим было выражено признание нашей редакции, а для газеты это может быть важно».
Речкалов отнюдь не из прозападных журналистов, он с равным запалом критикует и президента Грузии Саакашвили, и тех российских начальников, которые послали молодых ребят в огонь на бессмысленную смерть.
Как вы оказались в Южной Осетии в период военных действий?
Я не хотел туда ехать. Потому что, на мой взгляд, не было никаких предпосылок, что там может начаться что-то серьезное. Утром 8 августа я увидел по телевизору, что там происходит, сел на самолет и полетел во Владикавказ, а оттуда уже в Джаву.
Я увидел немного, но этого было вполне достаточно, чтобы составить себе представление о происходящем на фоне той пропаганды, что велась во всех СМИ.
Вы имеете в виду пропаганду в российских СМИ?
Я не следил за западными СМИ. Думаю, там пропаганды тоже было много. Факты просто неверно истолковывались — по той причине, что эти факты может понять только человек русский, человек, который живет в России. Это примерно как в Голливуде снимают фильм про русских милиционеров, понимаете?
Какая там была обстановка?
На войне очень важны ощущения. Одних фактов мало, надо уловить то, что витает в воздухе.
Во Владикавказе меня вез в гостиницу один таксист и взял с меня, скажем, 200 рублей. И когда администратор этой гостиницы узнала, сколько я заплатил, она стала кричать, что эти «кударцы» содрали с меня втридорога. Это она про жителей Южной Осетии. «Кударцы» — это, я думаю, как если бы я сказал про эстонцев «чухонцы». Я понял, что северные осетины терпеть не могут южных осетин. Они не считают их осетинами.
Почему?
Южные осетины отличаются от северных. Они не хуже и не лучше, они просто другие. И когда нам говорят что Осетия едина, это не более чем пропаганда. Они кричат, что мы были разделены столько времени, а теперь мы вместе, мы братья, — я ничего подобного не заметил.
Как случилось, что вы написали о русских ракетах «Град»?
И грузинские, и российские СМИ до сих пор ссылаются на то, как я написал, что, по словам сержанта, оператора установки «Град», 8 и 9 августа наши ракеты били по Цхинвали.
Я передал только то, что сказал мне оператор установки «Град». Это было в газете 11-го числа. И никто этого не заметил.
Спустя два месяца я нашел этот разговор в своем диктофоне, внимательно отслушал и уже в свой блог его кинул. И оттуда пошла моя слава «великого блоггера». Грузины тут же ухватились за это в целях своей пропаганды. Русские блоггеры тоже. Юлия Латынина на «Эхо Москвы» — на мой взгляд, провокационный и опасный человек — использовала это в каких-то своих интересах.
А я не уверен, что стреляли по Цхинвали. Там местность пересеченная. Вот Цхинвали, а рядом грузинское село Тамарашени. Стреляют по Тамарашени, там может находиться враг. Но Тамарашени и Цхинвали на карте фактически одно целое. И оператор установки «Град» мог рассматривать это как одну цель и сказать, что стрелял по Цхинвали. И он мне сказал, что бил по Цхинвали, хотя на самом деле он бил по Тамарашени.
Что я хотел? Я хотел перекрыть этот поток пропаганды. Потому что когда я туда ехал, там делать было нечего на самом деле. Все уже передали. Нам уже сказали, что погибло 2000 мирных жителей, что город Цхинвали стерт с лица земли. Зачем туда ехать?
Получается, что все было уже ясно?
Находясь в Джаве, я все хотел увидеть по телевидению этот стертый с лица земли город. Чего проще, залезь на горку и снимай этот Сталинград — Цхинвали очень компактный, его удобно снимать. Нет таких кадров...
13 августа я приехал в Цхинвали и снял этот город. Разместил фотографии в блоге. И опять же стал «великим блоггером». Это ненормально, когда ты приезжаешь в Цхинвали позже всех, когда война уже закончилась, делаешь с горки фото — и оказываешься первым! Согласитесь?
Это должны были уже раньше показать.
Сто раз! А почему не показали? Мне некому было задать этот вопрос, потому что лучшие репортеры, которые могли мне внятно ответить на такие вопросы, были либо уже обстреляны и разозлены и не могли быть объективными, либо ранены и госпитализированы.
В тебя стреляли, ты чуть не погиб. Великолепные условия для пропаганды. Потому что если человек попал под огонь и он дурак, то после этого он станет еще дурнее. И он просто соловей генштаба. А если он попал под огонь и он умный, то он все равно озлобится и будет фильтровать информацию.
10-го числа я передал очень важную, на мой взгляд, информацию. И одновременно еще один человек из агентства «Росбалт». О том, что в Южной Осетии воюют солдаты срочной службы. И эта информация было опубликована.
Мы рассчитывали на какой-то резонанс. А никакого скандала не было. Эта информация опровергалась Министерством обороны в открытую, нагло еще в течение десяти дней. Мы думали, что поднимутся солдатские матери, общество поднимется: вы нам обещали, вы нас обманули!
А как вы узнали о срочниках?
Случайно. Это было по дороге между Джавой и Цхинвали. 125-й полк, офицеры. Мы покурили, я спрашиваю: у тебя контрактники? А он мне: да какие контрактники, у меня, говорит, здесь половина вообще думают, что это учения.
И какая была реакция на это сообщение?
Никакой. Российский народ был в принципе готов согласиться с тем, что в Грузии воюют срочники. И если в Чечне срочник — это скандал, то в Грузии это считается почему-то нормально. Чеченская война воспринимается как глупость. А вот война в Грузии воспринимается как война правильная.
Вы говорили еще о том парне, который погиб в танке.
Там было двое срочников — один Дмитрий Бурденко из Башкирии, другой Максим Пасько из Москвы. Третий, бедолага, земляк мой из Челябинска, тоже фактически пацан, 25 лет.
Это уму непостижимо! Я получил грамоту. Куча народу получила медаль, кое-кто получил боевые награды. Из наших, журналистов. А этот экипаж не получил ничего.
Отец этого погибшего Пасько, украинец, даже не получил компенсацию. Ему было неудобно, он даже не спросил. Вы можете сказать, что, ну, не спросил, не полагается. Но у человека погиб сын! Почему он должен ходить и просить?
Матери парня, погибшего во время беспорядков в апреле 2007-го в Таллинне Медведев пенсию назначил.
Ну да (с ироний)... Он ведь сражался с вами, с чухонцами проклятыми, понимаете? Вот с вами, фашистами практически, которые бронзового солдата обидели. А своих солдат, которые не бронзовые пока еще...
Почему погибли эти ребята, почему они шли в это село без разведки? А можеть быть, их гнали туда? И по моей информации их туда реально гнали. И первым шел дессантный батальон 104-го полка, под командованием полковника Геннадия Анашкина. Это псковские десантники.
Они ехали на боевых машинах десанта, которые называют «алюминевыми танками», брони никакой, это легкая машина. Если бы грузины были более точными, более умелыми, там бы были большие потери.
А эти ребята, которым не повезло, шли за ними. Колонна была длиною километров пять. Эти парни шли в колонне, их обстреляли, убили. Мне кажется, тут надо провести расследование, почему в это село люди шли в таком порядке. Почему они погибли? Кто их гнал туда? А гнали их, я думаю, именно потому, что, скажем так, пиар был важнее солдатских жизней.
Вы знаете, это была не война. Что угодно, но не война. Это было какая-то презентация, совершенно непонятные действия с человеческими жертвами...
Я в этой войне понял, что у солдата враги не только те, которые стоят перед ним, но и те, которые сидят над ним. В этой войне и Медведев, и Саакашвили были одинаковыми мерзавцами по отношению к своим солдатам. Один их бросил там, зная, что ничего не может добиться. Это Саакашвили. А другой их бросил, как я полагаю, в жертву, чтобы потом можно было сказать, что Саакашвили — убийца.
Что вы видели еще, когда ехали в Цхинвали?
13 августа я проезжал через село Кехви. Это грузинское село. Я ехал в Цхинвали с какими-то осетинами, на попутной машине.
Было где-то девять утра. На трассе Владикавказ — Цхинвали лежали две убитые коровы. Если бы это было осетинское село, этих коров давно бы уже убрали. А это было грузинское село, и в селе никого не было.
Смотрю, осетин ведет корову на веревке. Ему что-то крикнули мои попучики по-осетински. Он ответил, они засмеялись. Я спросил у них по-русски: корова трофейная? Они опять засмеялись.
Это был мародер. С оружием, в осетинской форме. Это был солдат осетинской армии, который украл корову.
Я приехал в Цхинвали, а часа через три-четыре уже поехал обратно. Ехал через это же село. Но с другими людьми. Подъезжаем к этому селу, за километр до него стоит пост. Осетины. «Стоять, туда нельзя!» — «Почему?» — «Там идет спецоперация. Там грузинские боевики. Война там».
Но мы же понимаем, что никакой войны там быть не можеть. Война закончилась уже.
И тут один из нас достает удостоверение правительственное и говорит: «Ты видишь эту печать? Ты видишь этого орла? Ты знаешь, кто я? Ты знаешь, что тебя здесь не будет через минуту, если я позвоню в правительство Северной Осетии?»
Тот испугался и пропустил нас.
Мы едем через это село. Оно горит. И там осетинские военные.
Армия пришла, все грузины убежали, а потом осетины стали жечь село. Может, там и людей убивали. Я выстрелы слышал. Может быть, собак убивали, а может — людей.
Но я видел, что в девять часов утра село не горело, а в час дня оно уже горело. Мои коллеги эту разницу не видели. Горит, ну и горит, мало ли что там. Может быть, со вчерашнего дня горит, а вчера еще была война.
А они начали его жечь, чтобы грузины туда не вернулись. Цель была не навести порядок, не победить врага. Цель была провести небольшой геноцидик. Такой геноцидик маленький, чтобы в этом селе грузинов и духа не было.
И это все делалось под прикрытием нашей, Российской армии.
Блог Вадима Речкалова
http://voinodel.livejournal.com
3 МЫСЛИ
• Чеченская война воспринимается как глупость. А вот война в Грузии воспринимается как война правильная.
• Я в этой войне понял, что у солдата враги не только те, которые стоят перед ним, но и те, которые сидят над ним.
• Цель была провести небольшой геноцидик. Такой геноцидик маленький, чтобы в этом селе грузинов и духа не было.