Осиновский хочет перемен в Нарве

Евгений Осиновский. Фото: Тоомас Хуйк

Социал-демократическая партия утвердила вице-председателя партии и члена Рийгикогу Евгения Осиновского (26) кандидатом от СДПЭ на пост мэра Нарвы. 

Все будто сговорились, что Нарва, так же как и Таллинн, является непоколебимым оплотом Центристской партии, что хозяин там — Михаил Стальнухин (член парламентской Центристской фракции, бывший председатель Нарвского горсобрания. — Ред.), и другим пытаться там баллотироваться, значит, впус­тую тратить энергию. Вы готовы к поражению? 

Одной из самых больших проб­лем Нарвы — и не только Нарвы, но и некоторых других городов, — безусловно, является отсутствие истинно демократической политики. В Таллинне дела обстоят намного лучше, здесь, по крайней мере, идет серьезное публичное обсуждение тем, инициированных городской управой. 

В Нарвском горсобрании нет хорошо организованной оппозиции, а оппозиционных депутатов так мало, что они не в силах влиять на дея­тельность горуправы. Поэтому и нарвская общественность не имеет четкого представления о том, на что расходуются деньги, кто их расходует, и каковы приоритеты. 

По сути, демократической дискуссии нет; и поскольку там царит атмосфера «мы здесь так и так единственная власть», то это привело к коррупции в городской управе и должностным проступкам и преступлениям. Вопрос не в том, что городские власти в Нарве или в каком-нибудь другом городе несокрушимы, а в том, что долгое время всерьез никто и не пытался восстановить в Нарве демократию. Пришло время сделать это. 

Чтобы что-то изменить, перемен должны хотеть и на месте.

Наверняка многие поддались достойному сожаления чувству, что все равно ничего не изменить, и махнули на все рукой. Но, с другой стороны, заслуживает особого внимания свойственный очень многим тамошним жителям своеобразный патриотизм.

Нарвитяне любят свой город, и им не нравится, что и государство, и выбранные ими самими местные власти забросили его. Есть надежда, что удастся сломить этот апатичный образ мыслей, показать, что можно и по-другому, и лучше. 

На прошлой неделе коллега из Äripäev в своей статье назвал Нарву рассадником политических негодяев, где менталитет городских властей до сих пор напоминает начало 1990-х, когда границы между коммерческим, политическим и преступным мирами были весьма неопределенными.

Так, например, в правление целевого учреждения Narva Linna Arendus («Развитие города Нарва») смог попасть бывший вице-мэр города, который пару лет назад понес наказание за подстрекательство своего подчиненного к принятию незаконного решения, кроме того, прокуратура обвинила его в торговле влиянием.

Есть и более выразительные примеры: человека, который сидел в тюрьме за служебные проступки, впоследствии назначили в совет одного предприятия, а Михаил Стальнухин сказал на этот счет, что своим заключением он уже рассчитался за содеянное и может вновь работать в пуб­личной службе. Это наверняка глубоко задело чувство справедливости общественности. 

Повторяю: до тех пор, пока никто не может предложить серьезную альтернативу, нет и повода для беспокойства. Это одна из проблем. 

Вопрос менталитета, безусловно, очень важен. Нарва в значительной степени стоит особняком, это закрытое сообщество, которое на самом деле является двухсторонним: согласно менталитету городских властей, государство и его институты настроены против Нарвы, и очень многие жители Эстонии относятся к Нарве как к заброшенному краю, через который проезжают, когда нужно попасть в Петербург. 

Это очень досадно, и поскольку на месте недостает либо умения, либо желания общаться с другими государственными учреждениями, то это только способствует еще большей обособленности Нар­вы и отсутствию инвестиций. 

Во время последних местных выборов в 2009 году Цент­ристская партия получила в Нарве 77 процентов голосов, а социал-демократы — лишь пять процентов. Честно говоря, смена власти кажется невыполнимой миссией. 

Я вел политическую работу в Ида-Вирумаа в течение двух лет, и за это время наша поддержка в несколько раз выросла. Жаль, что две крупные правящие партии практически махнули на Ида-Вирумаа рукой, и ни одна из них не хочет всерьез заниматься этим регионом. У нас же (социал-демократов. — Ред.) для этого есть желание и воля. Мы убеждены, что даже если в этот раз не сможем получить власть, то серьезную оппозицию составим непременно.

Принимая во внимание находящиеся в руках городских властей более или менее не­этичные средства воздействия — например, еженедельная бесплатная пропагандистская газета или четкая взаимосвязь между партийной принадлежностью и работой в городских структурах, — победить будет трудно, но мы сделаем все от нас зависящее. Все-таки невозможно до бесконечности дурачить людей бесплатной газетой.  

Как социал-демократам удалось привлечь русскоязычных избирателей?   

Эстонские партии слишком долгое время не считали важным вовлечение русскоязычных людей в политику. По-моему, этот вопрос имеет ключевое значение, и мы стараемся это делать внутри партии, стараемся вовлекать русскоязычных людей и нередко общаемся с ними на их родном языке.  

Однако последние лет пять мы видим в обществе четкое политическое противопоставление русского и эстонского электоратов, и это не способствует продвижению вперед. Противопоставление двух общин крайне безответственно, как со стороны защитников русских, так и со стороны русофобов. 

В целом, предпосылкой для успешного сосуществования является взаимное уважение и следование установленным правилам. Представители обеих общин должны иметь возможность на равных основаниях общаться, работать и принимать решения. Эстонцы и эстоноземельцы, говорящие на других языках, должны быть социально равны. Ситуацию, в которой уровень безработицы среди русскоговорящих людей в два раза выше, чем среди эстонцев, нельзя считать нормальной. 

Насколько велика роль политических игр в местной жизни? Вы готовы сотрудничать в Нар­ве с Центристской партией?   

На данный момент я не знаю, как сложится картина выборов, и кто вообще найдет силы и желание, чтобы всерьез баллотироваться там. Как в Ида-Вирумаа, так и в других местах социал-демократы стоят за то, чтобы местное само­управление было некоррумпированным, а власть — демократичной и прозрачной. Эти принципы существенно ограничивают сотрудничество с некоторыми персонами. 

Как вы относитесь к намерению государства вывести государственные учреждения за пределы Таллинна? Что могло бы быть в Нарве?  

Обсуждение вывода учреждений не должно быть деятельностью, заменяющей реальную региональную политику. Если перевод учреждения из Таллинна означает только увеличение расходов на горючее, поскольку всем чиновникам, чтобы попасть в учреждение, придется преодолевать более долгий путь, то это, конечно же, лишено какого-либо смысла. 

В прошлом году велись дебаты по поводу перевода Академии МВД в Нарву, и я, безусловно, поддерживаю эту мысль. Учитывая тамошние плохие показатели в отношении безопасности и реально высокий уровень преступности, для региона значило бы немало, если бы людей обучали буквально на месте. Возможность получения высшего и профессионального образования в Ида-Вирумаа также способствовала бы уменьшению оттока населения из уезда.  

Насколько иной все-таки является живущая в Эстонии русская община? Требует ли она какого-то специфического подхода? 

Русская община в Эстонии очень неоднородна. Русские, которые живут в Таллинне, Тарту или Валга, безусловно, отличаются от тех, кто живет в Нарве, Кохтла-Ярве и Силламяэ.

Если говорить об улучшении владения госязыком, то в условиях, когда 95 процентов населения говорит на русском языке, искусственно создать там эстоноязычную среду крайне сложно. Поэтому реформы образовательной политики недостаточно учитывают особенности этих городов.  

В Нарве, вне зависимости от национальности, накопилось множество разных социальных проблем, требующих особого внимания. Самый критический вопрос — это нехватка работы. В Нарве более 4100 зарегистрированных безработных, что составляет около десяти процентов от числа всех безработных Эстонии.

Тот факт, что в одном городе так много безработных, создает сегодня серьезные проблемы и грозит в будущем еще большими проблемами — бедность, рост преступности, дети с зависимостями. Этим нужно заниматься.