Внезапная смерть во время велопробега: в Эстонии это жестокая реальность

Прийт Ломп (слева), Андрес Аас и Андрус Реймаа не стали наблюдать со стороны, как человек умирает у них на глазах. Они сразу стали действовать. Фото: Кристьян Теэдема

В Эстонии от внезапной остановки сердца в год умирают около 2000 человек. Примерно в 800      случаях внезапная смерть происходит при свидетелях.

Трое мужчин едут на велосипедах в сторону Эльва в Южной Эстонии и вдруг видят, как движущийся им навстречу велосипедист безо всякой видимой причины соскальзывает с седла и падает на обочину дороги около автобусной остановки. И не встает.

Наверное, какой-нибудь местный любитель выпить, приходит в голову одному из троих велосипедистов, капитану погранохраны Лыунаской префектуры полиции Андрусу Реймаа.

Но когда велосипедисты добираются до упавшего, то видят, что это такой же спортивный человек, как и они. Он лежит неподвижно, на спине, правая рука на груди, левая рядом, очки слетели с носа, глаза открыты.

Может быть, что-то попало ему в горло и он не может дышать, высказывает предположение Реймаа. Мужчины снимают с лежащего на земле человека шлем и кладут его на бок. Реймаа вводит ему пальцы в глотку — результата никакого. Потом пытается нащупать на сонной артерии пульс. Тоже ничего.

«Звони 112!» — кричит Реймаа самому молодому из их компании, специалисту по технологии образования из Валгамааского центра профобучения Прийту Ломпу. Реймаа расстегивает рубашку на груди лежащего человека и начинает делать искусственное дыхание.

Опасные симптомы
Ломп начинает припоминать, что раньше уже где-то видел этого мужчину. Это было месяц назад на веломарафоне Калевипоэга, тогда они оказались рядом на узкой дорожке, где обычно все стараются оттеснить друг друга, и этот человек признался, что для него все состязания уже позади, остались в молодости, и сейчас он участвует в заезде просто для удовольствия.

Но больше Ломп о нем ничего не знает. Он не ведает, что этого человека зовут Пеэ­тер, ему 53 года, что он живет в Таллинне и работает инженером. Пеэтер все свою жизнь активно занимался спортом, ездил на велосипеде, бегал на лыжах, не менее 20 раз участвовал в Тартуском марафоне и даже входил в число первых двухсот финишировавших.

Но в последние пару лет спортивные результаты Пеэ­тера становились все хуже. Он не понимал, в чем дело. А в 2010 году он потерял сознание прямо во время велогонки.

Однако вывихнутная в результате падения ключица беспокоила его больше, чем мысль о походе к кардиологу.
Весной 2012 года он вновь терял сознание, когда ехал на велосипеде. Первый раз успел выскочить из седла, но через пару недель опять упал.

В конце концов, он отправился к неврологу. Тот провел сканирование мозга, сказал, что все в порядке, на всякий случай рекомендовал принимать аспирин.

Весной прошлого года Пеэ­тер отправился в Эльва на велокросс. Примерно за час до старта во время разминки, когда его пульс достиг 120-130 ударов в минуту, он тихо выскользнул из седла и рухнул на асфальт.

Борьба за жизнь
Стоя на коленях, Реймаа двумя руками начинает ритмично надавливать на грудную клетку лежащего человека. Работа не из легких. Нужно приложить большую силу, чтобы грудная клетка вдавливалась на 5-6 см, при этом надо делать 100 нажатий в минуту.

От такого темпа другой уже через две минуты задохнулся бы. Но Реймаа не сдается. Из горла лежащего слышится хрип.

Ломп наконец дозвонился по телефону до центра тревоги. Нет, он не дышит, отвечает Ломп на вопрос диспетчера скорой помощи. Да, глаза открыты. Да, зрачки нормальные, нерасширенные.

«Хватит им спрашивать! — задыхаясь, кричит Реймаа Ломпу. — У нас человек умирает. Пусть высылают скорую помощь!».

За это время мимо проезжает несколько велосипедистов, но никто не останавливается. Останавливаются автомобили, пожилые люди выходят, чтобы разузнать, в чем же дело. Одна женщина начинает читать «Отче наш».

«Отойдите!» — говорит ей третий велосипедист, Андрес Аас, руководитель вильяндиского филиала предприятия Flexoil, торгующего маслом и смазочными материалами, который внимательно следит за состоянием лежащего бездыханно мужчины.

Реймаа и ранее доводилось видеть, как любопытные собираются поглазеть на тех, кто оказался в беде. Три года назад в Валгамаа он стал свидетелем того, как страдающий эпилепсией мужчина ударился головой об уличный бордюр.

Он оказался единственным, кто поспешил на помощь упавшему: держал эпилептику голову до самого прибытия скорой помощи, которая и увезла пациента. «Ну что, понравился вам спектакль?» — сказал он любопытствующим. Никто ему ничего на это не сказал, и все быстро разошлись.

Сейчас, не обращая внимания на собравшихся вокруг людей, не прекращая делать массаж сердца, Реймаа говорит Аасу: «Слушай, он уже давно не дышит!».
Зрачки у лежащего увеличились. Вдруг Аас замечает, что лицо пострадавшего желтеет. Он понимает, что крово­снабжение мозга нарушено.

Реймаа мгновенно понимает, что надо делать — искусственное дыхание рот в рот. «Черт, мы должны передать этого парня скорой помощи живым!» — говорит Реймаа.

Диспетчер центра тревоги, с которым поддерживается связь по телефону Ломпа, запрещает делать искусственное дыхание. Кто его знает, что у этого человека в легких и какую заразу вы можете подцепить, предупреждает специа­лист.

Случайный помощник
Для Андреса Ааса это уже третий случай, когда он становится свидетелем несчастного случая, грозящего летальным исходом.

Несколько лет назад в Вильянди он видел, как дошкольник съехал на велосипеде с горки прямо под колеса внезапно выехавшего из-за угла самосвала. Аас положил пострадавшего ребенка на бок, чтобы малыш, получивший удар в область головы, не захлебнулся собственной рвотой. Он передал его скорой помощи еще живым. Однако в тартуской больнице ребенок скончался.

Год назад на шоссе Таллинн-Тарту на его глазах произошла авария, в которой погиб 26-летний парень. Аас был поражен, когда все оказавшиеся на месте ДТП принялись фотографировать случившееся, и только ему одному пришло в голову, что оставшиеся в автомобиле люди нуждаются в помощи.

На сей раз он не слушает предупреждения диспетчера центра тревоги относительно заразы. Ведь это же спортс­мен, думает он, глядя на мужчину. Он зажимает пальцами нос лежащего, набирает в легкие воздух и выдыхает. Реймаа делает пять нажатий на грудную клетку. Аас выдыхает еще раз. И еще — после следующих пяти нажатий.

Желтизна сходит с лица лежащего. Зрачки сужаются.
Реймаа непрерывно делает искусственное дыхание в течение более чем десяти минут. Он истекает потом. Отдуваясь, кричит: «Замените меня!».

За все это время остановился только один проезжавший мимо велосипедист, Кристьян Лаанемаа. Около десяти лет назад он пробился в юниорскую сборную Эстонии по велоспорту, но потом полностью посвятил себя учебе в университете. Сейчас он работает управляющим портфелем акций в Ambient Sound Investments, инвестиционной фирме эстонских создателей Skype.

«Я не умею», — говорит Лаанемаа Реймаа, когда тот обращает на него взгляд. Реймаа поясняет, что ничего сложного здесь нет, и ставит руки Лаа­немаа в правильное положение. Лаанемаа успевает поработать минут пять, когда из Отепяэ, наконец, прибывает скорая помощь.

Как назло, бригада из Эльва в это же самое время получила вызов в другой конец своего района обслуживания, специально же вызванная велосипедистами скорая помощь занимается кем-то с серьезной травмой пальца руки.

«Не прерывайся, — слышит Лаанемаа, — продолжай работать, пока за дело не возьмется скорая помощь». Лежащий человек издает тихий стон. Очень хорошо, успевает порадоваться Лаанемаа, значит, жив.

Словно скозь туман
Врач скорой помощи Урмас Муру отпускает добровольных спасателей. Садясь на велосипед, Лаанемаа чувствует в душе горечь: он помогал человеку, но так и не узнает, был ли от этого толк. Вечером он будет искать информацию об этом случае в Интернете, но так ничего и не найдет.

Когда троица из Южной Эстонии 20 минут спустя приходит к старту веломарафона, Реймаа говорит: «Мужики, это у нас скорее тренировка, чем соревнование». Во время гонки он чаще, чем обычно, следит за показаниями частоты пульса.

В это же самое время доктор Муру пытается с помощью электрошокового аппарата вернуть пострадавшего к жизни. После 20-минутных усилий сердце мужчины, наконец, возобновляет работу, после чего его удается перенести в машину скорой помощи.

Но прежде чем автомобиль успевает завестись, кровообращение пациента вновь останавливается. Проводить операцию по его оживлению на ходу невозможно.

Уходит еще 20 минут, пока сердце пострадавшего вновь не начинает работать. Можно ехать. Муру усыпляет пациента с помощью лекарств, чтобы в дороге он спал и приступает к понижению температуры тела.

Сирена скорой помощи была первым, что начало доходить до сознания Пеэтера после того, как он потерял сознание. Днем позднее Пеэтер словно сквозь туман увидел членов своей семьи и родственников, собравшихся вокруг его постели.

Он не помнил того, что когда его доставили в больницу, он открыл глаза и выполнил простые указания врача, типа «пошевелите руками» и даже ответил на некоторые вопросы — например, «кто ваш любимый писатель».

Его реакции позволили врачам надеяться, что, несмотря на очень долгий процесс оживления, прогноз может оказаться не самым плохим. И все-таки в течение всей недели Пеэтер чувствовал себя очень плохо, он потерял в весе восемь килограммов.

 И даже несколько самостоятельных шагов давались с большим трудом — а ведь когда-то в лыжной гонке в Васалоппет он преодолел 90-километровую трассу.  Но что самое странное, пропала краткосрочная память — даже имя медсестры, которая заходила к нему пять минут назад, будто стерлось из памяти.

Чтобы справиться с нарушениями памяти, он взял тетрадку и начал записывать в нее все, что он только что сделал или сказал. Как это ни странно, но он прекрасно помнил все, что было в детстве и юности — причем, так ясно, что порой становилось страшно.

Три страшные мысли
А еще Пеэтер отчетливо помнил секунды перед тем, как потерял сознание, и три мысли, которые промелькнули у него в голове: «Неужели это все? Со мной этого не может случиться! Нужно найти какой-то выход!» Картинка перед глазами исчезла быстрее, чем голос.
Краткосрочная память вернулась к нему через неделю.

Врачи вживили Пеэтеру кардиовертер, то есть дефиб­риллятор, контролирующий ритм сердца. Через два месяца после выписки из больницы он впервые встал на лыжи — вместе с братом, чтобы кто-то был рядом.

И, конечно же, он ходит на работу. «Мне не на что жаловаться, — признается Пеэтер. — За исключением того, что мне не хватает активного спорта».

Так что же все-таки произошло с Пеэтером? Врачи считают, что причиной внезапной смерти Пеэтера была аритмия сердца, из-за которой остановилось кровообращение: желудочки сердца начали фибриллировать, а в таком состоянии сердце не может перекачивать кровь в кровеносной системе.

Чтобы устранить аритмию, сердцу нужен электрошок, и чем быстрее, тем лучше. Пеэтер получил первый разряд электричества более чем через пятнадцать минут. Это значит, что его жизнь зависела то того, как долго случайные прохожие смогут поддерживать его жизнь при помощи массажа сердца.

«То, что со мной произошло, — это лотерея, — говорит Пеэтер, он не хочет называть свою фамилию. — Могло выйти и по-другому. Честь и хвала тем, кто помог мне. Это люди с большой буквы». Он замолкает и после паузы произносит: «Я даже не могу назвать цену этого поступка — вернуть человеку жизнь… Это бесценно».

Реймаа, самый активный из вильяндиской троицы, называет спасение чужого мужчины просто гражданским долгом. «Если с кем-то из нас вдруг случится что-то подобное, надеюсь, нам тоже помогут», — говорит Реймаа.

Что такое внезапная смерть?

• Внезапной коронарной смертью называют неожиданную смерть на фоне относительно хорошего состояния здоровья. До этого в течение 24 часов человек может жаловаться на сердце, боль в груди, нехватку воздуха, возможна потеря соз­нания.

• В Эстонии от внезапной остановки сердца в год умирают около 2000 человек. Примерно в 800 случаях внезапная смерть происходит при свидетелях.

• Скорой помощи удается оживить в среднем 227 человек, у которых внезапная остановка сердца произошла в присутствии других людей. Лишь в трети таких случаев окружающие пытаются до приезда бригады скорой помощи оживить пострадавшего при помощи массажа сердца, чтобы не прекратилось кровоснабжение головного мозга. Проблема в том, что зачас­тую очевидцы внезапной коронарной смерти не понимают, что речь идет о смерти.

• 60% случаев внезапной коронарной смерти происходит дома. В этом случае выживание зависит главным образом от оперативности — от того, как быстро внезапная смерть обнаруживается, от звонка по номеру экстренной помощи 112, от того, как быстро окружающие начинают применять приемы реанимации, как быстро приезжает скорая помощь и от качества дальнейшего лечения.

Источник: Андрас Лаугаметс, руководитель

по обучению Целевого учреждения Тартуской скорой помощи