1 июня пройдет церемония закрытия шахты «Виру» концерна «Eesti Energia Kaevandused». Вместе с шахтой уйдут в прошлое некоторые страницы истории Эстонского сланцевого бассейна, за разглашение которых двадцать лет назад можно было бы попасть под суд. Сегодня об этом говорить можно.
Не будет преувеличением сказать, что Эстония ковала ядерный щит Советского Союза. Не одна, конечно, а в составе предприятий военно-промышленного комплекса страны. Достаточно вспомнить силламяэский так называемый «Сланцехимический» завод, вырабатывавший в свое время оружейный уран из залегающего здесь дектионемового (черного) сланца. Но некоторые страницы истории эстонской «кузницы ядерного щита» были в тени.
В восьмидесятые годы учеными Ленинградского отделения Академии Военных наук была разработана уникальная система «Подземный страж». И хотя в силу экономических причин, серийного производства эта система не получила, заместитель генерального конструктора военного НИИ Владимир Петрушин считал подземное складирование ядерных ракет стратегического назначения очень перспективным.
Для «Подземного стража» было разработано изделие, получившее кодовое наименование «Крот». Это горный комбайн, который в случае ядерного нападения должен был из-под земли пробиться сквозь завал и вытащить ракету с ядерной боеголовкой на поверхность для ответного удара. При всей фантастичности этого проекта, в начале восьмидесятых главный конструктор изделия Анатолий Столяров получил «добро» у руководства страны. Тогда же под Плесецком начали строить опытную пусковую шахту. Разработку Столярова и его коллег называли оружием ХХI века. И мало кто знает, что этот самый «Крот» испытывался в Эстонии, неподалеку от Кохтла-Ярве на шахте «Виру» производственного объединения «Эстонсланец»...
О том, что происходило тогда на «Виру», так вспоминал Таймо Хийекиви, который во время испытаний «Крота» был главным инженером шахты.
– Министерством угольной промышленности был издан секретный приказ о создании опытного участка на шахте «Виру» по испытанию изделия, разработанного ленинградскими военными учеными и конструкторами. Испытания начались, по-моему, в 1985 году и проходили несколько лет. Прекратились в 1991 году в силу изменившейся политической ситуации в Балтии. Для проведения испытаний была выделена самая лучшая техника того времени. Через Минуглепром СССР шахте давали все, что было необходимо. Был доступ ко всем дефицитным материалам, оборудованию. Все проводилось в режиме строжайшей секретности. Но, скажу вам, работа была очень интересная – и для ученых, и для инженеров, а также для рабочих...
Таймо Хийекиви рассказал, что оплачивался труд шахтеров на этом опытном участке по существующим на шахте нормативам. Добавок за секретность не было. Причем рабочие знали, что они испытывают. Не все подробности были известны, но то, что на шахте пытаются запустить военное изделие, знали буквально все.
Отобранные с помощью КГБ инженеры и рабочие давали подписку о неразглашении военной и государственной тайны, и только после этого получали в 1-м отделе производственного объединения «Эстонсланец» справку о допуске соответствующей формы. Один из тех, кто давал такую подписку, рабочий Карл Оскарович Мельдер, уже ушедший из жизни. Несмотря на то, что прошли годы, справка, как и подписка, потеряла свою силу, он до самого конца не решался раскрыть подробности испытаний. Боялся и говорил: «Мало ли что. Ведь сегодня у власти те же самые люди, которые в советское время были очень хорошо осведомлены об испытаниях «Крота».
– Ну, привезли нам тщательно упакованное изделие. Меня отозвали из отпуска и приказали участвовать в испытаниях. Пришлось приложить немало сил, чтобы эта машина заработала и поползла наверх, как было задумано конструкторами.
В свое время на шахту «Виру» были переведены рабочие с шахт «Таммику» и «Ахтме», которые были закрыты из-за снижения потребности в сланце. Да и «Виру» тогда работала не на полную мощность.
В те годы руководитель концерна «Ээсти пылевкиви» Мати Йостов, которого тоже уже нет в живых, осмелился предложить объединить добычу сланца с производством электроэнергии и создать для этого совершенно новую структуру. Мати Йостов не сомневался – у сланцедобычи, как и у сланцевой энергетики и химии, есть перспективы. Сегодня же, когда Эстония находится в составе Евросоюза, принимающего различные директивы, в том числе и направленные на уничтожение сланцедобывающей отрасли, неизвестно, какие бы прогнозы давали люди, еще двадцать лет назад уверенные в том, что горнодобывающую отрасль Эстонии ждет светлое будущее.