Прийт Пуллеритс: Бац! И город обанкротился!

О том, что Детройт являлся некогда столицей американской автомобильной промышленности, сейчас напоминают разве что россыпи автопокрышек. Фото: Reuters/ScanPix

Стоит только произнести имя этого города — Детройт, как большинство сразу скажет, что это центр американского автопрома. Сегодня на примере Детройта мы видим, к чему может привести бегство белого населения из большого города и левый стиль руководства, пишет журналист Прийт Пуллеритс.

Когда недели две назад во время пребывания в США мне предстояла поездка из Нью-Йорка в Чикаго, я решил, что почему бы не проехать на автомобиле через Детройт, город, ставший символом американской автомобильной промышленности и родиной стиля motown — motor + town. Любопытно было бы увидеть, что сохранилось в городе от былого величия.

Конечно, прежде всего нельзя не упомянуть о ценах на недвижимость в Детройте, глядя на которые любой житель Эстонии, мечтающий о собственном доме, захлебнется слюной! В прошлом году в Детройте особняки продавались в среднем по 7500 долларов. (Нет, это не опечатка.) Или по 5700 долларов. При средней эстонской зарплате такую сумму вполне можно было бы накопить за четыре-пять лет.

Специально для тех, кому такой срок покажется слишком долгим, скажем, что в прошлом году около полусотни домов в Дет­ройте были продано по 500 долларов за штуку, т.е всего за 380 евро.

Цифры, конечно, впечатляют. Но прежде чем удивляться, подумайте о том, что вы увидите, оказавшись в бывшей столице автопрома. Детройт, население которого составляет 700 000 человек, а это больше половины жителей Эстонии, местами напоминает город-призрак. В Детройте 31 000 пустующих домов и

90 000 свободных земельных участков. Не приходится удивляться, что в прошлом году пять домов продавались здесь по цене, которую в Эстонии могли бы себе позволить даже безработные или бомжи: за символический один доллар, по сути, меньше, чем за один евро.

В конечном итоге я решил добраться из Нью-Йорка в Чикаго на самолете — все-таки в пути не двое суток, а два с половиной часа, да и засомневался я, что вид вымирающего города достоин потраченного на него времени.

На прошлой неделе Дет­ройт достиг нижней точки падения, объявив о своем банкротстве.

Тот факт, что в США города могут быть объявлены банк­ротами, удивления не вызывает. Еще полтора года назад один из самых блестящих журналис­тов, пишущих на экономические темы, Майкл Льюис (наверняка многим, кто следит за тем, как развивается ситуация в экономике, знакомы его книги «The Big Short» («Игра на понижение»), «Liar’s Poker» («Покер лжецов») и «The New New Thing» («Новейшая новинка») опубликовал в журнале Vanity Fairis статью о том, что финансовый коллапс угрожает сразу нескольким городам Калифорнии («California and Bust»). Как оказалось, он поднял горяченькую тему: в прошлом году три города «золотого штата» объявили о своей неплатежеспособности.

Но то, что произошло сейчас в Детройте, это совершенно иной уровень. Из другой лиги. Суперлиги. Вы слышали о таких городах, как Стоктон или Маммот Лейкс? Наверняка кому-то знакомы эти названия. Это обанкротившиеся города в штате Калифорния. А Детройт? Ну кто же не слышал о Детройте!

Если верить простому и потому самому популярному объяснению, в падении Детройта виноваты три гиганта американского автопрома: General Motors, Chrysler и Ford, дела которых в последние десять лет шли из рук вон плохо, их конкуренты из других стран стали делать автомобили лучше, свергнув триумвират США на мировом авторынке. Однако, как и большинство прос­тых объяснений, это объяснение далеко от реальности.

Стоит копнуть чуть глубже, как станет понятно, что причины упадка Детройта обусловлены в основном двумя факторами: во-первых, изменением расового баланса в пользу темнокожего населения, во-вторых, левой политикой в управлении городом.

Посмотрим, как изменилось соотношение белого и чернокожего населения в процентном соотношении. В 1950 году оно составляло 84:16, три года назад картина была прямо противоположной — 11:83. (Не удивляйтесь, что при сложении не получается сто процентов, ведь не все население белое или черное.)

Белое население в большинстве своем переселилось в пригороды. Этому бегству, для которого в США существует отдельное понятие — White flight, способствовали массовые беспорядки на расовой почве, случившиеся в Детройте летом 1967 года и продолжавшиеся пять дней.

После беспорядков, в ходе которых погибли 43 человека, были сожжены или разграблены более 2500 магазинов, закрылись или переехали в другие места тысячи мелких предприятий. В последующие годы сотни тысяч представителей белого населения покинули город, вместе с ними ушли рабочие места и деньги налогоплательщиков — десятки миллио­нов долларов.

Природа, как известно, не терпит пустоты. Города, очевидно, тоже. В Детройте появились целые банды, которые захватывали брошенные дома и развертывали в них наркоторговлю. Или просто поджигали их. Так, в 1984 году сгорело 800 домов. Это был своего рода рекорд. Поскольку пожарные не успевали бороться с огнем, власти города приняли решение о сносе пустующих домов.

Но это не остановило преступность. В прошлом году журнал Forbes, опираясь на статистику преступности, собранную ФБР, назвал Детройт самым опасным городом США. И так уже четвертый год подряд.

С 1961 года, то есть уже более полувека, мэром Детройта является демократ. Проводимая демократами т.н. прогрессивная политика внешне была направлена на то, чтобы помочь низшему классу, но делалось это за счет более богатого населения, которому повышали налоги. Это способст­вовало росту популярности демократов среди бедного населения, которого в Детройте становилось все больше, но представители среднего класса из числа белого населения стали еще активнее уезжать из Детройта.

В этой игре нельзя не учитывать и роль профсоюзов, занимающих в промышленных городах твердые позиции и традиционно проводящие в отношении демократов политику «рука руку моет». Правда, Детройт уже не является промышленным городом, самые крупные работодатели здесь школы и мэрия. Частное предпринимательство, источник налогового дохода, со временем сошло на нет.

А кто станет платить работникам публичного сектора зарплаты и пенсии, выбитые профсоюзами при поддержке демократов? Да еще в ситуации, когда безработица в городе достигает 19 процентов, а более половины собственников недвижимости не платят налог на нее.

Когда дохода за счет налогов не хватает, а власть удержать хочется, иного выхода, как брать деньги в долг, нет. И Детройт стал брать кредиты, причем с размахом. Обязательства города перед кредиторами составляют 18,5 млрд долларов (14 млрд ерво). В результате нависла угроза над будущими пенсиями и медицинским страхованием работников публичного сектора. Денег, чтобы их платить, нет. Это и есть банкротство.

Как будут развиваться события? Детройт закроют, а его жителей разгонят? Понятно, что это невозможно. Поэтому губернатор штата Мичиган Рик Снайдер, республиканец, поддерживающий предпринимательство, обратился с иском в суд о признании Детройта банкротом. Он надеется, что суд сможет остановить гибель города, к которой привели жажда власти, безответственность и коррумпированность демократов (одного из бывших мэров за взятки ожидает, очевидно, 20-летнее тюремное заключение), а также своекорыстная политика профсоюзов.

Но если учесть, что за последние десятилетия многие американские города постигла та же участь, что и Детройт, скорее всего, до того как мы услышим о том, что Motor City встает на ноги, до нас дойдут вести о банк­ротстве еще какого-нибудь самоуправления за океаном.

Так что если вас интересует заокеанская недвижимость по сходной цене, то выбор вам гарантирован. Правда, вряд ли впредь испытывающие финансовые трудности города, вроде Детройта, будут смотреть сквозь пальцы на то, что жители не платят налог на недвижимость.