Режиссер и актеры, занятые в спектакле театра им. Моссовета «Дядя Ваня», рассказали о том, как складывалась работа над постановкой, которую сначала показали в Италии и Эстонии, а уж только потом покажут в Москве.
Артисты рассказали о «Дяде Ване»
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
На пресс-конференции перед спектаклем, прошедшем в минувшую пятницу в таллиннском концертном доме Nokia, знаменитый режиссер Андрей Кончаловский рассказал, что ставил спектакль «Дядю Ваню» в театре им. Моссовета так, чтобы он был красив и волновал зрителей.
Кончаловский уже однажды экранизировал «Дядю Ваню» в 1970 году, за прошедшие годы он стал по-другому относиться к тексту, да и сам изменился. Режиссер отметил, что Павел Деревянко на сегодняшний день — самый подходящий артист на эту роль, но идеальным дядей Ваней, по его мнению, был бы Чарли Чаплин.
«Павел Деревянко — артист эксцентрический, открытый к комедии. Он может быть и клоуном и играть в театре, мне показалось, что он сможет сыграть такого дядю Ваню. Антон Павлович и сам призывал: не надо бояться фарса в комедии, он говорил, что жизнь сама все перепишет, перемешает веселое с грустным, высокое с низким.
Заставить смеяться сложнее, чем заставить плакать. Человек, который может играть клоуна, может сыграть и все остальное», — пояснил Кончаловский выбор этого молодого артиста на заглавную роль.
Кстати, этот выбор поначалу вызвал немалое удивление в театральном мире. Дело в том, что Москва спектакля еще не видела и не успела убедиться в его верности воочию: «Дядю Ваню» вначале показали в Италии, затем повезли на гастроли в страны Балтии.
Павел Деревянко
(исполнитель роли Ивана Петровича Войницкого)
Роль дяди Вани была для меня неожиданным предложением, я думал, что до Чехова я не дорос, мне надо еще подождать, подрасти. И поначалу не понимал, как к этому относиться, а теперь же я расту, лечу.
С Андреем Сергеевичем Кончаловским такая возможность есть. Не секрет, что актерская профессия требует технического воплощения, чем выше техника, тем лучше актер.
В России с этим, кажется, дела обстоят не очень хорошо. Впервые, на этом спектакле, я понял, что такой рост возможен. У него работа складывается гармонично, но так, что котлеты обязательно отдельно от мух. Я счастлив, что играю в этом спектакле.
Ирина Карташева
(Мария Васильевна Войницкая)
Я счастлива, что попала в эту группу и столкнулась с этим режиссером и с этим текстом, ведь встреча с Чеховым — это нечто особое. В спектакле я не так много занята, часто я просто сидела на репетиции и наслаждалась работой коллег.
Увидев в распределении фамилию Деревянко, я сначала совсем не поняла идеи, но потом увидела на репетициях, что Андрей Сергеевич хочет от него и как Паша это исполняет...
Впрочем, судить об этом зрителям. Для моей же роли у Антона Павловича отпущено мало текста, и я все время приставала к режиссеру: «Что мне делать? Мне не хватает изюминки!». И что же он? Встает, подходит к своему портфелю, вынимает конфеты с изюмом и протягивает их мне: «На, ешь. Мне изюма хватает». Одним словом, была создана удивительная творческая атмосфера, мы все очень сблизились друг с другом. И режиссер, и автор обязывали нас к настоящему искусству.
Юлия Высоцкая
(Соня)
Конечно, я понимаю, что результат — это главное, его достичь важно. Но в жизни, по-моему, процесс важнее результата. Потому что это — жизнь. Андрей Сергеевич очень правильно говорит: «Жизнь слишком коротка, чтобы страдать на работе».
Так вот сейчас у нас на работе было сплошное счастье. Андрей Сергеевич, скажем, довольно критически относится к творчеству Константина Сергеевича Станиславского и его прочтению Чехова, но на наших репетициях стали воплощаться мечты Станиславского об идеальном театре, даже жалко, что работа над спектаклем, это проживание жизни друг с другом, уже закончилась.
В работе над моей ролью у меня было достаточно сложных задач, с которыми надо было справляться. Изюма мне хватало.
Александр Филиппенко
(Серебряков Александр Владимирович)
Высшего счастья для актера нет, чем играть Шекспира или Чехова. Шекспир, Гоголь, Булгаков были в моем репертуаре, а Чехова не было. И я уж думал, что никогда не будет.
Предыдущая моя работа была с Виктюком, думал, что отдохну. Вдруг из дирекции звонок: «Кончаловский собирается ставить Чехова. Как вы?». На что я немедленно ответил: «Конечно, да!». Мне было очень интересно следить за жизнью своего героя.