Работа заключенных нацелена больше на воспитательные выгоды

Помещения для производства в Вируской тюрьме по своим размерам достойны завода средней руки. Фото: Фото из архива автора

Значительная часть осуждённых, отбывающих свой срок в Вируской тюрьме, работают там. Однако сказать, что они тем самым с лихвой отдают в экономическом смысле свой долг обществу, перед которым провинились, нельзя.

Производственные помещения в Вируской тюрьме очень большие. По данным отвечающего за пенитенциарную систему министерства юстиции, сейчас вся предназначенная для производственной деятельности площадь в тюрьме, используется.

Если после открытия тюрьмы производство там организовали арендаторы, то с 2011 года дело полностью взяло в свои руки принадлежащее государству предприятие «Ээсти Ванглатёэстус» («Тюремная промышленность Эстонии»). Сегодня у «ЭВТ» в Вируской тюрьме действуют прачечная, цех металло- и деревообработки, а последние пару лет также сортировочно-комплектующий цех. Продукция идёт как розничным потребителям - например, печки для бань или будки для собак, так и другим предприятиям - конструкции из дерева, металла, услуги стирки и комплектации.

Ни у «Ванглатёэстус», ни у минюста в данное время планов расширять или менять в Вируской тюрьме палитру производственной деятельности нет.

Помимо того, что «ЭВТ» занимает осуждённых на своём производстве, «сидельцев» привлекает к хозяйственным работам и тюремная администрация. В последнем случае речь идёт об уборке, помощи на кухне, сборе отходов, а также парикмахерских услугах и работе в библиотеке. Иными словами, понятие «работа осуждённого в тюрьме» включает в себя два разных вида занятий. Вдобавок, содержащиеся за решёткой могут быть охвачены обучением, в том числе языковым, или социальными программами.

Работают не все

По данным официального сайта тюремной системы vangla.ee, по состоянию на 3 февраля, в Вируской тюрьме сидели 776 осуждённых. С другой стороны, примерно в это же время, по данным министерства юстиции, в тюремном учреждении были заняты на производстве и внутрихозяйственных работах в общей сложности 320 человек. Руководитель «Ванглатёэстус» Вольдемар Неллис добавил «ИП», что в их вируском производственном цехе трудятся 70-80 заключённых и предприятие стремится довести это число до ста.
Почему же из обитателей тюремных нар работает менее половины?

- Согласно закону о тюремном заключении, все признанные виновными (а не просто арестованные) лица в возрасте до 64 лет обязаны работать. От работы освобождаются заключённые, которые учатся или не могут работать по состоянию здоровья, - пояснила представитель министерства юстиции Мария-Элиза Туулик.

Министерство отмечает, что даже и существующая работа по хозяйству разделена так, что в основном преступники трудятся с частичной нагрузкой. Просто количество подходящих хозяйственных работ в тюрьме ограничено, а занять администрация должна, по возможности, больше народу. Трудотерапию ограничивает и то, что во многих случаях осуждённого сначала надо ещё пропустить через социальную программу, направленную на борьбу с пагубными зависимостями и отклонениями в поведении.

- Главная цель - сформировать в заключённом привычку к труду, чтобы у него лучше шли дела на свободе и он не совершил бы нового преступления, - напоминает о смысле тюремного труда Мария-Элиза Туулик.

Привычка привычкой, но всё же за это и деньги платят. Зарплата работающего осуждённого зависит от характера работы, но не может быть меньше 10 процентов от минималки. В «Ванглатёэстус» заработки, по словам Неллиса, преимущественно сдельные. Если к осуждённому есть какие-то денежные требования, то из всех поступающих на его счёт сумм на эти цели уходит половина. 20 процентов заработанного сохраняются в качестве т.н. пособия на освобождение - зэк получит их, покидая тюрьму.

На вопрос «ИП» - были ли в практике Вируской тюрьмы случаи, когда осуждённый благодаря своему труду погашал причинённый им ущерб полностью, - минюст не ответил.

Не прибыльно

Тюремная система содержится на деньги порядочного налогоплательщика. И хотя понятно, что прежде всего она оправдывает себя исполнением пенитенциарных функций, хотелось бы, чтобы наряду с этим «места не столь отдалённые» окупались бы и экономически. Иными словами, чтобы преступники не только ели-спали-учились за счёт общества в евроусловиях, но и реально отдавали ему свой долг своим трудом, а не играли в работу…

- В экономическом смысле работа заключённых не прибыльна ни в Эстонии, ни в других государствах с рыночной системой, за это следует в той или иной форме доплачивать, - констатировала представитель минюста.

По её данным, в 2012 году работа заключённых принесла прибыль в размере 6245 евро, зато в 2011-м и 2010-м был убыток - соответственно, 31094 и 266,6 тысячи евро.

- Полезность этой работы для общества может проявиться при освобождении заключённого, если он сможет в обществе жить законопослушно и содержать себя своим трудом, - подчеркнула Туулик.

Министерство назвало и ряд факторов, которые делают труд осуждённых сравнительно дорогим процессом. Там, где работают заключённые, нужны дополнительные надзиратели. Окупаемость инвестиций в тюрьмы меньше, поскольку желание работать и выучка осуждённых обычно низкие - для предпринимательства всё-таки лучше работники свободные и мотивированные. В тюрьме не всегда найдётся достаточное количество рабочей силы даже с минимальными навыками. А это означает также затраты на профессиональное обучение, и они тем выше, чем ниже у тюремного контингента интерес к такой учёбе. Наконец, сроки наказания у многих невелики: освоив какие-то рабочие навыки, зэки, как правило, приносят отдачу на производстве короткое время, а там приходят новые и их надо обучать заново.

В свою очередь, Вольдемар Неллис опроверг предположение, будто тюремное производство благодаря небольшим зарплатам и своей закрытости является «золотым дном». Арендаторы несколько лет назад ушли из цехов Вируской тюрьмы именно потому, что производственные затраты здесь оказались больше, чем на свободе, подчеркнул он.

Расходы государства на содержание одного заключённого в эстонских тюрьмах сейчас составляют 1035,58 евро в месяц.