Борис Тух: спасти Русский театр можно, если полностью сменить его руководство

Фото: Лийс Трейманн

Театральный критик Борис Тух считает, что в Русском театре нет никакой репертуарной линии, а все его начинания проваливаются.

«Я думаю, лучше всего нынешний курс театра охарактеризовал Лермонтов в гениальной строчке из «Демона»: «Без руля и без ветрил», – говорит Борис Тух. – Поскольку никакой логики в составлении репертуара нет. Ощущение такое, что берется где-нибудь какой-нибудь случайный режиссер – вроде румына Адриана Джурджи, сведения о котором я пытался найти в Интернете на разных языках, но так и не нашел, – и режиссер этот предлагает театру что может. Хотя, конечно, Кэрил Черчилль, по пьесе которой Джурджа ставит спектакль, – популярный автор.

При составлении репертуара должен прежде всего соблюдаться баланс между классикой и современностью, между традицией и авангардом, между большим и малым залом, и еще – желательно, чтобы занятость актеров была равномерной. У нас одни актеры играют один спектакль за другим, как сейчас это делает Татьяна Космынина, которой, кстати, это на пользу не идет, а другие, такие, как Александр Ивашкевич, почти и не играют –  последний раз Ивашкевич сыграл маленькую роль в спектакле «Да, господин премьер-министр».

Не проявляется никакой заботы и о деньгах театра. Если посмотреть на продажи билетов, окажется, что самый покупаемый спектакль – это поставленные давным-давно «Пять вечеров». «Антигону» уже не покупают, обе «Вавилонские башни» рухнули с треском. Еще покупают билеты в малый зал на «День космонавтики», потому что это трогательная вещь, пусть и без особых достоинств. Это спектакль, который идет навстречу зрителю. Последней постановкой русской классики был «Лес», ныне изуродованный, потому что очень важную роль играла там индивидуальность актера Александра Синяковича. Его почему-то уволили, хотя это был один из самых перспективных молодых артистов. Вся политика формирования труппы совершенно непонятна. Неясно, почему одну студию вдруг закрыли – и тут же набрали другую. Нет никакой репертуарной линии, ничего.

Ощущение такое, что у театра все отлично с финансами. Деньги налогоплательщиков расходуются на зарплату людям, которые ничего не делают, как художественный руководитель театра Марат Гацалов, или профнепригодны, как директор театра Тыну Ленсмент. Руководство театром по скайпу напоминает цитату из Булгакова: «Телом в Индии, душой с вами» –  помните? Это невозможно. В театре, особенно проблемном, а Русский театр всегда был именно таким театром, художественный руководитель должен присутствовать постоянно.

Если в театре возникают мелкие конфликты, какое-то недовольство – это нехорошо, но это живой театр. А Русский театр сейчас все больше и больше похож на могилу своим молчанием. Еще одна характерная деталь: все театры публикуют на своих сайтах рецензии на спектакли независимо от того, положительные они или отрицательные. Русский театр этого не делает. Все начинания в нем проваливаются. Провалилось начинание со «школой театральной критики». Провалились театральные лаборатории. Вторая лаборатория была бессмысленной, экспертом на нее пригласили некую Анну Тюрнпу, которая в театре понимает крайне мало, но почему-то была настроена очень агрессивно.

Связь с лучшими людьми эстонского театра отсутствует, связь с русской публикой рушится. Очевидный путь спасения театра – полностью сменить руководство и состав совета целевого учреждения VeneTeater, где сейчас есть только один человек, говорящий по-русски, Евгений Голиков, но и он, как писал Евтушенко, «мальчик-чего-изволите».