Детдома семейного типа не стали для детей настоящим домом

Маарьямяэский центр Таллиннского детдома был своего рода первопроходцем, он первым приступил к созданию семейных домов. Марика Кульдмаа (слева) работает в нем «мамой» практически с самого начала. Фото: Тайро Луттер

Половина из 1300 мест в детских домах семейного типа может остаться незаполненной, если удастся найти и обучить приемные семьи, которые бы воспитывали детей дома.

Когда проект детских домов семейного типа только задумывался, многие оптимисты верили, что дети в них будут воспитываться в атмосфере настоящей семьи. Но жизнь детей, лишенных родительской опеки, по сути, не изменилась.

За 12 лет в Эстонии на европейские деньги для девяти детдомов семейного типа построили 36 домов, в которых в семье могут жить и учиться 288 детей. В общей сложности на это потратили 16 млн евро. В этом и следующем году будет построено еще семь таких домов для трех детдомов семейного типа. «Изменилась среда, но не суть работы», – говорит заведующая Пярнуской детской деревней Юлле Мяннисте.

«Мы работаем так же, как и прежде, и не перешли на 24-часовую систему, у нас по-прежнему работают дневные и ночные воспитатели», – рассказала Мяннисте. Когда четыре года назад Пярнуский детский дом, размещавшийся в большом здании, готовился переехать в небольшие дома, рассчитанные на одну семью, руководство детдома решало вместе с воспитателями, кто готов дневать и ночевать на работе сутками и даже по несколько недель подряд.

Никто из воспитателей, как призналась Мяннисте, не был готов к таким кардинальным переменам в жизни, а она не могла взять на себя смелость оставить людей без работы. Кроме того, не верилось, что удастся найти энергичных людей, согласных круг­лые сутки работать «мамами» и «папами».

Так вышло, что Пярнуский детдом хоть и стал детским домом семейного типа, но в семи отдельных домиках все осталось по-прежнему. Детям стало даже хуже, так как не каждый получил в свое распоряжение отдельную комнату, как это было в большом доме. Единственное существенное отличие в том, что теперь нет общей кухни, и в каждом доме воспитатели сами готовят еду, иногда вместе с детьми.

«Как может возникнуть чувство дома, когда воспитатели меняются?» – говорит, например, Ульвар Кирс, выросший в Тарту в Мяэском детдоме семейного типа.

«В каждой «семье» свой воспитатель, но они меняются, если ребенок переходит из одной «семьи» в другую, или если воспитатель уходит с работы», – сказал Ульвар, который, и став студентом, продолжает жить в детдоме. «Когда недавно уволилась одна воспитательница, младшие дети очень переживали. Хотя, конечно, это не сравнить с шоком, который испытываешь, когда умирает мама», – сказал юноша.

Ребенку нужна опора

В Маарьямяэском филиале Таллиннского детдома воспитателей не называют воспитателями, в каждой детдомовской семье они – мамы и тети. Более того, они находятся на работе от трех до десяти дней подряд, а некоторые и дольше. Многие дети, особенно маленькие, зовут воспитателей мамами.

«Когда в 2002 году был построен детдом семейного типа, на работу пришли совершенно новые люди. Прежде чем начать работать, они в течение двух месяцев прошли обучение. На мой взгляд, у нас система семейного детдома работает хорошо, – сказал директор Маарьямяэской детской деревни Харри Гус­тавсон. – У наших людей рабочий стаж в среднем шесть лет, пять-шесть «мам» работают с первых дней, и это замечательно! Обычно в детдомах в течение года меняется 25 процентов персонала».

Заведующая Таллиннским детским домом Леэна Маазинг, говоря о том, как действует самая большая в Эстонии система детдомов семейного типа, охватывающая 190 детей, сказала следующее: «Так сложилось, что у нас семьи трех типов: семья, так сказать, с родителями, которые постоянно находятся с детьми; семья, в которой есть «мама» и «тетя», они работают попеременно; и семья, в которой с детьми занимаются три «тети», они тоже работают по очереди».  

В Таллинне всего одна семья с «родителями», в остальных семьях взрослые работают с детьми посменно, причем продолжительность смены не менее пяти дней.

«Каждый ребенок нуждается в человеке, на которого он мог бы положиться, кто стал бы для него настоящей опорой, но в детских домах отношения строятся по правилам, а не на основе любви или привязанности», – сказала Сигрид Петоффер. Несколько лет назад она сама была директором детдома, а теперь возглавляет некоммерческую организацию Oma Pere, которая занимается усыновлением детей и в более широком плане детьми, оставшимися без попечения родителей.

«Ребенок верит только тому человеку, который его любит. Главное – не место, где живет ребенок, главное – чтобы его жизнь строилась на основе постоянных отношений», – считает Петоффер.

Заведующие детдомами признают, что найти воспитателей, тем более таких, которые согласны работать «родителями», сложная задача: мало желающих выполнять такую ответственную и тяжелую работу при зарплате в 500-600 евро. Директоры больших детдомов даже не пытаются искать тех, кто согласился бы постоянно жить вместе с детьми.

«Если еще пять лет назад мы с трудом находили желающих стать «мамами», то в последние годы это уже не такая сложная задача», – сказал исполнительный директор Детской SOS-деревни Маргус Оро. В действующей почти 20 лет Детской деревне живут и работают только SOS-родители, которым помогают «тети». В большинстве случаев, как и в обычных семьях, близкие отношения между SOS-мамами и детьми сохраняются и тогда, когда дети вырастают.

Кандидаты в «родители» и «мамы» для детских SOS-деревень – а такие детдома есть в Кейла, Пыльтсамаа и Нарва-Йыэсуу – обязательно проходят полугодовое обучение и практику, и бывают случаи, когда люди отказываются работать. Случается и так, что после тщательного взвешивания всех «за» и «против» договор с SOS-родителями приходится прекращать. Для детей такой поворот, конечно, нежелателен.

Желающих помочь хватает

«Мы больше не строим большие SOS-деревни», – сказал Оро. По его словам, они готовы к тому, что придет день, когда SOS-деревня в Кейла опус­теет, но не потому, что в Эстонии станет меньше детей, лишенных родительского попечения.

В детских домах семейного типа на протяжении многих лет постоянно проживают примерно 1100 детей, хотя за последние десять лет общее количество детей в Эстонии уменьшилось на 20 000.

Если в 2012 году из семей пришлось забрать 371 ребенка, то в 2013 году из семей забрали 436 детей. В последние годы количество детей, которыми занимаются специалисты по охране детства, выросло в два раза (почти 4000 детей).  

Понимая, что Детская деревня не самое лучшее место для воспитания детей, независимо от царящей в ней атмосферы, в SOS Lasteküla Eesti Ühing задумались о том, что нужно готовить приемных родителей, чтобы дети воспитывались в семье.

«У нас уже есть две семьи, в которых воспитываются дети, и мы планируем, чтобы через два года таких семей было 40 или больше», – сказал Оро, уверенный в том, что общество уже готово к тому, чтобы все больше детей, оставшихся без родительского попечения, воспитывались в приемных семьях. Самые лучшие приемные родители, считает Оро, это люди старше 45 лет, вырастившие своих детей и готовые воспитывать приемных.

В одной семье, по его словам, могло бы быть четыре ребенка. Если государство станет платить семье такую же сумму, которую сейчас платит за воспитание в детдоме семейного типа, то есть около 750 евро за ребенка, плюс дотации на детей, то достаток в семье будет выше среднего, особенно если папа или мама будут иметь еще и другую работу.

Как подчеркнул Оро, очень важно, чтобы приемная семья не оставалась один на один со своими проблемами. Как считают в объединении SOS-деревень Эстонии, нужно создать систему по поддержке семей или объединить все семьи в Эстонии в виртуальный семейный детский дом.  

Помощь приемным родителям готова предложить не только Детская SOS-деревня, в последние годы организации, объединяющие приемные семьи, все активнее предлагают свою поддержку. Но все равно очень немногие люди выражают желание стать приемными родителями. В последний год не проводилось даже предназначенное для приемных родителей обучение по программе PRIDE (англ. Parent Resource for Information, Development and Education – «Ресурсы для информации, развития и образования родителей»).

«Было бы здорово, если бы и другие детдома стали такими, как Детская SOS-деревня, а еще лучше, если бы дети могли расти в приемных семьях, а не в детдомах», – говорит Ульвар Кирс.

Маргус Оро разделяет мнение руководителей детдомов семейного типа: институт детских домов как таковой сохранится – для детей со сложными особыми потребностями.