Игорь Копытин: чтобы политика не занималась тобой

Игорь Копытин. Фото: Jelena Rudi

Фестиваль мнений, который проводится в Эстонии уже не первый год, представляет собой высокую форму развития нашей демократии, плюрализма и диалога между различными группами населения по ключевым вопросам развития эстонского государства и общества, считает историк Игорь Копытин. С другой стороны, фестиваль остается полем действия исключительно интеллектуальных слоев населения.

Состоявшийся в Пайде 15-16 августа Фестиваль мнений отличался от прошлогоднего не только количеством тем и участников, но и актуальностью общест­венной дискуссии. На мой взгляд, центральным вопросом, как бы лейтмотивом нынешнего фес­тиваля стало влияние международной обстановки на текущие события в нашей стране. А именно, слова «Россия» и «русские», по моему мнению, звучали чаще всего – обсуждалось ли международное положение, экономическая ситуация или все та же интеграция.

Фестиваль мнений, постепенно становящийся традицией, представляет собой высокую форму развития нашей демократии, плюрализма и диалога между различными группами населения по ключевым вопросам развития эстонского государства и общества. В фес­тивале принимает участие, прежде всего, думающая часть населения – интеллигенция. В то же время открытые обсуждения Фестиваля мнений призваны повлиять на ситуацию в государстве, в котором должен быть важен каждый человек.

Возможность открыто дебатировать с известными политиками, включая министров, с экспертами различных сфер и, наконец, лидерами общественного мнения, является одной из особенностей фестиваля. При этом главное – донести результаты дискуссий до массового потребителя, то есть до простых граждан, которые по-разному относятся к политике и общественной жизни.

Несомненно, показателем развития демократии является участие широких слоев населения не только в выборах, но и в общественно-политической жизни собственной страны. Как в известном афоризме: если ты не занимаешься политикой, то политика займется тобой, из которого следует прямая зависимость любого человека от процессов, происходящих в обществе.

Несмотря на то, что в этом году впервые проходили дискуссии на русском языке, имевшие широкий спектр тем и касавшиеся, прежде всего, вопроса интег­рации, участие самих русскоязычных в дискуссиях фес­тиваля, на мой взгляд, было сравнительно скромным. Здесь применима прозвучавшая в одной из дискуссий мысль о том, что часто русские были бы согласны делегировать право выбора и решений государству, предпочитая плюрализму единую трактовку и интерпретацию, исходящую от правительственного канала. С этим можно согласиться, учитывая привычный конформизм и зачас­тую политическую инертность, свойственную русским в Эстонии.

На это накладывается мнение журналиста Павла Иванова о плачевном положении русскоязычных СМИ в Эстонии, нехватке лидеров общественного мнения русско-эстонского происхождения и феномен привлечения к общественной жизни российских политических эмигрантов, имеющих свое специ­фическое видение межнацио­нальных отношений в Эстонии. ­Исходя из вышесказанного, можно прийти к выводу, что в русской общине Эстонии наблюдается глубокий духовный кризис.

Что касается темы интег­рации, то на фестивале прошло порядка десяти различных дискуссий, так или иначе затронувших тему межнациональных отношений и ментальности национальных групп в нашей стране. Примечательно, что количество слушателей на разных дискуссиях по интеграции было разным. Видимо, здесь сыграли свою роль харизма и известность выступавших лидеров общественного мнения, а также острота постановки самого вопроса.

Общее впечатление от всех интеграционных обсуждений – ощущение, что мы топчемся на месте. После более чем двадцати лет эстонской независимости проблема интеграции остается актуальной в силу ряда общеизвестных причин, главной из которых, по словам Андруса Кивиряхка и Анд­рея Хвостова, является чрезвычайно низкий уровень терпимости друг к другу как среди эстонцев, так и среди русских.

Опыт общения с участниками фестиваля показывает, что проблемы русских часто остаются непонятными жителям Центральной, Южной и Западной Эстонии, поскольку межнациональные контакты в этих частях страны являются случайными. С другой стороны, намеренное игнорирование национальных проблем или излишний обоюдный этноцент­ризм и ксенофобия являются относительно опасными проявлениями в нашем обществе.

Навестив во время перерыва на фестивале создателей документального кино Алену Суржикову и Сергея Трофимова в их имении Кяру и поразмышляв о природе русского человека, я также пришел к озвученной русским классиком Федором Достоевским мысли о духовной привязке русского человека к земле. Это то, что в свое время в среде русской интеллигенции называлось «почвенничеством», и свою актуальность оно, на мой взгляд, не утратило и по сей день.

Для естественного решения вопроса интеграции надо способствовать расселению русских людей Северо-Востока Эстонии в сельской местности других уездов, исходя из здорового стремления обрести землю и свой собственный дом с хозяйством. Русским как нации в историческом прошлом преимущественно крестьянского происхождения не хватает в Эстонии чувства дома. Такое чувство может дать только своя собственная земля в эстонской глубинке. Она не только сформирует идентичность, но и станет залогом успеха естественной интег­рации путем выхода из изолированных анклавов Северо-Востока и восточного Таллинна.

Эстонское государство могло бы создать возможность льготного кредитования русских жителей, желающих перей­ти в аграрный сектор, таким образом была бы решена и проблема внутренней миграции и урбанизации, из-за чего сельская местность Эстонии относительно быстро пустеет.

Возвращаясь к размышлениям о Фестивале мнений, хотелось бы отметить, что сам фестиваль стал поистине народной инициативой без какого бы то ни было давления «сверху». У фестиваля огромный потенциал развития и, учитывая общественный резонанс этого мероприятия, учас­тие в нем интеллектуальной элиты общества, он имеет, несомненно, большое влияние не только на общественно-политические процессы в стране, но и на решения, принимаемые в государстве.

С другой стороны, Фестиваль мнений остается полем действия исключительно интеллектуальных слоев населения. Как было сказано в одном из «мировоззренческих кафе» – палаток политических партий, располагавшихся в одном из секторов фестиваля, массовое участие всех слоев населения в работе фестиваля могло бы быть возможным, например, если бы фестиваль был запрещен властями. Или если бы фес­тиваль как-то игнорировался президентом. Такого, однако, нет. Президент был на открытии фестиваля, а в дискуссиях принимали участие не только видные политики, но и члены правительства.

Немаловажно отметить, что дух свободы царил на всем пространстве фестиваля. Он ощущался и в выборе дискуссионных тем, и в обсуждениях, и в возможностях времяпрепровождения.

На время проведения мероприятия были предусмотрены места для парковки, большая игровая площадка для детей и детские палатки, где с детьми занимались, пока родители участвовали в обсуждениях. Кроме того, на фестивале работали пункты питания, а обслуживающий персонал был очень любезен в оказании помощи участникам. Были учтены даже интересы владельцев собак, для них была организована специальная площадка, где можно было оставить под присмотром своего домашнего любимца.

И даже ливень, местами сильный, не испортил участникам настроение.

Надеюсь, с годами Фестиваль мнений будет только набирать обороты, а число дискуссионных тем и количество участников удвоится. Хотелось бы верить, что и русскоязычные жители страны все активнее будут участвовать в фестивале, где каждый имеет право голоса, независимо от нацио­нальности, владения языком или цвета паспорта.