Как считает министр внутренних дел Ханно Певкур (Партия реформ), эстонско-российский пограничный договор следует ратифицировать.
Обустройство границы – приоритетная задача
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Своей самой главной задачей на следующие четыре года министр внутренних дел Ханно Певкур считает обустройство эстонско-российской границы. А сокращение чиновников он обещает начать с министерства.
В нынешнем правительстве вы один из немногих, кому не требуется времени для того, чтобы освоиться в должности. Еще год назад вы были близки к тому, чтобы возглавить правительство. Сейчас же вы министр внутренних дел, от этой должности до премьер-министра долгий путь. Вас это не смущает?
Что касается кресла премьер-министра, то говорить об этом сегодня нет смысла. Партия сделала свой выбор, председатель партии – Таави Рыйвас. Избиратели и Рийгикогу тоже сделали выбор, предоставив ему мандат. Я служу народу Эстонии так, как умею, и на том посту, который мне доверили.
Камень за пазухой не дер-жите?
Никогда не держал. Конечно, события годичной давности запомнятся надолго. Но это не значит, что у меня не лежит сердце к нынешней работе. Нет, я делаю ее с любовью.
Коалиционным договором предусмотрено сокращение чиновников. За прошедшие годы полиция сократила штат примерно на тысячу человек, при этом в министерство пришли на работу 70 человек. С кого намерены начать сокращения?
Я уже говорил о том, что в полиции и спасательной службе сокращать некого. За последние пять лет, например, ряды сотрудников полиции реально сократились почти на тысячу человек. В то же время штат министерства пополнился за счет SMIT – ИТ-отдела МВД, что вполне логично, так как раньше его не было.
Что касается тех, кто в последнее время пришел в министерство, то в основном приход этих людей связан с работой временного характера. Например, мы работаем над проектом Евросоюза, который касается записи данных авиапассажиров, это такой же временный проект, как и проект, связанный с администрированием средств Евросоюза. Но если вы спросите меня, есть ли возможности для сокращения работников министерства, то я отвечу, что есть.
Ближайший месяц, очевидно, внесет ясность в один из самых крупных скандалов прошлого года. Я имею в виду похищение сотрудника Полиции безопасности Эстона Кохвера с территории Эстонии. Кто-нибудь в КаПо несет за это ответственность?
За 20 с лишним лет МВД ни разу не проводило служебного расследования в отношении Полиции безопасности. В случае с Эстоном Кохвером я принял решение его провести. Были отслежены все действия, вся цепочка приказов, по понятным причинам я не могу разглашать информацию, но выводы сделаны.
Получает ли Кохвер, сидящий в Лефортовской тюрьме, командировочные?
Никто не отправлял Кохвера в Россию в командировку, так что командировочные он не получает. Но, конечно, он по-прежнему служит Эстонской Республике, и ему начисляется зарплата. Мы оказываем всяческую поддержку семье Кохвера, делаем все для того, чтобы обеспечить ей защиту.
Какие задачи вы как министр считаете самыми важными?
Разумеется, сейчас главная задача – граница и ее обустройство. К сожалению, это долгий процесс. Мы должны учитывать, что обустройство восточной границы на всем ее протяжении от Нарва-Йыэсуу до деревни Парму – это очень большая работа, которая рассчитана на четыре года.
Очень важно также, чтобы все большее внимание мы уделяли вопросам безопасности, выделяли достаточно средств учреждениям, занимающимся обеспечением безопасности и конституционного порядка. Словом, вопросы внутренней безопасности будут находиться в фокусе наряду с государственной обороной.
Действительно, обустроить границу – одно из важнейших дел. Будем надеяться, что на то, чтобы справиться с этой задачей, потребуется меньше четырех лет…
Не берусь обещать, что это будет сделано быстро. С технической точки зрения невозможно быстро обустроить всю границу – по озеру, реке и суше, она не только довольно протяженная, но и потребует немало технических решений. Работы предстоят масштабные, от прокладки кабеля до строи-тельства сооружений.
Моя главная забота, чтобы правительство понимало, что эти инвестиции неизбежны. В коалиционном договоре это прописано, и моя задача – постоянно напоминать об этом членам правительства. Для продолжения работ в бюджете на следующий год мы должны предусмотреть не менее двадцати миллионов евро.
В ближайшее время на парламентское обсуждение будет вынесен вопрос о ратификации эстонско-российского пограничного договора. Это может стать той темой, на которой зарабатываются политические очки, если поднять вопрос о принадлежности Печор Эстонии. Что вы думаете по этому поводу?
Эстонскую Республику и Российскую Федерацию должна разделять четко зафиксированная и обозначенная парламентами обоих государств граница. Можно, конечно, жить и с временной контрольной линией, но во избежание споров лучше иметь границу. У нас, например, имеется т.н. Саатсеский сапог (часть территории Печорского района России, вдающаяся на территорию Эстонии – прим. ред.), через который разрешено проезжать, но на котором запрещено останавливаться. Если, скажем, автомобиль с эстонскими номерами остановится, чтобы поменять колесо, то российские пограничники могут арестовать людей за незаконное пересечение границы.
Но договор о границе нужен не только для того, чтобы не допускать подобных случаев. Все мы понимаем, что государство должно иметь четко обозначенную границу.
Россия уже предупредила, что третьей попытки не будет.
Не могу это комментировать. Но мы должны учитывать, что если хотим иметь хорошую и надежную границу, то разумно прокладывать ее по той линии, которая останется у нас окончательно. Обустройство границы на всем протяжении обойдется примерно в 70 млн евро, это слишком дорого для того, чтобы переделывать ее по несколько раз.
Спецподразделение погранохраны еще комплектуется, и людей, готовых охранять границу, продолжают искать еще и потому, что к пограничникам предъявляются высокие требования. Почему так трудно найти людей?
Причины разные. Совместно с Академией МВД мы организовали преподавание в некоторых гимназиях начальной военной подготовки. Поскольку пограничники должны знать местные условия, с 1 сентября начальную военную подготовку начнут преподавать еще в трех школах Юго-Восточной Эстонии. Интерес к предмету большой. Надеюсь, что многие ребята, получив начальные знания, после окончания гимназии поступят в Академию МВД.
Думаю, что необходим более гибкий подход, нужно учитывать и тех, кто уже работает, но готов пойти защищать Эстонскую Республику. Посмот-рим, что получится, например, можно направлять на учебу из спасательной службы. Подобный подход можно использовать и в других областях.
Зарплаты полицейских и пограничников начинаются с 975 евро, т.е. это примерно средние по Эстонии. В соответствии с коалиционным договором зарплаты тех, кто обеспечивает безопасность, должны расти быстрее, но есть опасение, что они останутся на нынешнем уровне.
Не мешает напомнить, что еще в прошлом году минимальный уровень составлял 750 евро. Если экономика не будет расти ожидаемыми темпами, говорить о значительном повышении зарплат не придется. Сейчас экономический прогноз на четыре года вселяет надежду, что зарплаты вырастут. Правительством достигнута договоренность, что в таких сферах, как образование, культура, социальная сфера и национальная безопасность, рост зарплат в процентном отношении должен быть выше.
Вы назвали, по сути, все сферы.
Не совсем. Существуют определенные внутренние границы. В рамках нашего министерства мы можем одним департаментам выделять чуть меньше средств, другим чуть больше.
Если говорить о политике миграции, то по сравнению с тем временем, когда главой МВД был Кен-Марти Вахер, отношение к ходатайствам о предоставлении убежища по гуманным соображениям изменилось. Это связано с проб-лемой украинских беженцев?
Да, в первую очередь. В этом плане закон гибкостью не отличается, и дополнительные соображения вполне оправданы. Если сравнивать с 2013 годом, то среди тех, кто ходатайствует о предоставлении убежища, преобладают украинцы, в основном из Донецкой и Луганской областей. Учитывая ситуацию, можно было бы упростить предоставление видов на жительство наиболее уязвимым слоям, т.е. семьям с маленькими детьми и пожилым людям.
Напомню, что когда во время Второй мировой войны эстонцы бежали от военных действий в Швецию, то они надеялись, что их как военных беженцев примут достойно.
Полиция изменила тактику ведения следствия. Если раньше делали вид, что расследуются все дела, то теперь честно говорят, что сил хватает только на то, чтобы заниматься особо важными делами. Как вы, будучи юристом и политиком, расцениваете такой подход?
Нужно быть честным. Это правда, что невозможно расследовать и раскрыть все преступления. В среднем раскрывается чуть более пятидесяти процентов преступлений.
Что касается тяжких преступлений против личности, таких, как изнасилования и убийства, то тут раскрываемость значительно выше. Для расследования таких преступлений мы располагаем большими ресурсами. Чем тяжелее преступление, тем больше внимания уделяется его раскрытию.
Для раскрытия преступления, причинившего обществу незначительный урон, ресурсов задействуют меньше, и это значит, что все преступления расследовать не успевают.
Когда мы имеем дело с массовой преступностью, то понятно, что все преступления расследовать невозможно. Сюда относятся и случаи насилия в отношениях между близкими людьми, которыми полиция обязательно занимается. А вот банальные кражи велосипедов вообще не расследуются.
Это разные преступления с точки зрения угрозы для общества. Одно дело имущественный ущерб, совсем другое – ущерб, причиняемый людям. Когда речь идет об избиениях, изнасилованиях, убийствах, все мы понимаем, что кражи велосипедов не идут ни в какое сравнение с этими преступлениями. Украденного велосипеда, конечно, жаль, но можно купить новый. Человеческую жизнь вернуть невозможно.
Ханно Певкур
• Родился 2 апреля 1977 года в Ийзаку.
• Образование: в 2002 году окончил юридический факультет Тартуского университета.
• Карьера: 2003-2005 – старейшина Нымме, 2007 – в составе Рийгикогу в качестве замещающего члена, 2009-2012 – министр социальных дел, 2012-2014 – министр юстиции, с 2014 – министр внутренних дел.
• Женат, в семье двое детей.