Школа жизни

Евгения Гаранжа Фото: Pm

Недавно канцлер юстиции Юлле Мадизе обратилась к Рийгикогу с предложением рассмотреть в качестве вопроса государственной важности проблему доступности одинаково хорошего и бесплатного основного образования для всех детей Эстонии.

Это породило в социальных сетях и СМИ живую и дельную дискуссию об обоснованности существования на государственные и муниципальные деньги так называемых элитных школ.

Платят все, гуляют сливки

Я считаю распределение детей с первого класса на «элитные» и «неэлитные» школы нонсенсом по целому ряду причин. Во-первых, потому, что стартовая ступень образования, обеспечиваемого за деньги налогоплательщика, априори должна быть одинаково доступной для всех.

Конечно, всегда будут существовать более или менее популярные муниципальные школы: это зависит и от упорства директора, и от сложившихся традиций и коллектива, и от района, в котором расположено учебное заведение. (Хотя нужно отметить, что понятие «хорошая школа» и в данном случае будет относительным. Мне, например, вспоминается вполне реальная история, когда девочка, к которой в таллиннской «элитарной» школе относились свысока и считали серой мышью, перейдя в школу «поплоше», расцвела и стала медалисткой, победительницей олимпиад республиканского масштаба, моделью, а в довершение всего, словно для того, чтобы окончательно потрафить стереотипному представлению об идеальной судьбе, окончив школу, вышла замуж за миллионера средней руки.)

Но проводимые ныне отборочные экзамены в первые классы должны были бы предполагать как минимум обязательное и бесплатное детсадовское образование. И даже на уровне ступени гимназического или профессионального образования, финансируемого государством, мы вправе говорить не о разнице в качестве, а лишь о разных направлениях специализации. Поэтому существование школ, вроде Французского лицея или Английского колледжа, которые, будучи муниципальными, оставляют за собой право отбирать детей со всей столицы, не является оправданным. Хотите быть «элитарными» – уходите в сферу частного образования. Но это с точки зрения государства. А что получится, если взглянуть на происходящее с позиции родителей?

Элита и лимита

Сторонники существования элитных школ обосновывают свою позицию в соцсетях тем, что способности у всех детей и возможности у всех семей разные, и что если в один первый класс посадить ребенка, в развитие которого родители с младенчества вкладывали душу, время и немалые деньги, и его сверстника, который и букв-то не знает, то плохо будет всем. Талантливые дети не заскучают, а отстающие не закомплексуют только в окружении таких же талантливых или таких же отстающих соответственно.

Иные граждане даже начинают пугать собеседников тем, что в погоне за равноправием в каждый класс скоро посадят по инвалиду (беженцу, ребенку с другим родным языком – ну, в общем, кого что больше напрягает) и обяжут всех остальных бедных благополучных детишек о нем заботиться. Можно было бы сказать, что это уже совсем за гранью, но не скажу, поскольку данная точка зрения, ну, может быть, в чуть более смягченном виде, таки очень распространена.

И вот именно поэтому я не буду приводить здесь аргументы, что дети с раннего возраста должны учиться не только читать и писать, но и дружить, и помогать, и воспринимать жизнь во всей ее многогранности. Родители, вкладывающие в образование своих отпрысков «всю душу и все материальные возможности», в такой благотворительности заинтересованы мало. Посему сугубо о шкурном.

Вы к семи годам научили ребенка читать, считать, нескольким балетным па и фразам на английском? Good for you! И вы уверены, что все это и дальше будет получаться у него одинаково хорошо? И ставить химические опыты? И бегать стометровку? И рисовать? И вышивать крестиком? И играть в шахматы? И завоевывать симпатии и уважение в коллективе? Да, такие всесторонние способности тоже встречаются, пусть и редко, хотя и они не гарантируют успеха в жизни, но у большинства интересы и способности все же сосредотачиваются в одной-двух сферах, и происходит это, как правило, в куда более старшем возрасте.

А в остатке мы имеем дам весом под 200 кило, в детстве исправно посещавших занятия по фигурному катанию, юных художников, во взрослой жизни не нарисовавших и открытки, и выпускников английских школ, не способных пристойно объясниться даже в зарубежной закусочной. Автор сего материала тоже шесть лет отучился в музыкальном классе, чтобы в последующие 24 года ни разу не подойти к роялю.

Жестокое далёко

Учиться в начальной школе на одни пятерки очень легко. И пробелы в знаниях восполняются в этом возрасте стремительно. А вы уверены, что сосед по парте вашего ребенка, к первому классу не умевший считать до ста, в средней школе не начнет щелкать как орешки сложные задачи, в то время как ваше гениальное чадо вдруг обнаружит, что решения, чуть отклоняющиеся от шаблона, ему не под силу, несмотря на все усилия репетиторов? Если к этому моменту подросток привыкнет к тому, что каждый человек силен и слаб в своей области, если он будет помнить о том, как в семь лет читавший по слогам приятель научил его лазать по канату в обмен на помощь с «домашкой», он, скорее всего, переживет эти изменения достаточно безболезненно и переключится на то, что ему действительно интересно.

Куда более некомфортно вдруг оказаться середнячком в элитном классе, да еще если родители с первого школьного дня настроили тебя на успех и соперничество, на то, чтобы быть «первым среди равных». А вы сами что почувствуете, когда у вашей принцессы, которую вы в пять лет отдали в танцевальную студию, потому что об этом мечтала не столько она, сколько вы, к четырнадцати до неузнаваемости изменится фигура, и вам прозрачно намекнут, что в классе с хореографическим уклоном ей больше не место? Что предпочтительнее – иметь взрослеющую дочь с пышным бюстом или с пышным бюстом и пышным букетом комплексов?

Я за то, чтобы в одном классе вместе учились все дети, разве что кому-то это не подходит по медицинским показаниям, но не подходит именно ему, а не школе или родителям одноклассников. И чтобы в рамках одного класса каждому ребенку был обеспечен индивидуальный подход. Этого можно было бы добиться, например, привлекая помощников учителя, которые на уроке позволяют уделить повышенное внимание и ученикам, опережающим сверстников, и тем, кому в данный момент наука по каким-то причинам дается тяжеловато. В мире есть страны, вполне преуспевшие в этом. Именно в этом направлении стоило бы двигаться.