Хотя в Эстонии на прошедшей неделе хватало острых тем и некоторые из них достаточно подробно освещены на страницах этого номера «ДД», самые важные события происходят в настоящее время далеко от наших границ.
От редакции: мир и война в Сирии
Принятое без возражений решение Совета Федерации, позволяющее России использовать вооруженные силы за рубежом, и начавшаяся практически сразу после этого бомбардировка Сирии оценивается многими экспертами как поворотный момент в конфликте на Ближнем Востоке.
Несмотря на то, что глава администрации президента Сергей Иванов исключил вероятность сухопутной операции, обозреватели проводят параллели с введением «ограниченного контингента» в Афганистан, отмечая, что ведение войны в условиях кризисной экономики и действующих санкций – не самая простая задача, которая может оказаться стране не под силу.
В то же время, вступая в войну на стороне правительственных войск Асада, Россия рискует не просто усугубить конфронтацию с США, но и увеличивает вероятность военного столкновения с американцами на чужой территории. Хотя сам факт, что решение Совета Федерации было принято после выступления Владимира Путина на Генассамблее ООН и его встречи с американским президентом, может говорить в пользу того, что стороны о чем-то договорились.
Если же не множить гипотезы, пытаясь разобраться в хитросплетениях мировой дипломатии, и не спорить до хрипоты о том, кого все-таки бомбили российские военные самолеты – ИГИЛ или сирийскую оппозицию, остаются факты. А один из них, например, это официальная позиция Саудовской Аравии, министр иностранных дел которой заявил, что поддерживаемый Кремлем сирийский президент Башар Асад должен покинуть свой пост или будет отстранен насильно.
Означает ли это вероятность военного столкновения саудитов со сторонниками Асада и ждет ли нас очередная игра с ценами на нефть – с самыми серьезными последствиями для тех государств, которые от них зависят, – покажет время. В любом случае, последствия прямого военного вмешательства в конфликт, пылающий в исламском мире, для многоконфессиональной России могут оказаться непредсказуемыми.