Пеэтер Коппель: мигранты необходимы Европе, как воздух

Пеэтер Коппель Фото: Mihkel Maripuu

К счастью, на сегодня дискуссия по поводу беженцев вошла в несколько более нормальные рамки, а пошлая истерика в перепалке авангарда из “Твиттера” и его радикальных оппонентов уже стихает, полагает экономический аналитик Пеэтер Коппель. 

Поэтому настало время подойти к делу беспристрастно, с сугубо экономических позиций, поскольку именно это, вероятно, будет оказывать на каждого из нас самое непосредственное воздействие даже в том случае, если личные контакты с беженцами будут оставаться у кого-то крайне поверхностными.

Европа столкнулась с серьезным миграционным кризисом. Никто не сомневается в этом. Тут же появляются те, кто уверяют, что теперь все это приведет к тому, что Европа и ее и без того уязвимые институты начнут трещать по швам. Я не согласен с этим. История этого не подтверждает.

В течение последних трех десятилетий все кризисы в Европе способствовали усилению ее интеграции. Во многом это было обусловлено тем, что страны Европы в одиночку уже не в состоянии справляться с геополитическими и экономическими кризисами.

Нынешняя ситуация породила объективную потребность в защите внешних границ Европейского союза (и Шенгенской зоны). Поскольку в финансовом плане самое тяжкое бремя их защиты легло бы на и без того бедствующих Грецию и Италию, а данная проблема является общей, первым важнейшим аспектом миграционного кризиса является то, что данный кризис вновь подтолкнет Евросоюз к фискальному альянсу. Вопрос о том, хорошо это или плохо, выходит за рамки данных размышлений.

Другой экономический аспект связан с неизбежной для Европы необходимостью в «новых людях». (Потенциальный) экономический рост является функцией от производительности и увеличения численности работающего населения. Как известно, крупнейшей проблемой стареющей Европы остается именно этот последний момент. При этом нет никакой гарантии, что миграционный поток трансформируется в рабочую силу и не превратится в долгосрочное бремя для и без того испытывающих напряжение госбюджетов.

Среднестатистический сирийский беженец действительно гораздо меньше похож на врача или инженера, чем этого хотелось бы немцам. Образовательный уровень сирийцев, к сожалению, ниже среднего даже в их собственном регионе. Поэтому в контексте поиска «новых людей» или реальной рабочей силы гораздо реалистичней было бы заглянуть в недра самого Евросоюза, в которых может обнаружиться более качественная и мобильная рабочая сила.

В Центральной и Восточной Европе человеческий капитал исчисляется в десятках миллионов человек, которые, возможно, не прочь были бы перебраться в Западную Европу. В настоящее время полностью обеспечившая трудовую занятость своего населения (!) Германия явно фокусирует свое внимание на привлечение рабочей силы именно из самого Евросоюза. Тем более, что к удивлению многих, тамошние турки начинают понемногу возвращаться на родину, и в прошлом году количество уехавших из Германии турок уже превысило численность их прибывших туда соотечественников.

В отличие от экономических процессов демографические тенденции (и непосредственно обусловленные ими экономические последствия) достаточно прогнозируемы. Ведь нынешний дефицит рабочей силы в Германии заставил немцев охотнее привлекать к себе рабочие руки именно из Восточной Европы. Таким образом, мигранты нужны, как воздух, хотя и не всякие мигранты.

Третий экономический аспект связан с ценами на нефть. Или, во всяком случае, с ее предложением/доступностью для Европы. Если Европа будет действовать решительно и Ливию удастся стабилизировать, взяв под контроль идущий оттуда приток мигрантов, сторонники очищения Европы разразятся аплодисментами. 

До революции (2001 года) Ливия ежедневно производила 2 миллиона баррелей нефти, которые преимущественно поступали именно в Европу. В ходе гражданской войны производство рухнуло, однако, связанный с беженцами кризис создает ситуацию, требующую пресечения угрозы в превращения Ливии в новый Сомали. Это обуславливает необходимость стабилизации ситуации в стране, что станет предпосылкой для восстановления производства нефти.

Если в итоге рассмотреть суть обострения ситуации вокруг беженцев, возникает вероятность того, что кризис просто переоценивается. Конечно, все больше и больше людей желает перебраться в развитые страны мира. Конфликты, изменение климата и рост народонаселения в будущем еще более усилят подобные устремления. Вместе с тем сама география устанавливает здесь очевидные ограничения.

Добраться в Европу из Азии не так просто, поскольку на этом пути оказываются Иран и Россия. Да и жесткие политические режимы стран Северной Африки и арабского мира отнюдь не способствуют формированию там благоприятного для беженцев миграционного коридора. Поэтому перемещение из простирающейся за пустыней Сахара Африки связано с риском и большими расходами. Те, у кого есть такая возможность, видимо, попытаются преодолеть этот путь. Те, у кого она отсутствует, будут страдать в местных краях или довольствуются переселением на меньшее расстояние.