/nginx/o/2015/03/30/3918387t1h2096.jpg)
В понедельник Рийгикогу принял в производство составленный Михаилом Стальнухиным проект изменения Закона об общественном транспорте, который должен дать отсрочку выполнения языковых требований таксистами. Согласно проекту, уровня владения эстонским языком на категорию A1 таксисты должны достигнуть к 1 октября 2016, A2 - к 1 октября 2017, а искомого B1 - к 1 октября 2019 года.
Это предложение удивительным образом перекликается с обещанием Союза Отечества и Республики - Виктория Ладынская утверждала, что ее партия поддержит отсрочку выполнения языковых требования для Нарвы до октября 2017 года. Иными словами, националисты согласились рубить хвост по частям.
Очевидно, именно о таком развитии событий предупреждал меня руководитель Нарвского отделения центристов Андрус Тамм, говоря, что организованная Тоом подача петиции в Европарламент может повредить достижению компромисса, о котором нарвитяне вроде бы почти договорились. Парируя Тамму, я обещала отозвать петицию, если проблема будет решена - глупо было бы настаивать на восстановлении справедливости, если требования будут изменены должным образом. Но должна сказать, что оснований для оптимизма я пока не вижу.
Во-первых, законопроект написан не лучшим образом. Автор забыл учесть существующее в Эстонии языковое регулирование. Например, экзамен на категорию А1 сдать нельзя (экзамены начинаются у нас с категории А2), в свете чего требование обеспечить владение языком на эту категорию к какому-либо сроку в принципе теряет смысл. Кроме того, между текстом законопроекта и пояснительной запиской имеются противоречия: в записке говорится о нарвских таксистах, а в самих поправках никаких территориальных и прочих отсылок нет. Все это уже позволит правительству дать негативный отзыв на законопроект по формальным основаниям - документ явно сыроват.
Во-вторых, есть серьезные претензии и по существу предложений. В переданной мной Европарламенту петиции за подписью 434 нарвитян говорится о непропорционально высоких языковых требованиях. Нигде в Европе (за исключением Латвии, которую брать в пример просто грешно) таксист не должен уметь писать эссе на государственном языке, как того требует категория В1. Точка. Тем более, что по данным Языковой инспекции (ЯИ), с 2010 года к ним не поступало ни одной жалобы на таксистов. А если доволен клиент, то доволен должен быть и гендиректор ЯИ Ильмар Томуск.
В-третьих, надо помнить и о других правовых актах. В частности, согласно Закону о языке требования к владению эстонским представителями разных профессий утверждает своим постановлением правительство. А последнее такое постановление было принято кабинетом министров 20 июня 2011 года и вступило в силу с 1 июля того же года. И в нем черным по белому написано, что категория В1 является обязательной в том числе для водителей общественного транспорта, под который, как мы знаем, подпадает и такси. То есть фактически ничего нового в том, что таксисты обязаны знать эстонский на эту категорию, нет - давно существующее требование просто повторили в законе, регулирующем работу общественного транспорта.
Почему же именно теперь поднялся такой шум? Да потому, что до сих пор смотревшие сквозь пальцы на нарушение языковых норм транспортные департаменты больше не могут этого делать. То есть фактически законодатель прибавил таксистам головной боли, вместо одной Языковой инспекции наделив полномочиями контрольного органа целую армию транспортных чиновников. Однако факта это не меняет - даже если мы в принципе выбросим статью о языке из Закона об общественном транспорте, это не спасет таксистов. Уже не спасет - потому что после шума, вызванного принятием нового закона, под сурдинку нарушать старый уже не получится.
Предположим, мы даже добьемся полной отмены языковых требований для таксистов в Законе об общественном транспорте (чего Стальнухин, кстати, не требует). Но тогда снова будет применяться соответствующий пункт из постановления правительства от 20 июня 2011 года, принятого на основании Закона о языке!
Таким образом, предлагаемая Стальнухиным отсрочка даже при самом оптимистичном сценарии проблему не решит. Завышенные языковые требования надо либо отменять вовсе, либо значительно снижать. Причем как в Законе об общественном транспорте, так и в правительственном постановлении. И когда (или если) это будет сделано, я с радостью облегчу досье Комитета Европарламента по петициям на одну единицу хранения. Но - не раньше.