«Как важно быть Эрнестом», или Ода легкомыслию

Кадр из спектакля. Фото: Елена Вильт/ aрхив Русского театра

6 мая в Русском театре состоялась премьера прощального спектакля Ивана Стрелкина «Как важно быть Эрнестом». Спектакль поставлен по пьесе Оскара Уайльда «Как важно быть серьезным» (The Importance of Being Earnest). Название комедии, как и ее фабула, построено на игре слов: «earnest» созвучно имени Эрнест, которое означает «честный, благородный, серьезный» и играет в сюжете ключевую роль. Создатели немного видоизменили привычное название, давая понять, что серьезность вовсе не является главным месседжем спектакля. Постановка вышла ровно такой же, как и литературный оригинал: забавной, вдумчивой и остроумной.

Многоликий бенберизм

Литературный первоисточник — легкая, забавная пьеса, повествующая о любовных приключениях молодых людей, живущих в викторианской Англии. Сюжет незатейлив: молодой человек по имени Джон влюблен в Гвендолин, кузину своего друга Алджернона, а оный по уши влюбляется в воспитанницу Джона. Чтобы жизнь не казалась медом, мамаша Гвендолин не дает Джону согласия на брак с дочерью, а Джон не горит желанием выдавать  воспитанницу за Алджернона. Ситуацию усугубляют воображаемые друзья молодых людей, которых те придумали, дабы беспрепятственно развлекаться подальше от дома.

Эти странные выдумки Алджернон называет «бенберизмом» — своеобразный неологизм, образованный от фамилии Бенбери, которую он присвоил своему выдуманному чрезвычайно больному деревенскому другу. У Джона вместо Бенбери — беспутный брат Эрнест, обитающий, напротив, в городе. На первый взгляд история кажется лишенной не только глубины, но и смысла, но при более детальном рассмотрении все оказывается намного сложнее. Бенберизм здесь не просто забавный сюжетный ход, но и намек Уайльда на довольно распространенное явление в современном ему обществе, своего рода болезненный эскапизм — многие вели двойную жизнь, предаваясь удовольствиям на стороне. Поверхностность персонажей также часть общего замысла — показать пустое, крайне легкомысленное общество.

Бенберизм, который столь остроумно высмеял Уайльд, вовсе не изжил себя, а спустя столетие все так же актуален. Сложно сказать, была ли у отпрысков аристократических семей привычка куролесить под чужими именами, но сейчас, в век виртуализовавшегося бенберизма, нет ничего проще. Создайте аккаунт в Tinder под любым именем в поисках пары для кратковременных отношений, заведите фейковый аккаунт в Facebook или Вконтакте с той же целью и — готово! — вы современный бенберист.

Не смешно, но умно

Как и подобает большинству произведений классики, сюжет комедии развивается довольно медленно, а второстепенная сюжетная линия с престарелой гувернанткой и льстивым каноником динамичности ему не добавляет. Впрочем, именно благодаря гувернантке, которой и впрямь не помешало бы быть серьезнее, и происходит грандиозная развязка, напоминающая водевильный финал. Эта комедия состоит из целой коллекции нелепостей вроде годовалого ребенка, забытого в саквояже, выдуманного брата, несуществующего больного друга, «беллетристического» романа в детской коляске и прочих колоритных недоразумений.

Одна беда — все это звучит смешнее, чем обыгрывается на сцене, поскольку вся прелесть комедии Уайльда заключена в остроумных диалогах, в определенной мере сближающих ее с интеллектуальной драмой. Тут невозможно не вспомнить замечательный своей противоречивостью отзыв К. И. Чуковского о пьесе: «Он [Уайльд] сумел облить свою аляповатую, наивную пьесу такой массой острого скептицизма, озарить ее, бездарную и неестественную, таким светом жизненности и правды... что вы совершенно не замечаете тех уродливых стропил, на которые наброшены эти великолепные одежды».

Иван Стрелкин, ранее ставивший «Губы Мика Джаггера», «Человека-подушку» и другие необычные спектакли, известен новаторским, на грани трэша, подходом. В «Эрнесте» же все академично, просто и вполне респектабельно. В первой части перед нами предстает гостиная с двумя большими окнами, обеденным столом и изящной винтажной люстрой; во второй — розовый сад и три огромных окна с простенькими, как и приличествует деревенскому дому, занавесками, очевидно, призванных придать сцене дополнительное пространство. Постановщик придерживается текста пьесы вплоть до мелочей, что является и достоинством, и недостатком спектакля одновременно: достоинством — поскольку подобная преданность оригиналу придает особую добротность и качество, недостатком — ибо в процессе переноса пьесы на сценические подмостки изрядно пострадала комедийная составляющая.

«Как важно быть серьезным / Эрнестом» — комедия нравов, комический эффект в ней достигается главным образом за счет остроумных реплик персонажей и игры смыслов, почти постоянно проскальзывающей в диалогах. Во время чтения пьесы сложно не усмехнуться этой двусмысленности, но произнесенные со сцены подобные фразы порой странным образом теряют свою комичность. Одно из несомненных достоинств спектакля — игра актера Даниила Зандберга (Алжернон). Ему удалось необычайно органично войти в роль легкомысленного, но не чуждого романтики повесы и привнести в нее что-то свое. Он забавен от начала спектакля до самого конца, а его гомерический хохот в одной из первых сцен вызвал у зрителей больший отклик, чем весь неожиданный финал.

Спектакль, безусловно, развлечет, но рассчитывать на слезы от смеха не стоит. Однако тем, кто хочет прикоснуться к классике, впитать атмосферу театра и немного просветиться, посмотреть постановку непременно стоит. В наш век грубых шуток и примитивных мемов тонкий юмор пьесы (вроде «Если вы ненадолго, я готова ждать вас всю жизнь», «Это хорошо, что вы курите. Каждому мужчине нужно какое-нибудь занятие», «Нынче все утратили уважение к юности», «Он не написал ни одной книги, так что вы можете себе представить, сколько у него сведений в голове») станет для многих глотком свежего воздуха и вдохновит на чтение оригинала.