Лукас о Brexit: конец угнетающей кампании - мне очень жаль

Эдвард Лукас. Фото: Jussi Nukari/Lehtikuva

BNS публикует колонку известного журналиста Эдварда Лукаса о Brexit.

Достигнутое с небольшим перевесом голосов решение Великобритании выйти из ЕС завершило угнетающую и разобщающую кампанию референдума. В то же время, оно рождает больше вопросов, чем ответов как для Великобритании, так и для ее друзей и союзников в Балтийских странах.

Этот результат — голос против элиты и экономического, социального и демографического изменения, но с ним не связано голоса за что-либо. Уйдем ли мы быстро или медленно?

Мы останемся членом единого рынка или нет? Что станет со всеми остальными деталями? Например: что будет с живущими на континенте британцами вроде моего брата и его семьи в Польше? В каком статусе окажутся все проживающие в стране граждане ЕС, в том числе все эстонцы, латвийцы и литовцы?

Это вопросы политикам, но сложно представить правительство, которое смогло бы дать на них ответ. Большинство британских политиков из всех партий хотели остаться в ЕС. Те, кто хотел выйти из него, придерживаются очень разных взглядов.

Одни, например, депутат парламента Дэниел Ханнам, идеалисты и сторонники свободной торговли, почти либертарианцы. С другой стороны, большинство избирателей не поддерживает его концепции государства с дерегулированными низкими налогами — гигантского Сингапура. Они ждут протекционизма: прекращения экономического спада, в котором они обвиняют анонимную глобализирующую элиту, которую олицетворяют карикатуры таблоидов, где изображенные в виде толстых котов еврократы диктуют в Брюсселе свои правила.

Кто сможет преодолеть разрыв с реальностью? Можно представить себе британское правительство на переговорах о расставании по-дружески, в результате которых мы введем такие же отношения с ЕС, как у Норвегии и Швейцарии. Это было бы медленным и сложным процессом, тратой времени и денег. Это сработало бы, но не сделало бы избирателей счастливыми. Они почувствуют, что заключаются тайные соглашения, которые не дадут им результатов, за которые они по своему мнению голосовали.

Столкнувшись с этой неразберихой, все стороны инстинктивно примутся затягивать процесс. Не в интересах европейских стран приступать к переговорам с открытыми картами. Они должны дождаться, пока Великобритания решит, чего она хочет. Великобритания этого не знает и еще сколько-то времени не будет знать. На выход из вызванного референдумом политического (боюсь, что и конституционного) кризиса потребуется много месяцев.

Мы, скорее всего, увидим изменения в руководстве Консервативной партии. Затем, возможно, общие выборы, где большинство депутатов парламента будет избрано, скорее всего, с платформой «минимизации ущерба». Эти выборы могут принести консерваторам потерю парламентского большинства.

Мы можем получить миноритарное правительство, которое возглавит Лейбористское партия при поддержке шотландских националистов. Оно не захочет вступать в переговоры о выходе Великобритании из ЕС. Возможно, к тому времени будут готовы передумать и потрясенные растущей безработицей, сложной ситуацией на рынках акций и пропажей зарубежных инвестиций избиратели.

Все это крайне интересно для занимающихся британской политикой людей. Все может наладиться в конце концов. Тем временем в других сферах нанесен огромный ущерб. По идее, что Европа — это клуб, члены которого добровольно сотрудничают, следуют правилам и стремятся к тому, чтобы результаты были полезны всем, нанесен удар. Взгляды британских евроскептиков, согласно которым патриотизм политиков измеряется тем, как они противостоят Европе, получил поддержку. Другие популистские политики — во Франции, Нидерландах, Италии и других странах — планируют петь на этот же мотив.

В то же время в отдалении крадутся наши враги. Этот референдум никак не поможет сдержать Владимира Путина, бороться с терроризмом, стимулировать экономический рост или решить какую-либо иную из наших проблем.

В лучшем случае это пустая трата времени и денег, в худшем случае — катастрофа. Как британец, всю свою взрослую жизнь стремившийся к развитию европейской интеграции, я только могу сказать своим зарубежным друзьям, что мне очень жаль.