Ахто Лобьякас: НАТО, помоги!

Ахто Лобьякас. Фото: Kanal 2

Охвативший правительственные круги Эстонии тактический натовский психоз в канун варшавского саммита вполне понятен, однако, он ставит под сомнение стратегическое будущее Эстонии сразу на нескольких фронтах.

Нет сомнений, что Россия является опасным соседом, а НАТО представляется необходимым гарантом независимости Эстонии. Исходя из этих предпосылок, формирующие политику Эстонии лица впали в радикализм, действуя в политическом стиле «после нас хоть потоп».  Первым делом они принялись афишировать слабости Эстонии и угрожать союзникам апокалиптическими последствиями в случае, если эти слабости не будут компенсированы. В мае командующий Силами обороны Рихо Террас заявил изданию Financial Times, что с целью предотвращения агрессии со стороны ищущей для этого подходящей возможности России Эстонии необходимы ракеты Patriot. В своей речи, посвященной Дню победы над Ландесвером, премьер министр Таави Рыйвас определил всякую слабость нашей страны как  направленную на Россию провокацию для нападения на Эстонию. В конце июня глава Международного центра оборонных исследований Юри Луйк написал, что заявления России о мире являются атакой на настрой, царящий среди «публики» Эстонии, чтобы скрыть усиление экспансионизма (Eesti Päevaleht, 30.06).

Для государства будет опасно, если в результате недоработок в сфере аналитики политика в отношении НАТО будет доведена до уровня истерии. Таким образом невозможно будет достичь цели обеспечения устойчивой безопасности Эстонии. Во имя одного единственного батальона с неясными сроками дислокации рискуют чем-то гораздо более жизненно важным.  В ход идет риторика мобилизации, которая уже сейчас втягивает Эстонию в виртуальное военное положение и ставит под сомнение границы свободы мнений, преобразуя политическую арену в интересах правящих партий. Налицо попытки давать союзникам указания, отталкивая некоторых из них прочь. Потенциал конфликта с Россией нарастает, а отнюдь не снижается.

Официальная риторика предполагает неизбежность конфликта с Россией. Данная предпосылка никак не объясняет, почему же Россия уже не напала на нас за эти два года, минувших после аннексии Крыма, пока у нас не было ракет Patriot и батальона НАТО.   

В то же самое время риторика Эстонии радикально противоречит ожиданиям союзников. НАТО не желает вступать в войну с Россией в Прибалтике, альянс стремится избежать войны, а по возможности и наладить сотрудничество в других направлениях (Сирия, Украина). Батальон переводят в Эстонию с целью успокоения, а не для того, чтобы уравновесить силы. Наша собственная аналитика показывает, что необходима было бы иметь не менее бригады при одновременной нейтрализации Калининграда, откуда Россия контролирует воздушное пространство Балтийского моря. Вдобавок британские, немецкие и канадские батальоны в Прибалтике не будут подчинены непосредственно командованию НАТО, для «вступления в войну» им необходимо будет получит суверенное разрешение. Сейчас никто не может сказать, как долго они будут здесь оставаться – один год, десять лет? При этом долгосрочная и бессмысленная ответная эскалация России уже гарантирована. 

Болезненная реакция со стороны Луйка и других лиц на критику со стороны министра иностранных дел Германии по поводу учений НАТО возле российских границ свидетельствует о недальновидных амбициях Эстонии по части разжигания конфликтов промеж собственных союзников. Анализ Стейнмейера может не нравиться нам, но в нем выражена стратегическая обеспокоенность нашего важнейшего европейского союзника Германии: в условиях нарастании уровня милитаризации в контактной зоне неизбежно повышается вероятность конфликта. Реализации этого не желают и США, в политике которых вдобавок ко всему уже осенью могут произойти непредсказуемые изменения.     

«Божественная рука» НАТО превратилась для Эстонии в предлог для бездействия: сами мы себя защитить не можем, значит, поможет НАТО. Такая позиция освобождает правительство от ответственности по разработке устойчивой и долговременной стратегии безопасности. Исторически наиболее успешной моделью малого государства под боком у России остается Финляндия. Следовательно, вопрос таков: что необходимо делать, чтобы и лет через 20 по недавнему примеру Финляндии принимать главу российского государства в качестве свободного и демократического государства Запада, не выискивая конфликта, но стремясь к снятию напряжения? Наше главное уязвимое место - это нерешенная проблема интеграции, накладывающаяся на рубеж потенциального конфликта. Сегодня правительство обязано ситуативно принять то, что предлагается НАТО, но лишь в качестве временного аванса на укрепление своего общества и государства.