Марианна Тарасенко: «А что вы все мне сделаете?»

Марианна Тарасенко. Фото: RAIGO PAJULA/PM/SCANPIX BALTICS

Рискну предположить, что наши законотворцы не исключают возможности того, что пьяными за рулем окажутся они сами. Или их дети. Нет? Да что вы! Тогда почему за пьяную езду нельзя лишать прав насовсем?

Почему нельзя конфисковать автомобиль? Почему нельзя ввести запрет на продажу нарушителю нового? Почему – в случае, если пьяный одалживает чужую машину, – ее нельзя конфисковать у того, кто одолжил?

Обыкновенное чудо

Убийцы за рулем, убийцы с бутылкой, убийцы со шприцем – все они чувствуют себя безнаказанными. И по сути таковыми и остаются. Да, многие из них – убийцы пока что только потенциальные. А многие – еще и самоубийцы, или убийцы и самоубийцы одновременно. И этих уже не накажешь: сами справились. Число их не уменьшается. Почему?

Харьюский уездный суд признал виновным и приговорил к двум годам и восьми месяцам тюрьмы условно Оливера (в прошлом Грегора) Коблинга, совершившего 16 мая 2015 года на Тартуском шоссе в Таллинне знаменитую аварию, в которой пострадали 13 человек. Только чудом тогда никто не погиб.

И, видимо, именно это чудо и послужило причиной другого чуда – условного наказания два года и восемь месяцев с трехлетним испытательным сроком: то есть если в течение этих трех лет славный парнишка ничего не натворит, ему ничего и не будет. Кроме того, что уже есть: еще он лишен водительских прав на два с половиной года и в покрытие гражданских исков, выдвинутых пострадавшими, должен уплатить в общей сложности 45 тысяч евро. Хотя представитель пострадавших требовал 60 тысяч.

Но и это, по словам адвоката обвиняемого, слишком большая сумма, выплатить которую быстро невозможно. Вот ведь что интересно: врезаться, наехать, задавить можно моментально, а компенсация этих радостей – процесс долгий и мучительный. Суд постановил, что деньги должны быть выплачены до 24 октября 2019 года. Ничего, если кто-то из потрадавших не доживет до этого счастливого момента, хоть их наследники порадуются.

Что характерно, это еще не всё наказание: на протяжении испытательного срока бывшему Грегору (и новоиспеченному Оливеру) запрещено употреблять алкогольные напитки, также он должен будет принять участие в назначенной ему социальной программе. По какой причине он сменил имя, не сообщается: может, давно собирался, да руки не доходили, а может, таким образом обозначил попытку начать жизнь с чистого листа. Но нельзя исключить и причины иного характера.

13 человек – от колес наглеца

Вкратце и в красках напомню, что произошло полтора года назад. Итак, весеннее субботнее утро, центр города, регулируемый светофором перекресток Тартуского шоссе и улицы Крейцвальди. По Тарту-маантеэ в направлении от центра на скорости около 100 км в час мчится BMW 320i, игнорирует красный сигнал светофора и врезается в поворачивающий с Крейцвальди «мерседес-бенц».

В результате этого – простите за неуместный каламбур – бенца сам «бенц» вылетает на островок безопасности и травмирует пятерых пешеходов, в больнице вместе с ними оказываются водитель и пассажиры «мерседеса», а также пьяный водитель и пассажиры атаковавшей машины. Среди пострадавших – трое детей, один из них – 11-месячный младенец, в общей сложности риску подверглись 16 человек. Нормально? До этого инцидента о подобном мы слышали только по телевизору: в рамках сводок с московских и сибирских «путей сражения».

Что характерно, в машине тогда еще Грегора помимо его двадцатилетнего приятеля находились и две несовершеннолетние девушки. Я и сама когда-то была далеко не святой несовершеннолетней девушкой, и у меня тоже не было мозгов, но – спасибо родителям и тогдашнему общественному мнению – в десять утра с пьяными не разъезжала. Наверное, мы были очень смешными и старомодными, но от ряда неприятностей это спасало.

И поэтому у меня риторический вопрос (а хотелось бы, чтобы был не риторический и не у меня, а у государства) к родителям этих девушек: а какого дьявола ваши несовершеннолетние дети подвергают риску жизнь других детей? Да, рулили не они, но это происходило с их молчаливого согласия и, подозреваю, горячего одобрения, возникших под действием горячительных напитков. Не хочу показаться ханжой, – да плевать мне, чем они занимаются, не мое дело – но когда в помраченном состоянии они выходят и тем более выезжают на улицы – они опасны в том числе и для меня. А это уже дело мое.

Шофер Грегор и пешеход Оливер

Недавно СМИ писали о веселой вечеринке по случаю посвящения в гимназисты, состоявшейся в Батарейной тюрьме: по итогам праздника, прерванного на самой высокой ноте тайными недоброжелателями, позвонившими куда следует, несколько несовершеннолетних граждан были доставлены кто в полицию, а кто и в больницу – в состоянии тяжелого алкогольного (только ли?) опьянения. Где были родители? Почему отпустили и допустили? А всем плевать, поскольку закон местопребывание наших несовершеннолетних граждан в ночное время практически не регулирует. И ладно, когда они наносят вред только себе, а когда другим?

А тоже ничего страшного, так как уголовная ответственность у них – частичная. Но если и полная – такая, какую понес Грегор-Оливер, то частичной-то чего бояться? Чего и зачем вообще бояться? Нет, я прекрасно понимаю, как трудно в наше время вырастить ребенка, чтобы он за время своего роста никуда не влип, но законодательство влипанию явно способствует.

Многие современные родители жалуются, что когда они что-то запрещают своим детям-подросткам, то слышат в ответ: «А что ты мне сделаешь?» И действительно, что? Не пустишь куда-то в наказание – а ребенок все равно уйдет. Лишишь карманных денег – а он их украдет, и хорошо, если дома. Выдерешь – а он обратится в полицию. Если же отношения между родителями и детьми все-таки нормальные, то реакция на запрет будет следующей: «Но почему всем можно, а мне нельзя?» И действительно, почему? Почему всем можно?

Почему несовершеннолетним разрешают праздновать что-то самостоятельно, арендовать для этого помещения, не ночевать дома? А если они делают это без разрешения, то что им за это «бывает»? Да в принципе ничего, как, впрочем, и многим совершеннолетним за куда более серьезные грехи. И подростки это прекрасно понимают.

Я не жажду крови юного Оливера, хотя он вовсе не так уж и юн: на момент совершения аварии ему стукнуло 22 годика. И я вовсе не за то, чтобы его посадили в тюрьму – хотя бы по той причине, что если тюрьма кого лучше и сделала, то нам об этом неизвестно. Тюрьма не перевоспитывает, а лишь изолирует от общества, но в случае совершения ДТП лишение права водить и выпивать – уже само по себе вроде бы изоляция. Если, конечно, изолированный, несмотря на условный срок, снова не выпьет и за руль не сядет. А если выпьет от огорчения и сядет и снова в кого-нибудь врежется уже со смертельным исходом – тогда что? Тогда, понятно, реальное заключение, но погибших уже не вернешь.

Готова поверить, что нарушитель и правда раскаивается в содеянном, что «слезы на его глазах», продемонстрированные в суде, были искренними. Хочу надеяться, что из произошедшего он извлек урок на всю жизнь. Суд отметил, что, вынося решение об условном сроке, он исходил и из раскаяния Оливера, и из того, что на воле тот быстрее сможет выплатить компенсации пострадавшим. Все правильно. Но остается вопрос: а что думает по поводу переживаний трезвого пешехода Оливера пьяный шофер Грегор?

Если честно, то неприятно

В ходе каждого рейда дорожной полиции на наших дорогах задерживают пьяных водителей. Их штрафуют, лишают прав, они проходят «социальные программы», а потом пьяных водителей ловят снова. А среди них – и уже ловленные, в том числе неоднократно, и новые. Потому что – что им за это будет? Особенно, если они никого не убили. Но дайте им шанс, и рано или поздно они обязательно кого-нибудь убьют.

Почему за пьяную езду, пусть даже аварии не было, нельзя лишать прав насовсем? Почему нельзя конфисковать автомобиль? Почему нельзя ввести запрет на продажу нарушителю нового автомобиля? Почему – в случае если пьяный одалживает чужую машину – ее нельзя конфисковать у того, кто одолжил?

В масштабах Эстонии – это не конец жизни, не в Америке живем, но зато вопрос «а что вы мне за это сделаете?» наконец обретет ответ: если ты не понимаешь, что нельзя управлять автомобилем в нетрезвом состоянии, ты не будешь управлять им никогда.

Людей не перевоспитаешь моментально, и, конечно же, полиция еще долго будет отлавливать «товарищей, которые не понимают», в том числе и уже прав лишенных, но зато другие с детства начнут привыкать к тому, что есть удовольствия, за которые приходится платить дорогую цену. И честный ответ на вопрос ребенка «папа, почему ты не водишь машину?» может иметь сильнейший воспитательный эффект. Хотя, конечно, честно отвечать в таком случае неприятно.

Но это просто неприятно, а честно ответить на мои вышеприведенные «почему» – совершенно невозможно. Но я рискну: да потому, что законотворцы не исключают возможности того, что пьяными за рулем окажутся они сами. Или их дети. Нет? Да что вы! А я другого ответа не нахожу.

Разумеется, от аварии с любым исходом не застрахован и полный трезвенник: люди калечатся и гибнут постоянно. Но очень хотелось бы свести количество жертв к минимуму.