Следователь рассказал, как брали убийц пярнуского таксиста

Следователь Леннарт Пулга считает, что для поимки преступника нужно очень быстро реагировать на происшествие. Фото: Mailiis Ollino

Работающий следователем с начала 1990-х и за это время раскрывший бесчисленное количество особо опасных преступлений Леннарт Пулк убежден, что заниматься делом намного проще, если удается оставаться в тени. 

Во многом именно поэтому следователь Пулк, как и многие его коллеги, надевает полицейскую форму не больше пары раз в год. Он смеется, что на фоне городского пейзажа его скорее примут за хулигана, чем за сотрудника полиции.

В этом году руководитель службы расследований Пярнуского отдела полиции Пулк получил звание лучшего лидера Ляэнеской префектуры, поскольку по итогам года его подразделение сумело разоблачить несколько исполнителей и обстоятельств тяжких преступлений.

Имеющий 24-летний стаж службы в полиции Пулк впервые согласился дать интервью.

- Как вы относитесь к детективным сериалам?

- Смотрю их время от времени.

- Много ли видите похожего на вашу работу?

- По некоторым сериалам можно заметить, что его создатели проделали хорошую предварительную работу, попытались вникнуть в тему. Преступник и полицейские даже используют сленг, который используется обычно.

- А какие абсурдные вещи замечали?

- Например, когда Эркюль Пуаро собирает какую-то информацию и раскрывает ее, подозреваемый, по каким-то причинам, сразу начинает говорить и признаваться в содеянном. Говорит: да, я это сделал, после чего приходит полиция и уводит его.

Я не видел, чтобы следователь что-то фиксировал. На самом деле, каждый факт нужно задокументировать, а прокурор должен будет это позже защищать в суде. Многие подозреваемые говорят в судах, что они не совершали преступления.

- Когда вы заметили, что у вас есть дар раскрывать какие-то тайны?

- Обычно во время работы выясняется, что версия, которую я выдвинул, имеет право на существование. Безусловно, версий обычно много, но в процессе работы, когда ты относишься к ней серьезно, ты приобретаешь опыт, который можно использовать в дальнейшем.

Так не бывает, чтобы молодой следователь легко раскрывал преступления. В работе криминальной полиции с опытом приходит то, чему нельзя научиться.

Но даже если молодой следователь очень старательный и хочет многому научиться, не факт, что он станет хорошим специалистом. У нас есть много примеров того, как человек хотел, но у него не было творческого мышления: он не мог найти контакт с подозреваемым, у него не возникало толковых версий. Тех, кто в итоге способен стать хорошим следователям по тяжким преступлениям, не очень много.

- В этом году вы получили звание лучшего лидера Ляэнеской префектуры. Как долго, по вашей оценке, нужно учиться, чтобы стать лидером?

- Если у тебя есть четкое видение того, как что-то можно сделать, ты можешь это сделать и вдохновить других. Коллеги начинают подбрасывать тебе свои идеи, и преступление оказывается раскрытым. Вот тогда ты и есть лидер.

Я думаю, этому нельзя научиться. В то же время лидерские качества раскрываются с приходом опыта. Не владея темой, ты не можешь быть лидером. Например, на стройплощадке я бы лидером не был. Работу должен выполнять специалист в своей области. Если к этом добавить необходимые способности, ты будешь лидером в своей профессии, а другие пойдут за тобой.

- Как на вас повлияла полученная награда?

- Может быть, в душе я чувствую очень большое удовлетворение, но я ставил это своей целью, которой бы добивался. В то же время хорошо, что меня отметили: видимо, делал все правильно. Награда дает мотивацию и уверенность в том, что я на правильном пути.

- Вы получили награду, поскольку ваше подразделение в этом году раскрыло несколько тяжких преступлений. Какие из них первыми приходят вам на ум?

- В нашем подразделении работают 33 человека. Расследуем все, как уголовные, так и административные дела. У нас очень разные направления работы, поэтому я не хотел бы выдвигать на первый план то, что я лидер в расследовании тяжких преступлений. Я стараюсь быть лидером и в производствах по административным делам.

Но если тяжкие преступления все же выдвинуть на первый план, то у нас в этом году в Пярнуском уезде были совершены умышленное убийство – в феврале убили водителя такси, еще четыре убийства и покушение на убийство. По каждому эпизоду есть подозреваемый или несколько, которые в порядке своей очереди отправятся в суд. Случай с умышленным убийством был самым сложным. Все остальные были бытовыми преступлениями, где стороны знали друг друга.

Чтобы преступления были раскрыто, а преступники отправлены в суд, внести свой вклад должен каждый. У нас в Ляэнеской префектуре очень много людей, с которыми приятно сотрудничать.

- Вы довольно быстро вышли на след молодых людей, которые убили таксиста.

- До нас очень часто доходит информация о том, что кто-то пропал. Если изучить информацию, можно найти зацепку, которая включает лампочку, помогающую посмотреть на это дело под другим углом.

По этому случаю поступила информация, что таксист не отвечает на телефонные звонки, позже телефон оказался вообще вне зоны действия сети. Это не было ему свойственно: раньше он на звонки всегда отвечал и телефон не отключал.

Были истории, когда жена искала своего мужа, но выяснялось, что он и раньше так пропадал, например, уезжал куда-то с друзьями.

Мы основательно проанализировали информацию и пришли к выводу, что машина могла пересечь границу. К тому времени, когда преступники добрались до Литвы, данные на машину были переданы тамошней полиции. Если бы мы ждали и размышляли, "а что, если он вернется?», преступников бы не задержали.

Если бы подозреваемых не взяли в Литве, слишком много времени и ресурса ушло бы на установление из личностей и поиск.

- Насколько вероятно, что их не нашли бы до сих пор?

- Я верю, что мы бы их все равно поймали. Неважно, насколько хитры разыскиваемые, полиция и прокуратура хорошо работают вместе. Многих разыскиваемых находят в других странах и выдают нам. Может казаться, что мир огромен, но в Европе не так легко потеряться.

- Что вы делаете прежде всего если поступает сообщение о тяжком преступлении?

- Естественно, нужно незамедлительно отправиться на место преступления, зафиксировать его и начать собирать доказательства, понять, что случилось, и кто это мог сделать. Это самая свежая информация. И, конечно, нужно при первой же возможности задержать человека, который это совершил. В любом случае, если уже на месте происшествия понятно, кто подозреваемый, его нужно сразу же задержать.

- Почему вы решили, что подозреваемые в убийстве таксиста отправились именно в сторону Литвы?

- Это было ощущение. Было маловероятно, что они поедут на этой машине по Эстонии, не сменив ее. Поскольку они были недалеко от Пярну, показалось логичным, что в Россию или на север они не поедут.

- Это на самом деле было очень сложное следствие, поскольку молодые люди были не слишком разговорчивы.

- Но у нас были доказательства. У нас есть современные возможности. В прежние времена имелись только отпечатки пальцев, сейчас мы может пользоваться анализом ДНК, результаты которого неопровержимы.

- В таких диких историях, общаясь с подозреваемыми, вы чувствуете себя не в своей тарелке?

- Так было в начале 90-х, когда я только начинал. Может быть, я даже выглядел иначе. Конечно, и сейчас в душе возникает ощущение «что ты делаешь?» и «какая же ты гадина», но это никак нельзя человеку показать. Нельзя, как хотели бы некоторые -  засунул пальцы в дверцы шкафа или избил.

- Какие преступления сейчас приходится расследовать чаще всего?

- Самые распространенные – обычные кражи.

- Вы говорили, что воры проделывают предварительную работу. Много ли появилось среди них профессионалов?

- Развиваются, как и все остальные. У воров появилась техника, например, средства связи. Тридцать лет назад этого не было.

Также многие воры проделывают предварительную работу: они знают, куда они лезут и что собираются украсть. Они выясняют, какая сигнализация, как ее отключить.

Когда квартирный вор идет в первую разведку, он, например, смотрит на шторы: дорогие ли они или на окне висит какая-то тряпка.

- То есть, не стоит покупать дорогую охранную систему, достаточно повесить на окна жуткие шторы?

- Я бы не хотел давать такого совета. Прежде всего, я бы посоветовал оформить страховку. Даже если вор сделает свое дело, можно возместить материальный ущерб. Если возможно, стоит, конечно, установить охранную систему, особенно в квартирах на первом этаже. Если вор видит, что в квартире есть сигнализация, то зачем ему лезть туда, если рядом есть квартира без сигнализации? Он не будет даже пытаться.

- Расследование краж явно требует от полиции много усилий.

- Мы исходим из преступлений. Расследование тяжких преступлений является приоритетом. Трудно сказать, насколько серьезно дело, но если жизнь человека в опасности, на кого-то напали или совершено преступление против ребенка, этим делом полиция будет заниматься в первую очередь. В такое время на кражи мы отводим чуть меньше времени.

Обычно мы стараемся кражи раскрывать. В целом же оказывается так, что вор не совершает кражу только в одном месте. Если группа воров разоблачена, мы начинаем сравнивать, искать связи с другими преступлениями. То есть пытаемся установить все, что они совершили.

Полиция работает на деньги налогоплательщика. Мы не можем позволить, чтобы чья-то проблема была важнее проблемы другого человека. Понятно, что есть преступления, которые остаются нераскрытыми. В то же время мы раскрывали преступления, которые были совершены много лет назад. Только недавно мы установили личность преступника, который в 2009 году ограбил два казино и магазин.

- Как долго длится радость от победы?

- У молодых коллег это чувство длится дольше. Если вечером я испытываю йессс! – эмоцию, то утром появляются новые темы, которые отправляют лавровый венок и кайф от победы на покой. Например, раньше, работая по теме наркотиков, я проводил длительную предварительную работу, прежде чем мог поймать наркодиллера и отобрать у него солидное количество вещества. Эмоций было – выше крыши, но это чувство не длилось долго. На следующий день я начинал работать по другому объемному делу.

- Сколько дел у вас сейчас в работе?

- В стадии активного расследования около 300 уголовных и 400 административных дел. Это происшествия, по которым мы активно работаем, допрашиваем свидетелей и пострадавших до получения результатов экспертиз. А дел, по которым оперативная работа не ведется, еще больше. Они все время в голове: как только поступит информация, сразу берем их в активную работу.

- Раньше вы работали по наркотикам. Один раз у вас сбежал дилер и рассыпал порошок по всему городу.

- Неудачи тоже были. Я считаю неудачей, если не можешь сразу взять преступника и он сбегает. Этот мужчина пытался во время погони высыпать порошок из сумки. Позже мы его поймали. Тот порошок мы собирали с земли, как могли, немного еще осталось в сумке. Это не изменило его наказания, в суде его признали виновным в обороте наркотиков в крупных размерах.

В той ситуации была опасность самим надышаться порошком. Наркополицейские должны избегать подобных ситуаций, потому что неизвестно, что это такое. Это может быть яд.

- Вы часто участвуете в марафонах, но вы не всегда были таким спортивным.

- Я всю жизнь был спортивным, но в активном спорте у меня был примерно 10-летний перерыв.

- Почему вы прервали паузу?

- Возраст такой. Когда мой младший сын пошел в школу, я мог уже отправляться на полицейскую пенсию. Но, чтобы быть наравне со своими детьми, я должен быть в форме.

У меня три сына, два из которых еще маленькие. Старшему сыну 20 лет, он учится на первом курсе факультета журналистики в Тартуском университете. Среднему сыну восемь лет, младшему – год и четыре месяца.

- Спортивная форма идет на пользу работе.

- Конечно. Одной только энергии благодаря спорту больше. В то же время, бег – это хороший способ освободиться от мыслей о работе, он делает картинку чище. И помогает вступить в следующий день.

Когда встаешь, моешься, ешь и идешь на работу, организм еще не проснулся. А если пробежал свой утренний километраж, мышление ясное и тут же можешь приступать к делам.