Евгений Голиков: что могут сделать новые власти с нашей сверхмалой экономикой?

Евгений Голиков. Фото: MARINA PUSHKAR/PM/EMF

Уже месяц Эстония живет с правительством Юри Ратаса. Чем оно будет отличаться от предыдущего, если большая часть представленных в Рийгикогу партий проводят почти одну и ту же реальную политику, особенно экономическую? Об этом рассуждает колумнист Евгений Голиков.

Несколько большей социальной направленностью характеризуется только политика Центристской партии, да и то преимущественно в Таллинне. Приглашение центристов может и не придать правительственному курсу левизну, но, безусловно, будет способствовать превращению теперь уже бывшей партии Сависаара в «похожую на других».

Куда загнали экономику реформисты

Смена кабинета министров всегда скрывает интригу. Так просто правительства не уходят. Личные амбиции и групповые интересы можно проследить и по азарту, с которым наши «совершенно свободные» СМИ принялись проверять на прочность кабинет Ратаса. Особенно досталось Мартину Репинскому.

Все это выглядит как запоздалая месть прежних правителей, привыкших ходить в «первачах». Обиды обидами, но в чем все же более глубокие причины смены кабинета Рыйваса – и какие грабли он оставил после себя? Здесь можно отметить следующее.

Правительство Рыйваса, как ряд и его предшественников, применительно к экономике исповедовало принцип самотека: в экономике все должно устраиваться само собой. Чем меньше вмешательство государства, тем лучше. За это реформистов называли очень успешными либералами. То, как легко и быстро Рыйваса со товарищи отправили куда подальше, намекает и на возможную перемену мнения высоких инстанций о нашей успешности: после избрания президентом США Трампа начал входить в моду интерес к собственной экономике, а не только к зарабатыванию абы где и абы на чем.

Политика невмешательства в экономику привела к тому, что своей промышленности и сельского хозяйства почти не осталось, а те фирмы, что работают под эстонским флагом, нередко связаны с транзитом, который, как известно, нам не нужен, – или, того хуже, что-то продают в Россию. Вот и получилось, что экономикой не нужно руководить не только потому, что это плохо, но и потому, что руководить нечем.

«Свободная конкуренция» при невмешательстве государства вычистила не только неконкурентные производства, но и те, что могли развиваться и стать основой будущего роста благосостояния Эстонии. Попали под горячую руку и Академия наук, и вузы. Институты, обеспечивающие будущий прогресс, продуцирующие новое знание и технологии, оказались уничтоженными или влачат жалкое существование.

В результате в производимой в Эстонии продукции только три процента составляет хай-тек, высокие технологии, а это означает неизбежное и неуклонное технологическое отставание от конкурентов. Отсюда и тревожный симптом: Эстонию покидают молодые, умные и талантливые, покидают, между прочим, не только за длинным евро, но и ради умной работы.

И еще одно негативное следствие политики реформистов: правительство Рыйваса оказалось зажатым между желанием во что бы то ни стало сохранить бездефицитный бюджет – и выполнить довольно скромные обязательства перед пенсионерами и другими неуклонно беднеющими слоями населения. По сути бедность остановить не удается, но хочется хотя бы видимость сохранить. Достигается это повышением косвенных налогов, которое запланировано и в будущем бюджете. Но такая мера, как отмечают специалисты, бьет в первую очередь по малоимущим и не оказывает помощи местным производителям.

Извилистые тропы и сияющие перспективы

Пресса сразу окрестила новое правительство левым. Думаю, это сильное преувеличение, хотя Юри Ратас отметил серьезность причин вотума недоверия: «И социал-демократы, и IRL видели потребность в неизбежных изменениях в управлении государством, но Партия реформ об этом даже слышать не хотела».

Наследие, оставленное реформистами, и правда печально. Экономика потеряла темп роста, увеличивается количество живущих за гранью бедности (16,3 процента), по этому показателю Эстония находится в числе беднейших стран ЕС. Участились случаи коррупции в связи с управлением крупными госпредприятиями, но хуже всего – отсутствие понимания. Как развиваться дальше? Где источник экономического роста? Сложность еще в том, что большая часть предприятий нашей экономики, кроме нескольких госмонополий, а также все крупные банки – не принадлежат эстонскому капиталу и выводят свою прибыль за границу.

Экономическая часть нового коалиционного договора говорит о том, что новая политика будет сочетать меры по дальнейшей либерализации предпринимательской среды с некоторым усилением роли государства и введением элементов социальной рыночной экономики.

К первым мерам относятся:

– снижение подоходного налога на дивиденды, выплачиваемые предприятиями, с 20 до 14 процентов;

– уменьшение бюрократического контроля для малых предприятий и FIE;

– планирование возвращения под эстонский флаг части грузовых морских судов;

– вывод на биржу крупных госпредприятий;

– обещание господдержки госпредприятиям, развивающим научные разработки или высокие технологии для целей своего бизнеса, и т.д.

Обращают на себя внимание планы создания для предприятий условий повышения минимальной зарплаты, а также намерение правительства участвовать в в инфраструктурных проектах за счет внешнего кредита (около 130 миллионов евро) и, наконец, желание поднять не облагаемый налогами минимум доходов до 500 евро. Эта мера трактуется нередко как введение ступенчатого подоходного налога, хотя это не совсем так. Будет облагаться налогом выводимая за границу прибыль банков. Будут также подняты акцизы, в некоторых случаях значительно, на пиво, сахар и сахаросодержащие продукты, газ и др.

Правительство намеревается и в дальнейшем держать госбюджет в равновесии, сохранить на нынешнем уровне расходы на оборону, обещает поднять среднюю зарплату учителей до 1600 евро.

На какие грабли не стоит наступать

Все правительства нынешней, третьей Эстонской республики были коалиционными и, следовательно, внутренне неоднородными. У этой неоднородности есть и положительные, и отрицательные стороны.

Когда общая ситуация относительно стабильна и не требуется принимать нестандартные, меняющие траекторию развития экономики и общества решения, внутриполитическая неоднородность правительства – скорее плюс, чем минус. Иное дело, если необходимо поменять курс.

Подобная задача стоит перед нынешним правительством. В этом случае требуется большее единство внутри исполнительной власти. По первому впечатлению ЦП и СДПЭ находятся ближе друг к другу, а Союз Отечества – несколько в стороне.

Правительство стоит перед очень сложной задачей преодоления экономической и социальной стагнации. Успех здесь нельзя гарантировать, ведь меры, которые кажутся необходимыми центристам, могут показаться неприемлемыми «отечественникам».

С другой стороны, пространство свободы решений правительства будет существенно суживаться зависимостью политики Эстонии от ситуации в Вашингтоне и Брюсселе. Есть еще и фактор России, которая остается для Эстонии одним из источников как опасности, так и экономического роста.

Наконец, продолжается кризис в крупнейших партиях – центристской и реформистской. Шансы на выход из кризиса, как и на его обострение, для нового правительства пока равновелики, поскольку обозначенные меры в лучшем случае могут его приостановить.

Еще один минус-фактор: правительство состоит из людей, уже поработавших министрами при реформистах, то есть умеющими рулить так, «как не надо», и тех, у кого опыт работы на таком уровне вообще отсутствует. Пока сложно сказать, может ли из такой разношерстной команды сформироваться дееспособная бригада кризисных управленцев.

И еще одна проблема, не последняя по значимости – чиновничьи аппараты. В них сидят люди, которые повидали разных министров и понимают, что политические лозунги и обещания – это одно, а повседневная управленческая практика – совсем другое. Но сегодня речь идет не о продолжении прежнего курса, а о движении по новому пути.

Если правительство не осознает эту максиму, оно неизбежно провалится, столкнувшись с «мягким» сопротивлением собственных чиновников.

«А что вы предлагаете?»

Я уверен: правительству необходимо осознать, что на него выпала задача перезапустить экономику, чтобы вывести ее на траекторию устойчивого роста в 4-5 процента в год. Для этого требуется не просто сумма новых мероприятий, а иная экономическая парадигма, предполагающая нахождение новых источников развития, определения необходимых ресурсов (в том числе и политических) для их освоения и превращение правительства из созерцателя в активного участника экономического процесса.

Правительство должно заниматься не только текущими задачами, но и работать на перспективу. Ему необходимо вспомнить о существовании программно-целевого метода – и составить план-прогноз социально-экономического развития на ближайшие 5 лет.

Функциональное министерство, возглавляемое Урве Пало, целесообразно преобразовать в министерство экономического развития, главной задачей которого стала бы выработка стратегии экономического развития Эстонии и подготовка вышеупомянутого плана.

Очень важной задачей госпожи Пало – организация при ее министерстве постоянно действующего консультативного совета по вопросам экономического развития, к работе которого следовало бы подключить и всех имеющихся в Эстонии специалистов, и зарубежных ученых, особенно специалистов по изучению сверхмалых экономик типа эстонской.

Очень большая наивность полагать, что в нашем «королевстве» все просто замечательно, нужно только забор немного подкрасить. Если правительство Ратаса пойдет по этому пути, оно откроет в недалеком будущем ворота партии типа EKRE или того похлеще.