До сих пор точно не известно, где и когда родилось цветное стекло. С его происхождением связано множество легенд. С детства витражи гипнотизировали меня. Я видела их в церквях, в театрах, на вокзалах, позже - в дорогих ресторанах или отелях. Они всегда ассоциировались у меня одновременно с тайной, роскошью и с торжеством. Поэтому, когда я шла пробовать витражное дело, я волновалась. И в то же время — это было похоже на приближение долгожданного праздника.
Ioklaas – так называется студия, в которую меня пригласили ее основатели Илона Рыженкова и Кристина Вербицкая. Девушки работают вместе уже девять лет. За это время они изготовили несколько сотен самых разных витражей — от огромных картин до миниатюрных сувениров. Мастерицы работают только с настоящим стеклом и сами рисуют эскизы. Кроме того, Илона и Кристина регулярно дают мастер-классы - обучают желающих своему делу. И сегодня они будут учить меня.
Мастерская находится в старом деревянном доме. Здесь тихо и светло. Я усаживаюсь за стол. Лежащие передо мной кусочки стекла похожи на драгоценные камни. Я буду делать из них ангела. Вспоминая теперь свой мастер-класс, я понимаю, что самым сложным для меня оказалось выбрать из этого многообразия «те самые» стеклышки. Пока я вожусь, Кристина рассказывает о витражах.
Кристина: Есть две техники классических витражей — свинцово-паечный, который собирается на свинцовый профиль, и витраж по технологии Тиффани - он собирается на медную ленту. Свинцово-паечная техника более древняя, она появилась еще в средневековье. Мы с Илоной работаем в технике Тиффани. Она появилась в начале ХХ века, ее изобрел Луис Комфорд Тиффани, выходец из той самой семьи Тиффани - основателя ювелирного дома. Он изобрел принципиально другой способ соединения стекла - с помощью медной ленты — благодаря которой мы можем делать даже самые маленькие витражики и эти красивые лампы-абажуры. Он также занимался литьем стекол, экспериментами над металлом. Естественно, те, кто работает в свинцово-паечной технике считает, что их техника правильная, кто работает с медной лентой, считает, что «средневековая» техника морально устарела. И те, и другие считают, что «нарисованные витражи» (когда на стеклах просто рисуется узор) не настоящие.
- А сейчас витражи популярны? - спрашиваю я, примеряя моему ангелу уже пятую пару крыльев.
Илона: Популярны и используются в разных сферах. Это хороший сувенир — красивый, интересный, необычный. Витражи встречаются в интерьере — это и витражные окна, и витражные картины, и украшения на елку, и абажуры, и ниши, и витражные скульптуры и так далее. Причем сейчас эти элементы интерьера встречаются не только в частных домах, а все чаще и в квартирах. Когда мы только начинали заниматься витражами, многие наши знакомые говорили: я вообще не знаю, кому нужны витражи, откуда вы будете брать заказчиков? Но теперь все знают, что это такое.
Кристина: Стиль витражей меняется, это часто зависит от страны. Например, российские мастера больше занимаются классическими витражами, а у западных мастеров свои тенденции. Например, сейчас очень модны флорариумы или террариумы — маленькие трехмерные сферы, в которые сажают цветы или кладут какие-то мелкие предметы.
К слову о мелких предметах, я наконец приняла окончательное решение: у моего ангела красное туловище, зеленая голова и белые с прожилками крылья. Теперь я могу оборачивать мои стеклышки той самой медной лентой, которую изобрел Тиффани. Это кропотливый процесс, не терпящий спешки и небрежности. Медная лента узкая, одна ее сторона клейкая. Я должна равномерно приклеить ее к ребру стекла и загнуть края.
- Много людей приходят к вам на мастер-классы и что это за люди? - спрашиваю я, приступая к оборачиванию.
Илона: Много. И это всегда очень разные люди. Сначала это были домохозяйки, потом стали приходить и работающие люди. Потом у нас стали спрашивать, можно ли участвовать детям, и оказалось, что это отличный досуг для всей семьи. И эта возрастная граница все время расширяется — если мы раньше не брали детей младше 13-14 лет, то сейчас к нам приводят даже 5-6-летних. Приходят и пенсионеры. Но чаще - все же люди среднего возраста.
Кристина: А бывает и так, например, что папа приходит с сыном на детский мастер-класс, а потом спрашивает, есть ли что-то посложнее? Можно ли самому порезать стекло? И приходит на взрослый мастер-класс — потому что дети у нас стекло не режут, конечно.
Мне самой тоже не пришлось резать стекло, я выбирала из уже приготовленных кусочков, причем нарезанных специально для фигурки ангела. Поэтому мне интересно:
- А сложно порезать стекло?
Илона: Вообще не сложно. Оно режется обычным стеклорезом. Конечно, нужно приложить определенную силу.
Кристина: Минут за 10-15 обычно все осваивают. Особенно мужчины сразу справляются. Тут скорее проблема такая - резка стекла подразумевает наличие определенного пространства, потому что летит стеклянная крошка. Поэтому дома это провернуть очень сложно, нужна мастерская.
Илона: Или отдельная комната, в которую во время работы нельзя пускать домочадцев или домашних животных. Мы как раз начинали заниматься витражами именно дома, так как у нас тогда еще не было мастерской, и все это уже прошли.
С оборачиванием я успешно справилась. Теперь мне предстоит самое, на мой взгляд, трудное — я должна спаять мой витраж. И, если честно, мне очень страшно… Мне дают доску, на которой я составляю все части ангелочка, оловянную проволоку, рядом кладут включенный паяльник. Пока он нагревается, я смазываю медную ленту специальным раствором. Я стараюсь оттянуть время и провожу кисточкой по нескольку раз. Но паяльник ждет. «Это не сложнее, чем пользоваться утюгом», - успокаивает меня Илона. Она показывает, что именно я должна делать — сначала «откусить» паяльником от оловянной проволоки, затем провести им по фигурке. Таким образом жидкое олово намертво скрепляет отдельные детали в одно целое. Итак, я беру паяльник в руки и пробую. Сначала неуверенно. Затем смелее. И под конец от страха ни остается ни капли — он расплавился вместе с оловом. Я прикрепляю моему ангелочку нимб и иду мыть его самым обычным способом - как моют посуду. Это нужно для того, чтобы снять слой жира и остатки раствора.
- С терапевтической точки зрения, что получают люди, которые приходят работать со стеклом? - спрашиваю я, стоя у раковины.
Илона: Мы можем говорить об этом только из собственного опыта. Люди приходят очень разные. И они по-разному относятся к тому, что делают. Очень часто взрослые себя принижают. Они говорят — у меня ни за что не получится! Или не верят, что получится хорошо. А потом у них все получается и они говорят — это точно я сделал? То есть здесь идет какое-то преодоление себя, вера в себя через работу.
Кристина: Кого-то успокаивает процесс. Люди сидят, подбирают стеклышки — им уже хорошо, они не думают о том, получится у них или нет. А еще есть такой аспект — у нас все же очень серая страна. Часто бывает пасмурно, погода не балует. Поэтому витражи актуальны в качестве какой-то арт-терапии. У нас нет никаких официальных данных на эту тему, но очень часто именно в пасмурные дни люди хотят делать яркие работы. То есть в какой-нибудь зимний день, когда с утра до вечера темно, люди приходят, берут красный, желтый, зеленый — и все вместе ставят! А потом уже готовый витраж вешают на окно, на просвет, и это тоже очень хорошо влияет на настроение. Потому что свет «делает» витраж. То есть получается, что люди и в процессе получают удовольствие, и потом витраж радует им глаз на фоне серого неба.
Мой ангелочек чист, я насухо вытираю его бумажным полотенцем и тоже смотрю его на просвет. Он очень красив! Теперь остается последний штрих — разрисовать фигурку декоративной краской. Я выбираю золотую и возвращаюсь за стол.
- Как живется современному мастеру? Как он может себя реализовать, прокормить и еще получить удовольствие от процесса? - задаю я вопрос, который особенно меня волнует.
Илона: Во многом это зависит от планирования. Как ты рассчитаешь свои силы, правильную ли цену назначишь за витраж или за мастер-класс, сможешь ли привлечь людей, какие материалы купишь, сможешь ли ты разрекламировать себя. И еще важно понимать, чего ты сам хочешь. Люди разные и запросы у них разные. И даже мы с Кристиной разные. Я например часто говорю, что мне хватает минимально необходимого, то есть мне не нужно большего.
Кристина: Сейчас наше дело на такой стадии, когда у нас наконец более или менее все хорошо в финансовом плане, нас устраивает, какие деньги это приносит. Раньше бывали случаи, когда мы не могли правильно все рассчитать и оказывалось, что материалы обходились нам дороже, чем мы сначала планировали, и сил на работу уходило больше, чем мы ожидали. И получалось так, что ты приносишь заказчику витраж на последнем издыхании, а полученных денег хватает только на то, чтобы покрыть расходы. Теперь у нас хватает опыта, чтобы все рассчитывать правильно. Естественно, у нас есть какие-то планы, амбиции. А еще очень многое зависит от нас самих — потому что нам приходится самим себя рекламировать, самим о себе рассказывать. Организационные вопросы мы тоже решаем сами. Если у нас продается работа куда-то в другую страну, именно я буду упаковывать витраж, именно я пойду на почту его отправлять и буду сидеть там в очереди. Мы пишем все тексты для странички на Facebook, отвечаем на звонки и письма.
- Вам нравится заниматься этим?
Илона: Вот здесь очень хорошо, что нас двое. И у нас разные характеры. Я общительнее Кристины, мне нравится контактировать с людьми. Я люблю писать посты для Facebook, отвечать на письма. Иногда, конечно, я устаю, но мне это нравится. И еще я люблю считать!
Кристина: А я люблю упаковывать готовые работы и придумывать новые упаковки. Или сидеть и рисовать в фотошопе какие-нибудь этикетки. Или раскладывать фигурки для фотосессии и фотографировать их. И могу этим часами заниматься. Конечно, если нужно сделать то, что нам не очень нравится, то мы сделаем. Но все же очень хорошо, что нас двое и мы можем разделять обязанности и заниматься теми вещами, которые нам приятны.
Вот и мне было приятно заниматься витражным делом! Я ставлю последнюю акриловую точку на белом крылышке. Мой ангел готов. Кристина укладывает его в картонную коробку собственного изготовления. Я выключаю диктофон и покидаю мастерскую. Я иду по улочкам Старого Таллинна. То и дело по пути мне попадаются дома или церкви с витражными окнами. Я останавливаюсь, чтобы разглядеть их, и ловлю себя на мысли, что разбираю и собираю витражи глазами. Думаю о том, смогла бы я сделать такой же? Улыбаюсь и иду дальше. А в сумке у меня спит мой собственный витражный ангел.