Российский историк: при всех симпатиях к Брежневу его эпоха не должна повториться (1)

Журналист Postimees Таави Минник поговорил о феномене Брежнева с кандидатом исторических наук, преподавателем Московской высшей школы социальных и экономических наук Василием Жарковым.

Как и почему менялся образ Брежнева в нынешней России на протяжении последних 16 лет? Почему теперь многим людям период его власти видится эпохой внешнего величия и внутренней стабильности, материального благополучия?

Метаморфоза странная, потому что еще недавно Брежнев был исключительно героем анекдотов и пародий. В девяностые годы в России его эпоха воспринималась как время застоя, духовного упадка и позора для страны на протяжении как минимум пары десятилетий. Сейчас отношение к его эпохе изменилось, это показывают социологические опросы; то время вспоминается с ностальгией, как период стабильности.

Полагаю, причин несколько. Первая – это вполне естественная коллективная амнезия; людям свойственно забывать плохое из того, что с ними было, сохраняя память о хорошем. Средний возраст в России – около сорока лет, эти люди помнят брежневскую эпоху как период своей юности или детства, а это всегда прекрасная пора для любого человека.

Другая причина связана с политикой властей и официальных СМИ, которые уже полтора десятилетия старательно создают позитивный образ советского прошлого. Считается, что если граждане будут менее критично воспринимать собственное прошлое, то патриотические настроения усилятся. Однако нужно понимать, что большинство людей не помнит, или не желает помнить, чем реально была брежневская эпоха для их страны и для них самих. И они создают себе красивую картинку, по которой приятно ностальгировать.

Как нынешняя власть относится к Брежневу и его эпохе? Возможно ли, что для Путина и его круга Брежнев представляется идеалом ведения внешней политики?

С одной стороны, путинское руководство относится к Брежневу с очевидной симпатией. Для самого Путина брежневский период – время его молодости и начала карьеры, для него лично ностальгия по тому времени – не исключение. С другой стороны, существует парадокс: люди, находящиеся сейчас у власти в России, в большинстве своем не принадлежали к старой партийной номенклатуре и в то время выполняли незначительные технические исполнительские функции. Их представления о политике времен Брежнева весьма ограничены.

Нужно признать, брежневский состав Политбюро не отличался ни высокой образованностью, ни высокой культурой. Это были люди, выдвинувшиеся из низов общества, отличавшиеся узким кругозором и простотой нравов. Но качество брежневского аппарата, тех специалистов, кто готовил конкретные решения, оставлял аналитические записки и юридические справки, писал речи, программные документы и законы, которые потом утверждало высшее руководство, – уровень этих людей, и образовательный, и культурный был достаточно высоким, зачастую выше, чем в наши дни.

Сейчас ситуация обратная: российские лидеры – достаточно образованные и развитые люди. Тот же Путин владеет несколькими языками, имеет диплом юриста Петербургского университета, это не сравнить с уровнем образлования Брежнева. Но общий уровень нынешнего госаппарата значительно слабее. Особенно печально, что у этих людей, пришедших во власть в 1990-е и 2000-е годы, зачастую нет понимания политики, того, как она устроена, как и зачем она должна работать.

Позднему советскому руководству был присущ системный подход к политике. Было свое специфическое понимание таких важных категорий, как общественное благо, справедливость. Эти люди знали, что такое политический курс, как он должен формироваться и реализовываться. В современной России многие, кто занимается политикой и во власти, и в оппозиции, очень слабо понимают все эти вещи, отсюда – полное отсутствие стратегического мышления, понимания тех политических задач, которые необходимо решать в интересах развития собственной страны. После конца Советского Союза постсоветская российская элита избегает ответа на эти вопросы.

На эпоху Брежнева приходится очередной этап холодной войны; СССР и США находились в состоянии конфронтации. Надо отдать должное Брежневу, он начал с попыток разрядки, пробовал договориться с Западом, не всегда безуспешно. Первая половина 1970-х годов связана с периодом разрядки, когда Брежнев и Никсон сумели найти нужный баланс в отношениях двух сверхдержав, к этой политике, между прочим, потом вернулся в 1980-е годы Горбачев. Ошибкой было по сути финальное в политической карьере Брежнева решение о вводе войск в Афганистан в 1979 году, повлекшее за собой новый виток холодной войны.

Однако даже в наиболее сложные моменты советская дипломатия и пропаганда были чрезвычайно аккуратны в выборе слов и выражений, в формулировке собственной позиции на международной арене. СССР позиционировал себя как миролюбивая страна, стремящаяся к отказу от войн. Была принята концепция, согласно которой СССР не будет применять ядерное оружие первым, но лишь в качестве ответной меры, если удар первыми нанесут Соединенные Штаты или кто-то из их союзников. Советский Союз выступал за разоружение, за поддержку бедных развивающихся стран, пропагандировал идею равенства на международной арене, осуждал неоколониализм. Такая риторика была основана на понимании степени собственной ответственности за мировую политику.

Нынешние российские руководители и особенно пропагандисты говорят о внешней политике, о международных отношениях, не стесняясь в выражениях. То, что мы видели и видим на телеэкранах, есть фактическая пропаганда войны, которая в СССР, к слову сказать, была запрещена и уголовно наказуема. Это знал каждый школьник. Сегодня же в России и депутаты, и журналисты, и другие публичные фигуры открыто рассуждают о необходимости войны, угрожают Америке и другим странам радиоактивным пеплом. В сравнении с риторикой времен Брежнева это звучит и выглядит дико. Советская дипломатическая и политическая элита была более ответственной, чем в сегодняшней России. Нам следует поучиться у тех времен, как держать себя в рамках, не позволять себе блатной лексики в публичных выступлениях, троллинга, откровенной глупости – все это, будучи вложенным в уста официальных представителей России, унижает многовековую историю российской дипломатии.

В свое время Брежнев, конечно, был великим полководцем, писателем и политиком. Как теперь мы можешь оценить его личность и деятельность?

Определение «великий» можно воспринимать только с иронией. Все-таки он был, вероятнее всего, довольно посредственным правителем, не справлялся с теми историческими задачами, которые были на него возложены. Именно Брежнев упустил момент реформирования Советского Союза, вместо этого страна погрузилась в сон. Началось время застоя, время, когда все делали вид, что мы продолжаем строить коммунизм, но прекрасно понимали, что никакой коммунизм построить невозможно. Брежнев не мог прыгнуть выше головы, он не знал, что нужно делать дальше, как выходить из тупика, в который все глубже погружалась система, которой он служил, поэтому он остановил реформирование социализма, поэтому, испугавшись обновления и свободы, ввел войска в Чехословакию, а потом вовсе отказался от каких-либо изменений, предпочтя пожизненно оставаться на своем посту, медленно впадая в слабоумие и физическую немощь.

Именно в это брежневское время все республики СССР упустили важное десятилетие, связанное с началом научно-технической революции в развитом мире. Тогда мы фатально отстали в развитии информационных технологий, в разработке и производстве компьютеров, программного обеспечения и всего того, чем живут современные передовые страны и экономики. Что касается России, мы отстали, судя по всему, навсегда. И это одно из главных негативных последствий брежневской эпохи. Потому что те годы, пока деньги от нефтедобычи шли на развитие оборонного комплекса и удовлетворение потребностей партийной номенклатуры, страна пропустила момент наступления важной фазы в технологиях и мировой экономике. С тех пор так и дрейфуем на обочину мировой истории.

Брежневский период в истории – это тихий сон усталой от внутренних потрясений, зашедшей в тупик, стареющей и глупеющей вместе с вождем страны, которая так и не смогла за свой короткий XX век добиться того, что ей было обещано, и ради чего было потрачено столько усилий и принесено столько жертв. Тогда при Брежневе измотанное коммунистической утопией общество решило немного отдохнуть, хоть как-то наесться, что-то себе в дом купить, помечтать о другой жизни.

Какое место история отвела Брежневу? Правильно ли сказать, что развал страны начался уже в момент его правления, а не при Горбачеве?

Удивительно не то, что Союз распался, удивительно, что он так долго просуществовал. Распад СССР был предопределен в 1939 году, когда Советский Союз сговорился с Германией, разделил Восточную Европу и оккупировал страны Балтии, а также попытался захватить Финляндию. Тогда СССР оказался в числе наиболее реакционных империалистических держав мира, участвовавших в колониальных захватах и переделах. Советский Союз замышлялся как нечто совсем иное: как равноправный союз свободных республик, основанный на добровольном участии. И тот поворот, который совершил Сталин к 1939 году, поставил на этом проекте жирный крест.

Если бы не два обстоятельства, Союз распался бы еще быстрее. Вторая мировая война сплотила советское общество, фактически создала его окончательно. На фоне угрозы со стороны нацизма равными оказались все: и Сталин, и крестьяне, которых он загнал в колхозы, и партийцы, и бывшие дворяне, и интеллигенция, и рабочий класс. Большая война стала сплачивающим фактором перед лицом внешней угрозы.

Вторым аналогичным объединяющим фактором оказалась холодная война; она стала смыслом существования Советского Союза в послевоенный период. Миссией СССР и всего так называемого «социалистического лагеря» под жестким контролем Москвы было противостояние капиталистическому миру. Но это противостояние истощало страну. Изначальная разница потенциалов двух блоков – западного и восточного, капиталистического и советского, – обрекала СССР на провал. Брежневская эпоха – это не начало распада СССР, это время последней передышки перед неизбежным крахом.

В какой момент тиран становится посмешищем?

Брежнев стал посмешищем ближе к старости, когда в силу болезни и особенностей речи немолодого и не сильно образованного человека ему стало сложно выговаривать некоторые слова вроде имени индийского писателя Рабиндраната Тагора. У него начались серьезные проблемы со здоровьем, надо было уходить на покой. Но в системе управления обнаружился серьезный сбой, законная смена власти в СССР была не предусмотрена, оказалось, что заменить генсека некем. Партийное руководство подсознательно, конечно, понимало, что следующее, идущее за ними поколение уже точно не верит в сказки о коммунизме. Некому оставить наследство в виде «первого в мире государства рабочих и крестьян». То, что ортодоксальные коммунисты называли «ревизионизмом», было неизбежным, стоит прийти более молодым и образованным. Поэтому старая партийная верхушка держалась до последнего, так как понимала, что мастерок строителя коммунизма передать на самом деле больше некому.

Сам Брежнев в последние годы жизни вызывал странные ощущения: старый человек на трибуне с плохой дикцией, который сам не понимает, что говорит. Но вся страна слушает и делает вид, что «глубоко разделяет» и готова идти за дряхлым вождем в «едином трудовом порыве». По всем каналам одно и то же. Вечером телевизор включаешь, а там диктор «Малую землю» вслух читает. Весь этот бред мог вызвать только тайные насмешки, неверие, цинизм и двойную мораль: люди выходили на демонстрации с лозунгом «Мы – пламенные строители коммунизма!», а затем бросали красные знамена и быстро шли домой, выкушать водочки в кругу семьи и друзей, бежали от коммунистических идей на свои заветные шесть соток, в огород, где все частное, а не коллективное.

Партия декларировала: «Вы должны быть альтруистами, чтобы строить коммунизм», – а на самом деле люди думали, как сделать карьеру, чтобы получить доступ к номенклатурным спецраспределителям, как бы очередь на автомобиль побыстрее пройти, где хрусталь и мебель по знакомству с переплатой достать. Советский человек был охотником по натуре, все время что-то «доставал», добывал, покупал впрок. А уж стабильность-то какая была! Если сегодня в магазине есть гречка и говяжья печенка -– надо обязательно брать, потому что завтра этих продуктов уже не будет! Или женские сапоги «выкинули», как тогда говорили, то есть выставили на продажу в каком-то центральном магазине; вам, может, и не нужны сапоги, но вдруг завтра этих сапог не будет. Значит надо брать, пока дают! Даже, если не ваш размер, и одни сапоги у вас дома уже лежат – ничего, можно перепродать потом кому-то из сослуживцев. По цветному телевизору, купленному по блату с черного хода, вам рассказывают про скорое изобилие и различные экономические успехи, но в реальности вы не знаете, как штаны себе по размеру достать. Такова была эпоха позднего СССР, незадолго до начала распада. Нет, при всех нынешних симпатиях к Брежневу, это время не должно, да и не может больше повториться.