В Париже прошла Неделя высокой моды весна-лето 2017, в рамках которой свою новую коллекцию представил ливанский дизайнер Эли Сааб. Пошивом женского платья он увлекся еще в нежном возрасте и в мгновение ока оказался на вершине модного Олимпа. В 18 лет дизайнер открыл первое ателье в охваченном войной Бейруте, а в 1982 году показал свою первую большую коллекцию. Пресса тут же окрестила его гением, и вскоре каждая родовитая ближневосточная красавица жаждала получить наряд от Elie Saab.
Слава юного кутюрье быстро распространилась за пределы Ливана. В 1997-м он показал свою коллекцию в Риме, а в 2000-м представил первые линейки haute couture и pret-a-porter в Париже. С тех пор ни один сезонный модный марафон просто невозможно представить без очередной порции типично восточной роскоши "ювелирных" произведений Эли Сааба. Иначе его платья просто не назовешь! Перед ним преклоняются женщины всего мира, и он отвечает им взаимностью, сезон за сезоном окутывая их тела метрами тончайшего прозрачного гипюра, покрытого килограммами драгоценной вышивки, и превращая каждую из своих клиенток в настоящую шейху, пишет Сплетник.
Новая кутюрная коллекция Эли Сааба — словно очередная восточная сказка из книги "Тысяча и одна ночь", с той лишь разницей, что его сказки даже слаще рассказов Шехеразады. Новая подиумная история — очередное подтверждение того, что дизайн Эли Сааба — это тот самый случай, когда даже "голое платье" делает из вас королеву. Все потому, что автор точно знает, сколько тела надо скрыть одеждой, а сколько показать, и умело пользуется своими знаниями. Именно они, а не стразы, от блеска которых слепит глаза, и не прочие пух и перья принесли его одежде мировое признание. Именно они в пору упадка высокой моды сделали из него успешнейшего бизнесмена. За это, кстати, нашего героя недолюбливают многие коллеги, не справившиеся с вызовами нового времени. Но Эли Сааб этот вызов принял и справился с ним, потому что знает, что сегодня, как и столетие назад, ни одна женщина в мире не устоит перед драпировками из кремового атласа, щедро расшитым изумрудами на две тысячи каратов и четырьмя сотнями каратов бриллиантов.