Как Эстония стала финансовым гигантом

Игорь Богданов, ученик 11-го класса Нарвской Солдинаской гимназии Фото: SCANPIX

В прошлом Эстония равнялась на США, в настоящем — на Евросоюз, а в будущем — на саму себя. Postimees на русском языке продолжает публиковать работы участников конкурса эссе «Эстония — 100», организованного РМ и Фондом открытой Эстонии и посвященного столетию ЭР, и сегодня представляет эссе лауреата третьей премии Игоря Богданова.

Две тысячи восемнадцатый год год. Планета незначительно шагнула вперед в техническом плане и полностью преобразилась в плане политическом.

Евросоюз развалился, изжив свою идею. Так говорит наша государственная пропаганда, но на самом деле все куда банальнее — к власти пришел жадный человек, благополучно растратил три годовых бюджета, положил немного в карман и исчез в неизвестном направлении.

Экономика развалилась, производство практически всех товаров остановлено — да и что говорить, когда концерн BMW обанкротился и его купила Skoda! Евро котируется чуть выше зимбабвийского доллара, из-за чего от него отреклась большая часть стран бывшего ЕС. Экономика слабо пискнула и окончательно оставила надежды на подъем.

Россия не проспала момент удачи и тут же установила монополию почти на все виды производства и услуг — ну а что, ресурсы-то позволяют! Почуяв запах власти и денег, Дума тут же решает создать ВССР — Всероссийский Союз Свободных Республик.

Китай самозакупорился — бывшие транзитные страны разорвали договоры на транспорт товаров, и поставлять дешевые джинсы стало некуда. Америка так глубоко завралась со своей фальшивой демократией, что ее уже два года никто не воспринимает всерьез.

Эти грустные мысли крутились в моей голове, пока я летел на сверхзвуковом самолете. Весь этот переворот я прочувствовал в полной мере, так что стоит ли говорить, что выжить тогда было невыносимо тяжело...

Самое странное, что сейчас, когда практически воссоздана ситуация столетней давности с созданием СССР, в лидеры выбилась незаметная доселе страна, настолько маленькая, что о ней большая часть мира и не слышала. Эстония.

Помню, как во времена моей молодости было очень сложно произнести это слово с гордостью, теперь же это стало обыденной вещью...

Вмомент развала ЕС Эстонией управлял весьма умный человек — он вовремя почувствовал, чем может обернуться данная ситуация, и быстро провел операцию, результатом которой стал своевременный выход республики из состава Союза.

Евро, не продержавшись и пяти лет, сгинул из карманов людей, а на его место вернулась старая добрая крона — что, разумеется, не могло не порадовать обывателей. Привычка, знаете ли. Я тогда уехал из страны — Швейцария казалась более перспективной. Видит Бог, я ошибался.

Ударными темпами, используя всю силу независимой теперь валюты, государство развило IT- технологии — а что, в нашей стране всегда было много компьютерных умников. Это позволило стране остаться на плаву в момент всеобщего развала — и крупнейшим потребителем теперь стала Россия.

Компания Skype перешла назад в эстонские руки, где на волне амбициозности разрослась до уровня Google.

Создание нового революционного профиля веб-страниц, выпуск собственного модного тогда touch-планшета и т.д. — все это здорово подняло популярность Эстонии среди молодежи.

Ее имя зазвучало в новостях: «Эстония делится атомной энергией по бросовым ценам», «Минимализм как формула успеха — маленькая страна разрослась до финансового гиганта», «Ведущие специалисты в своих областях бросают Америку и устремляются в Эстонию — там больше платят» и т.п.

Уровень жизни поднялся настолько, что стало возможно подумать о климатизации планеты — и теперь над Эстонией висят два отражающих солнечный свет спутника — они регулируют температуру так, как удобно человеку, а не как вздумается взбалмошной погоде.

Но самое главное — в Эстонии стало уютно жить. Не просто хорошо — это возможно везде, а именно уютно. Единственным минусом на данный момент является лишь изрядно ужесточенный порядок получения гражданства — ведь, услышав о благополучной стране, все тут же рванулись уехать туда жить, а Эстония не резиновая...

Но туризм здесь все же процветает. На основании этого я и взял недельный отпуск и рванул из медленно становившейся благополучной России в уже благополучную Эстонию.

Друзья позвали — они так расписывали уровень жизни и благодать, которая свалится на меня по приезде, что я не смог удержаться. Хоть и ехал с изрядной долей скептицизма — когда я покидал Эстонию, ничего особо хорошего о ней сказать нельзя было.

Эрик (мой бывший одноклассник) рассказывал, что когда у государства появились деньги оплачивать работу, молодежь резко перестала пить и занялась этой самой работой.

Проще говоря, страна смогла дать новому поколению мотивацию. Тот незыблемый движущий фактор, который заставляет человека творческого изучать строение субатомных частиц, чтобы потом работать на чужой ему по духу работе — но работать с удовольствием.

Потому что мотивация есть — а вот у нас в России сейчас с этим проблема. Хорошо, когда у страны есть деньги, чтобы обеспечить жизнь всем слоям общества.

Когда я был ребенком, мы равнялись на Америку. Когда я уезжал — на Евросоюз. Сейчас Эстония — самостоятельная страна. И часто за бутылкой виски с коллегами по работе я думал — ну не может же страна стать такой богатой лишь на всеобщей разрухе!

Ведь, по логике, если ни у кого нет денег, то и товар сбывать некому. И вот сейчас, здесь, на высоте 8 тысяч метров, я понял — на себя равняться надо. И рассчитывать тоже только на себя. Что в масштабах одного человека, что в масштабе целой страны. Рассчитывать на себя, но вот работать с другими и на других. Такой вот парадокс.

Один мой знакомый пришел к выводу, что для всеобщего благополучия мы должны отвергнуть логику мужскую, четкую и понятную и принять мышление женское. Мол, женский менталитет позволит обществу процветать. Бред, конечно, но в чем-то он прав. Жизнь на всеобщей правильности не построить, необходимо жить на казусах, основываться на парадоксах.

Самая идеальная система на нашей планете — первичная природа, не тронутая человеком. Но у каждого организма, создающего эту идеальную систему, есть свой антипод — особь, противоположная по полу. А мы, люди, всегда действуем по принципу односторонности, добра или зла, выражаясь фигурально.

Государство — это всего лишь очень большой человек. И поступки его несколько масштабнее. Но когда оно придерживается односторонней политики поведения, в одной сфере идет преуспевание, а в другой — разруха. И что делать, никто не знает, ведь решение есть, но оно противоречит принципу односторонности.

По-видимому, Эстония смогла преодолеть этот барьер. Успела везде моя родина — и теперь успешна, как никто в мире. ВССР, конечно, поднимается, но этот подъем осуще­ствляется лишь на основе огромного оборота услуг и производства, ко­то­рый больше ни одна страна себе позволить не может.

А Эстония рабо­тает четко, кратко, во всех мыслимых направлениях, которые могут принести прибыль. Знать бы еще имя того человека, который сумел все это создать, — руку бы ему пожал. Великий ум, что уж тут говорить.

Самолет заходил на посадку. Чувство возврата на родину постепенно усиливалось, что-то щипало в груди, и волнение нарастало. Трап, ожидание багажа, проход таможни — эта процедура не изменилась за семь лет. Я вышел из здания аэропорта и вдохнул полной грудью свежий (!) воздух. И ведь это Таллинн, столица... Значит, не врали про установленные здесь фильтры воздуха.

Город особо не изменился. В плане зданий, разумеется, — транспорт теперь было не узнать: футуристический дизайн, обилие чистого белого цвета, почти бесшумный поток автомобилей...

Весь мир отказался от бензиновых двигателей, это само собой, но вот что жители Эстонии могут позволить себе биомобили (машины-растения, которые питаются водой, солнечным светом и углекислым газом, параллельно вырабатывая кислород), я не знал.

На самом деле я первый раз видел подобный агрегат вживую. Даже украдкой постучал по припаркованной легковушке: на звук — чистый металл, на ощупь — очень твердый лист растения. Поразительно.

Я решил не брать такси, а просто пройтись по знакомым местам, прочувствовать ностальгию в полной мере. Люди вроде как остались прежними — наушники у молодежи, вполголоса считающие траты бабушки — в общем, спешащая куда-то толпа.

Вот только одно изменилось — исчезло хмурое и недовольное выражение лиц, которое навечно приклеивалось к нам раньше. Нет его больше — эти люди уверены в завтрашнем дне. Они знают, что все будет хорошо. Они знают, чего хотят. Они знают, как этого добиться. Они уверены в себе. Они уверены в своей стране.