Бывший комиссар “Наших”: у большинства из нас не было злобы на Эстонию

Фото: Антон Алексеев

«Мои взгляды кардинально изменились. Мне нравится думать, что я гражданка мира и не связана с конкретным государством», - говорит Анастасия Суслова, которая десять лет назад была пресс-секретарем печально известного молодежного движения «Наши», созданного Кремлем, и одной из тех, кто в те дни активно окружал эстонское посольство в Москве.

Суслова, наряду с тогдашним лидером “Наших” Василием Якеменко была одним из самых запоминающихся персонажей среди окруживших эстонское посольство. Она всем раздавала интервью и проводила экскурсии для журналистов. В основном она находилась рядом с Якеменко и часто передавала другим комиссарам “Наших” его распоряжения.

Хорошо помню, как десять лет назад Суслова стояла рядом с Якеменко 2 мая перед автомобилем эстонского посла в России Марины Кальюранд в центре Москвы и кричала в мегафон “Проваливай обратно домой!” За несколько мгновений до этого “Наши” напали на Кальюранд на пресс-конференции и брызнули в ее сторону слезоточивым газом.

Десять лет спустя Анастасия Суслова – как будто другой человек. Она говорит, что больше не гордится тем, что в 2007 году участвовала в нападении на эстонское посольство и посла. Как будто не особенно гордится она и сегодняшней политикой России, хотя движение “Наши” было одной из первых попыток Кремля привнести хорошо управляемую агрессию во внутреннюю российскую политику.

Очарование и чудо внутренней перемены в молодом человеке. Во время осады эстонского посольства Анастасия отметила свой 22-й день рождения. Сегодня ей исполняется 33, и она мать двоих детей.

Свое отношение к сегодняшней России она описывает так: “Это моя внутренняя миграция”.

“Я не вижу сейчас никакого смысла как-то относиться к тому, что происходит в стране”, - поясняет она свою “внутреннюю миграцию”. “Например, Крым. Наш он или нет – мне все равно, поскольку эта территория для меня абсолютно ничего не значит. Но я отдаю себе отчет, что по окончании Второй мировой войны было не принято что-то забирать себе или завоевывать”.

Из слов Сусловой, которая любит путешествовать по Европе, выходит, что считать ее сторонницей присоединения Крыма сложно.

“Крым же стал принадлежать России относительно недавно, он не принадлежал ей ни в Х, ни в ХII веке, это случилось намного позже. Что вообще теперь считать Россией – будем ли мы исходить из границ Советского Союза или царской России? Если царской России, то по состоянию на какой год? – рассуждает она. – Крым был просто возможностей очень громко заявить о себе. Ну заявили, что дальше? Все понимают, что крымская истерия прошла и никто не собирается забывать Крым. Остались только проблемы и больше ничего”.

Десять лет назад “Наши” начали окружать посольство Эстонии в Москве – через день после бронзовой ночи, 27 апреля. Анастасия помнит тот день очень хорошо.

“У меня был план хорошо выспаться, но где-то около девяти утра мне позвонил знакомый журналист с рассказом о том, что в Таллинне случился инцидент, в котором погиб человек. Спросил, понимаю ли я, что это означает”, - рассказывает Суслова. “Я ответила, что, конечно, очень жаль, что человек погиб, но мы тут при чем? Он предложил мне позвонить Васе (Якеменко. – прим. автора), чтобы он рассказал, что случилось. Вася сказал, чтобы я срочно приходила к эстонскому посольству, они уже были там”.

Так началась осада, вошедшая в анналы современной мировой дипломатии и продлившаяся до 4 мая.

По словам Сусловой, 27 апреля у “Наших” не было четкого плана, что вот теперь мы будем окружать эстонское посольство столько, сколько сможем. План состоял в том, чтобы выразить протест против таллиннских событий и показать своей публике, что “Наши” стоят за “патриотические идеалы”.

“Дальше события стали развиваться сами по себе, потому что было очень много желающих поучаствовать и показать себя там и посмотреть, как все это развивается, как можно использовать молодежное движение в подобных акциях, - считает Суслова теперь. – Хотя там вначале было много людей, которые говорили, понимаем ли мы, что мы нарушаем международные соглашения”.

Поначалу “Наши” и присоединившиеся к ним представители других прокремлевских молодежных движений просто выступали с речами, скандировали и пели перед эстонским посольством, потом молодежи стали приносить туда столы и еду. Вокруг эстонского посольства соорудили забор из досок разной длины. Тогда возникли палатки и принесли дрова для растопки. Так все, по словам Сусловой, и началось.

“Думаю, у большинства не было никакого гнева против Эстонии, нам просто было интересно и круто. Нам казалось, что мы делаем историю”, - говорит Суслова, изучавшая тогда связи с общественностью в МГУ. “Теперь я, конечно, спрашиваю себя, зачем мы все это делали и почему я все это там говорила. Это была эмоция, которая нас всех захватила. Молодым же очень свойственно желание быть частью какого-то большого, важного процесса. Если бы не было эстонского посольства, было бы придумано что-то еще. Ну расположение звезд было тогда такое”.

В первый же день осады “нашисты” не дали выехать из посольства тогдашнему послу Эстонии в Москве Марине Кальюранд. Его автомобиль смог проехать 50 метров за пределами посольства, когда молодежь под руководством Якеменко так тесно окружила его, что он не мог сдвинуться ни вперед, ни назад. Отдельные солдаты ОМОН, отправленные охранять посольство, довольно безучастно наблюдали за этим за стороны. Наконец, Якеменко разрешил послу сдать назад во двор посольства.

“Это был момент, который заставил меня глубоко задуматься, - говорит Суслова десять лет спустя. – Это уже было слишком. Я не уверена, что это было необходимо”.

Вторым ключевым моментом было нападение “Наших” на Кальюранд 2 мая, когда она поехала давать пресс-конференцию в пресс-центр “АиФ”. Под предводительством Якеменко “Наши” ворвались в пресс-центр, прервали пресс-конференцию, брызнули в сторону посла слезоточивым газом и напали на ее автомобиль, стоявший на улице.

“Из-за этого нас потом довольно сильно ругали, как я потом поняла”, - признается Суслова, не уточняя, кто же ругал тогда “нашистов”. “Это была непонятная акция. Ее вообще было не нужно. Большинство так и не поняли, что вообще происходит. Там было много людей, которые просто действовали не думая”.

После нападения на эстонского посла Кремль был вынужден поддаться влиянию западных дипломатов и осада посольства была снята через два дня, когда “Наши” дали беспрепятственно выехать послу в Эстонии.

По воспоминаниям Сусловой, у “Наших” на тот момент иссякли идеи и интерес к осаде посольства. “На самом деле никто не знал, как теперь снять эту осаду. Когда какая-то акция длится уже больше дня, ясно, что какие-то обычные пределы уже превышены, законы нарушены, - говорит Суслова. – Там работали эмоции. За семь дней эмоции иссякли и мы разошлись, поскольку никто больше не знал, что делать дальше. Чтобы удержать внимание, нужны были постоянно новые лозунги и экшен”.

Для многих активных руководителей осады эстонского посольства конкретным последствием этого стал запрет на веъезд в Евросоюз. По словам Сусловой, в отношении нее запрет не был введен. По ее словам, к счастью. “Тогда я очень этого боялась, - признается она. – Мы с семьей очень много путешествуем по Европе”.

Суслова ушла с поста пресс-секретаря “Наших” и вообще вышла из движения осенью 2007 года. По ее словам, она не видела там никакой перспективы. По окончании университета, она несколько лет уехала на Дальний Восток, где в качестве молодого пиарщика два года проводила кампании местных выборов.

“Выборами в России интересно заниматься, если они происходят не в Москве. Чем дальше от Москвы, тем интереснее жизнь на местах, - говорит Суслова, - Кто смотрел комедию “День выборов”, это довольно точное описание”.

По ее словам, ее взгляды на жизнь со времен “Наших” сильно изменились. “Десять лет назад я была молодой максималисткой и мы искали идеологию, которая нравилась бы всем и под которую все шагали бы в ногу, как муравьи”, - вспоминает она и смеется. “Казалось, если начать с молодых, то все возможно”.

Теперь Суслова, по ее словам, поняла, что всегда надо начинать с себя. “Государство всегда вторично. Потом, если у тебя есть возможности и ресурсы, ты можешь начать помогать другим”, - говорит бывший комиссар “Наших”. Сейчас она замужем за известным и относительно либеральным политологом Михаилом Виноградовым. Последние года Суслова работала консультантом по имиджу, фитнес-тренером и консультантом по питанию.

На вопрос, как она все-таки относится сегодня к президенту России Владимиру Путину, которого она боготворила, будучи комиссаром «Наших», Суслова прямо не отвечает: «Я понимаю, что Путин – не лучшее, что могло случиться с Россией, но это то, что у нас есть. Первый вопрос, который возникает – а кто еще? Другое дело, что каждый народ заслуживает своего правителя”.

“Я отношусь к этому очень философски. Мне нравится думать, что я гражданка мира и не связана с каким-то конкретным государством, - добавляет Суслова. – Мне очень нравится, например, скандинавия, а также страны и культуры Ганзейского союза”.

Как бывший пресс-секретарь прокремлевского молодежного движения и его комиссар Суслова считает роль государства в воспитании молодежи важной, но она не должна основываться на лжи.

“Процесс воспитания – это такая вещь, что когда ты учишь, рассказываешь кому-то о ценностях, но сам их не придерживаешься, никто тебе просто не поверит, - говорит Суслова. – Я не поверю толстому диетологу, не поверю плохо одетому стилисту. И если государство само попирает ценности, которые транслирует людям, то у воспитания нет никакого смысла”.

Идеям Анастасии о роли государства в воспитании молодежи придает особую окраску тот факт, что она является ближайшей родственницей Михаила Суслова, бывшего вторым секретарем КПСС и главного идеолога советского государства в брежневскую эпоху.

О неожиданно массовом участии молодежи в антикоррупционных протестах, состоявшихся в России в конце марта, бывший молодежный политик Суслова думает, что происходит смена парадигмы в отношении молодежи с государством. “Молодежь не понимает, что они должны дать такому государству и кто они вообще для государства, а государство не понимает, какую роль оно играет. Оба они не понимают друг друга, - констатирует Суслова. – Это может быть новым качеством молодых, чье поколение полностью выросло в социальных сетях”.