Политолог: Брекзит пахнет Брекзитом, хоть Брекзит назови его, хоть нет

Тереза Мэй. Фото: Frank Augstein/AP/Scanpix

Еще год назад после британского референдума казалось, что ЕС может начать разваливаться. Ныне так не кажется уже никому. Сторонники ЕС сплотили ряды и готовятся к дальнейшей интеграции, а британцы остались в одиночестве, пишет политолог Ристо Киви.

В конце апреля премьер-министр Великобритании Тереза Мэй объявила, что в июне пройдут внеочередные парламентские выборы, – в надежде, что Консервативная партия доберет мест в парламенте и Мэй усилит как свою слабенькую личную позицию, так и стартовую позицию Соединенного Королевства на переговорах с ЕС, которые вскоре начнутся. Тогда опросы давали консерваторам некоторую надежду. А получилось всё наоборот. Консерваторы потеряли большинство в парламенте, положение Мэй как политика сравнимо с положением пациента в реанимации (пока не труп, но это пока) – и никто не знает, кто и в каком виде станет руководить переговорами по Брекзиту с Брюсселем.

Вот так британские выборы подтвердили, что политика в мире стала крайне нестабильной и непредсказуемой. Сложно сказать, долго ли протянет кабинет Мэй – и как пройдут переговоры с ЕС. А также – чего британцы на самом деле хотят от Брекзита.

Когда в британцах согласья нет

Причин, по которым тори получили по носу, целый ряд. Часть из них касается повседневной жизни, часть – принципиальные. Многие британцы недовольны проводимой правительством политикой жесткой экономии, которая больно бьет по благосостоянию. Кроме того, Тереза Мэй – не самый харизматичный лидер и не сумела провести впечатляющую избирательную кампанию. Она даже и не пыталась, будучи до последнего уверенной в своей победе. Она повторяла пустые лозунги, которые никого не убеждали и не вдохновляли.

Однако более глубокая причина поражения – это Брекзит. Британцам, особенно более молодым горожанам, которые год назад в большинстве так и так голосовали против, остается непонятным, что Брекзит может им принести. За год, прошедший после референдума, британские власти не сумели представить внятную стратегию переговоров. Они только повторяли лозунги в стиле «Брекзит есть Брекзит».

Победа сторонников отсоединения стала год назад неприятным сюрпризом для британской политической элиты. Да и для многих из тех, кто Брекзит поддерживал. Львиная доля этих людей хотела лишь собрать политический капитал. Тут стоит напомнить, что Тереза Мэй Брекзит не поддерживала. Однако осенью ей пришлось руководить подготовкой к переговорам. Понятно, что она была не слишком воодушевлена.

Большинство тех, кто поддержал отсоединение, предполагало, что итогом станет «норвежский вариант» (остальные надеялись на возвращение Британской империи и старой доброй Англии). Его суть, если коротко, в том, что Великобритания вышла бы из ЕС, продолжая наслаждаться большей частью прав страны-члена, следуя почти тем же самым правилам и регуляциям – и финансируя ЕС. Брюссель с таким вариантом, мягко говоря, не согласен.

Вот почему Мэй решила перед сложными переговорами как-то укрепить свою позицию. Не удалось.

Что будет дальше? Хотя тори – по-прежнему крупнейшая партия (318 мандатов) в нижней палате парламента, до достижения необходимого большинства им не хватает десяти мест. Для такой ситуации у британцев есть особый термин - «hung parliament» или «подвешенный парламент». Дело в том, что если в большинстве стран коалиционные правительства – это скорее норма, в Великобритании всё не так. Благодаря мажоритарной избирательной системе в общем случае в коалиции нет нужды. Теперь она возникла, но ни одна крупная партия создавать коалицию с консерваторами не намерена.

Единственной партией, которая на такое согласна, стала североирландская Демократическая юнионистская партия (DUP), однако ее идеология граничит с радикализмом, что не делает DUP столь уж желанным партнером. Кроме того, DUP может потребовать от тори невозможного.

Прогнило что-то в британском королевстве?

Так что Терезе Мэй не остается ничего, кроме как удерживаться у власти в качестве главы правительства меньшинства. В надежде на то, что в критический момент DUP или какие-то еще депутаты придут на помощь.

Ясно, что позиция правительства крайне ненадежна. И это в положении, когда уже на следующей неделе должны начаться переговоры с Брюсселем. В национальных интересах Великобритании – выставить на эти переговоры если не коалицию национального единства, то по крайней мере делегацию национального единства, чтобы оппозиция поддерживала правительство по важным вопросам. Но никакого единства в рядах британцев нет.

Скорее уж следует ждать, что оппозиционные партии, как лейбористы, так и шотландские националисты из SNP, и либдемы, будут вставлять Мэй палки в колеса. В отличие от консерваторов лейбористы прибавили мест в парламенте, и их лидер Джерри Корбин по крайней мере в известных кругах крайне популярен. Несмотря на свои левые взгляды, в контексте Великобритании – радикальные. Или именно из-за них? Так или иначе, у Корбина, который всю жизнь был довольно евроскептичен, нет никаких причин поддерживать своего соперника.

Корбин уже дал понять, что, может быть, стоит как можно скорее провести новые досрочные выборы. Да и среди консерваторов популярность Терезы Мэй не слишком уж высока. Говорили, например, что Борис Джонсон, один из лидеров Брекзит-кампании и нынешний глава Форин-офиса, хотел бы занять ее место. Может быть. А может быть, и нет, потому что тогда Джонсону придется самому вести переговоры о выходе из ЕС. Будучи умным человеком и опытным политиком, он знает, что эти переговоры – примерно как подвиг Геракла.

Руку помощи Мэй не протянут ни брюссельская бюрократия, ни лидеры стран-членов ЕС. Новоиспеченный президент Франции Эммануэль Макрон поддерживает ЕС и более глубокую интеграцию – и «брекзитерам» помогать не станет. Как и канцлер Германии Ангела Меркель, которую выборы ждут осенью.

Еще год назад после британского референдума казалось, что ЕС может начать разваливаться. Ныне так не кажется уже никому. Сторонники ЕС сплотили ряды и готовятся к дальнейшей интеграции. Скажем, к более тесному сотрудничеству в области обороны и безопасности. Без британцев делать это даже легче.

Вот почему британцы остались со своим Брекзитом в одиночестве – и мандат на проведение переговоров у Терезы Мэй, мягко говоря, сомнителен. Особенно если учесть, что британцы явно сами не знают, чего хотят.

Перевод с эстонского.