История о Манон, которая любила...

Господин Г.М. (Виталий Николаев, слева) и Леско (Сергей Упкин) торгуются за Манон. Фото: Харри Роспу

Этот балет ставят уважаемые и уважающие себя театры, которым не нужно завлекать зрителя дешевыми трюками. Действительно, иначе исполнение партии в этой постановке не стали бы называть мечтой любой знаменитой балерины — прежде всего из-за богатой палитры драматизма и психологизма.

Именно поэтому «Манон» можно трактовать многогран­но. Существует целый ряд традиций, как можно прочесть характер персонажей из романа XVIII века аббата Прево. Существуют традиции исполнения, созданные Антуанетт Сибли и Линн Сеймур, Натальей Макаровой, Сильви Гиллем и другими.

В широком смысле все они располагаются между дву­мя крайностями — Манон как воплощение невинности, как девушка, невольно влюбив­шаяся в де Грие и попавшая под влияние своего брата Лес­ко, и — вплоть до образа роко­вой женщины, которая покоряет мир благодаря красоте своего тела, но в конце концов будет вынуждена поплатиться за это жизнью.

Боль­шин­ство трактовок находится где-то посередине — да, Ма­нон действительно любит, но, как мы все прекрасно знаем, любовь — не всегда бывает практичной. И даже сейчас, несколько столетий спустя.

Несомненно, смелость трактовки, ее своеобразие зависят от продолжительности существования традиции. В Эстонии традиции трактовки «Манон» не существовало, поэтому она складывалась с нуля, впрочем, как и у на­ших северных соседей фин­нов, где этот балет был показан в национальной опере всего лишь месяцем ранее.

В этом смысле трактовку характера героини в исполнении Эве Мутсо можно назвать удачной: не раздвигающей привычные границы, а, скорее, уравновешенной, в унисон с контекстом века, литературного источника и (почему бы и нет?) с собственным представлением Кеннета МакМиллана, который скончался в 1992 году.

Кто же это — Манон?
«Клянусь тебе, мой дорогой шевалье, что ты — власти­тель моего сердца, что только тебя во всем мире я люблю всей душой; но не находишь ли ты, мой бедный дорогой друг, что в нашем нынешнем положении верность — очень глупая добродетель? Неужели ты веришь, что с пустым животом можно быть нежным друг с другом?» — пишет Манон послание де Грие в романе аббата Прево.

«Верность — непрактичная добродетель, особенно в трудные времена. Важно, насколько верен ты в своем сердце», — добавляет, в свою очередь, Эве Мутсо относительно мировоззрения своей героини, как можно вычитать из программки. Ее Манон любит де Грие в своем сердце и носит маску перед господином Г.М.

Ключевой сценой балетной постановки становится первая мизансцена второго акта — соло Манон на празднике в доме Мадам, куда она прибыла вместе с Г.М. и где также находится отверженный де Грие.

Эве Мутсо здесь просто неподражаема! Вращаясь между двумя мужчинами, она сходу меняет деланную улыбку на выражение глубокого отчаяния — в зависимости от того, к кому в данный момент она поворачивается лицом.

Манон еще пытается спасти то, что можно спасти, пытается показать де Грие, что недостойна его бескорыстной любви, и дает понять, что она погубит его.
Именно здесь истерзанная душа Манон окончательно раскрывается перед зрителем, а то, что последует за этим, становится, за исключением лишь крошечного счастливого мгновения, только печальным зрелищем.

Принято считать, что дале­ко не каждой прима-балерине, которая хорошо танцует партии Жизель и Коппелии, удастся и образ Манон. Здесь важно быть убедительной, по­казать реалистичность характера.

Каждое преувеличенное выражение чувств, безудержность, демонстрация красоты и силы могут оказать, скорее, медвежью услугу. Сдержанное, даже будничное выступление солистки Шотландского балета Эве Мутсо можно назвать очень точным.

В целом, если говорить о технике, в «Манон» танцуют хорошо. Артем Максаков исполняет партию де Грие, а Виталий Николаев — жаждущего веселья и мстительного господина Г.М., правда, примерно в одном ключе. Если бы Сергей Упкин, исполняющий Леско, к техническому совершенству и актерскому мастерству сумел бы добавить и более точную психологическую мотивировку...

Секс в воздухе
Хорошо видна неоклассическая революционность в постановке «Манон» МакМиллана 1974 года, несмотря на то что тематически этот балет не входит в число его самых мрачных постановок, обращающихся к самым скрытым сторонам человеческой натуры.

Доля насилия и орального секса присутствуют и здесь — понятное дело, в стилизованном виде. Зато поцелуй передается смачным причмокиванием, как оно и должно быть в театре, и о стилизации здесь уже речи не идет.

Хореографически и постановочно время в произведении большей частью словно плавно течет, в отличие от дивертисментности классических сказочных постановок. То же самое касается и музыки Жюля Массне, которую удалось драматургически удачно скомпоновать из различных произведений.

Зачастую МакМиллан хореографически выстраивает само воздушное пространство, создавая с помощью акробатических каскадов неповторимые образы. Так, например, Леско и господин Г.М. решают судьбу Манон, словно подбрасывая ее, точно так же, как на лету вступает в контакт с мужчинами сама Манон.

Постановки этого хореографа хотелось бы видеть и в будущем, точно так же, как и трактовку образа Манон в исполнении других прима-балерин.

Постановка

«Манон»
Хореограф: Кеннет МакМиллан
Композитор: Жюль Массне
Музыкальный руководитель и дирижер: Ристо Йоост
Художник: Миа Стенсгард
Главная партия: Эве Мутсо
Премьера Эстонского национального балета в театре «Эстония» состоялась 7 апреля