Павел Иванов: а не пошел бы ты... налево

Павел Иванов. Фото: Sander Ilvest / Postimees

Колумнист Павел Иванов предлагает на портале Rus.Postimees свои мысли про несерьезные инициативы левых сил и желание скандально известного спасателя Менькова оправдать свое хамство филологической экспертизой.

На фоне всех перипетий современной эстонской политики и с учетом непростой ситуации, в которой оказались русские избиратели после внутренних разборок центристов, все же время от времени да и следишь за тем, что происходит в лоне политического новообразования под названием «Объединенная левая партия Эстонии» (ОЛПЭ).

Детская болезнь левизны

Признаюсь, читать некоторые пропартийные материалы достаточно весело – как будто детские книжки читаешь. К примеру, мнение Станислава Пупкевича из НКО «Чистые руки» под названием «У ОЛПЭ много правильных идей, которые необходимо претворить в жизнь»: «Касательно муниципалитетов, у них есть очень правильная идея – 90 процентов налогов остаются в регионах. Это то, что не позволит осушать мой регион Ида-Вирумаа в пользу Таллинна, то что позволит ему развиваться».

Ида-Вирумаа между тем – самый дотированный регион ЭР. Да и непонятно, что хорошего Пупкевич увидел в таком предложении левых: будет четко 90% налогов оставаться в регионе и мы отказываемся от дотаций? Или речь идет о величине отдаваемых государству денег – 10 процентов вместо двенадцати с чем-то сейчас?

В эстонской системе налогообложения налог – это разовое или периодическое денежное обязательство, которое возложено на налогоплательщика законом или изданным на основании закона постановлением волостного или городского собрания в целях выполнения публично-правовых задач государства или местных самоуправлений. Наверное, левые ратуют за то, чтобы местные органы власти следили за тратами этих денежных обязательств на развитие муниципалитета. Но это вопрос к тем персонам, которых избрали в местную власть.

О чем и пишет Пупкевич: «Ни в коем случае нельзя дозволять этого при нынешних руководителях, иначе деньги перекочуют в их карман и они будут душить все новое с еще большей силой, потому что от каждого человека с жилкой предпринимателя они чувствуют угрозу, большинство из них не готово к конкуренции, они просто не умеют».

Что ж, слова из уст активиста НКО «Чистые руки» (!) веселят. С учетом оттока молодого населения из региона новых чистых рук там может и не найтись. А говорить о привлечении в регион молодежи по меньшей мере в настоящий момент – несерьезно:

«Муниципально-частное партнерство, которое я предлагаю, подразумевает привлечение в Ида-Вирумаа, в частности, в Нарву, молодых и мыслящих людей. И мне неважно, на каком языке они будут говорить и какой ориентации придерживаются. Если у нас получится, они будут руководить предприятиями от муниципалитетов. Эти предприятия будут создаваться, чтоб обеспечить честное распределение доходов».

Это ноу-хау для наших интеграторов – как привлечь в регион молодежь! Оказывается, проблему оттека молодежи можно решить, если дать ей возможность руководить местными предприятиями и она будет следить за распределением доходов. И всё зацветет!

Нелепость какая-то, которую история проходила под залпы с корабля сто лет назад! Когда ты не имеешь опыта политической и общественной жизни, детская наивность в лозунгах прощается. А твоя партия... забывается.

Взрослая болезнь левизны

Еще одним примером политической безграмотности левых стал призыв активиста ОЛПЭ Дмитрия Сухорослова. Член правления партии, сетуя на давление со стороны полиции безопасности, предлагает «поставить деятельность КаПо под общепарламентский контроль. В назначении и снятии руководителя этой организации оппозиция и правящие партии должны иметь равные возможности. Нужен консультативный орган при парламенте, который будет учитывать мнение и общественных организаций в этой сфере».

Ставим члену правления двойку за познания в области современной эстонской политики. В парламенте ЭР есть комиссия по надзору за учреждениями безопасности, контролирующая, насколько деятельность Департамента полиции безопасности и Департамента информации соответствует Конституции и Уголовно-процессуальному кодексу. Эта комиссия имеет право вызывать людей и задавать им вопросы, а также запрашивать для ознакомления документы. Обнаружив нарушение закона, комиссия обязана предоставить все материалы в следственное учреждение или канцлеру юстиции. В состав комиссии входят представители всех парламентских фракций.

Может ли человек вроде Дмитрия Сухорослова быть членом правления партии – решать самой ОЛПЭ. Но это уже не детская наивность в лозунгах, это политическое невежество, которое доверия не вызывает. Если сюда приплюсовать постоянные комментарии в стиле «слышал звон, но не знает, где он» деликатных тем в русских СМИ Алисой Блинцовой и представление осужденного за телефонный терроризм Владислава Пяллинга «инакомыслящим активистом левой партии», политические потуги «партии интернационалистов» и захвативших ее «Ночного дозора» и «Русской школы Эстонии» просто смешны.

Восхитительный парад

На этой неделе нас позабавил и бывший спасатель Сергей Меньков, известный как автор видеосюжета о военном параде с матерными комментариями. Мы все знаем, что это видео стоило ему работы. Позже суд посчитал увольнение Менькова незаконным, но ходатайство о компенсации недополученной зарплаты не удовлетворил. Меньков и его адвокат это решение опротестовали.

Дело и правда интересное: если решение Спасательного департамента было незаконным, на основании чего было принято решение о том, что матерные комментарии оскорбительны и неуважительны? В итоге Меньков и его адвокат решили заказать лингвистическую экспертизу с целью «проверить, являются ли все слова в высказывания словами русского языка, являются ли некоторые слова и выражения в тексте нецензурными и какова их цель». Меньков обратился к общественности с просьбой помочь собрать средства на проведение экспертизы в России; ее стоимость – чуть менее тысячи евро.

Сложность в том, что лингвисты не могут ответить на вопрос, является ли некая информация порочащей – это все равно что спросить, соответствует ли она действительности. Лингвисты могут лишь указать, какую информацию проверять надо, так как она отображает внеязыковую действительность, а какую проверить невозможно, так как она подана в форме мнения и отображает картину действительности в сознании автора.

«Ведь я комментировал не с целью кого-либо оскорбить, а я комментировал то, что видел», – говорит Меньков. Это само по себе интересно, увидеть объект «п****ц» или запечатлеть на видео объект «ё* твою мать». Ну да, в нашумевшем деле Филиппа Киркорова, обматерившего журналистку, экспертиза не нашла ничего оскорбительного в словах певца «Мне п***й , что вы напишете» – значение фразы «мне безразлично» никого ведь не оскорбляет.

В этой связи, да с учетом оправдательных прецедентов (пусть и в России) в отношении послания на три буквы, глядишь, и скосят эксперты мат как оскорбление. Выражение оскорбительно, когда имеет место употребление неприличных, бранных, непристойных слов и фразеологизмов, противоречащее правилам поведения, принятым в обществе. Экспертам следует разграничивать описательные высказывания и оценочные суждения.

«Я считаю, что это наше общее дело. Подобным делом мы сможем создать судебный прецедент, ведь свои права нужно отстаивать всегда! Даже если ты судишься с государством!» – говорит в своей просьбе о финансовой помощи Меньков.

Нет, уважаемый Сергей. Это не наше общее дело. Употребление мата в публичных местах и его тиражирование есть хулиганство и не является делом чести, а наказание за это – попранием свобод и прав. Повторю: одно дело – юридически доказать, что увольнение – это, возможно, непропорциональное наказание. Другое дело – оправдывать публичное хамство, пытаясь прикрыться какими-то экспертизами, хотя все понимают, что мат в обществе не приветствуется. Это – ваше личное дело. И очень жаль, что вам не посоветовали пойти другим путем.

Хотя у группировки «Ленинград» и получились «восхитительные» штаны.