:format(webp)/nginx/o/2017/08/04/6958561t1h39fd.jpg)
Двадцать лет он был связан с фирмой Nike – и вот теперь Кристьян Луха с 1 июля является глобальным вице-президентом компании в области футбола. В начале сентября вместе с супругой Аге он в пятый раз будет переезжать – теперь, чтобы приступить к работе в штаб-квартире Nike.
Его cемье придется покинуть свой только что отстроенный просторный дом в Таммнеэме неподалеку от Таллинна. Сидя в гостиной с прекрасным видом на море, Кристьян Луха признает, что это скрытая сторона международной карьеры – приходится отрываться от корней. Зато взамен реализуешь себя по полной.
- Вы и раньше были в числе 200 вице-президентов Nike, возглавляя российское подразделение. Теперь вы глобальный вице-президент. Как изменится ваша работа?
Новая работа будет на другом уровне. Это и для нас новый опыт. Работая в Nike, мы переезжали уже пять раз: из Эстонии в Голландию, из Голландии в Россию, из России в Грецию, потом опять в Россию. Сейчас мы все еще между Таллинном и Москвой. Но уже переезжаем в штаб-квартиру Nike в американском Портленде. Он стал своего рода Силиконовой долиной спортивной промышленности, все здесь - Adidas, Under Armour, Columbia. Все ищут таланты в одной и той же сфере.
- Сколько вице-президентов на том уровне, на который вы теперь вышли?
- Наверное, чуть больше, чем пальцев на одной руке. Не могу сказать точное число, их несколько. Фирма большая, 75 000 человек. Это совсем другая работа. Возглавляя дочернюю компанию на уровне страны, например, в России, можно воплощать в жизнь какие-то замыслы, сразу же видеть результаты своего труда. Ты все время на одном конце трубки, а потребитель – на другом, ты его видишь. Теперь же ты как будто отдаляешься от потребителя. Работа в глобальной штаб-квартире – это больше кристаллизация видения, куда должна двигаться крупная организация. Эта работа требует намного больше опыта и зрелости.
- Nike – такое огромное предприятие, насколько там вообще возможно реализовать свои идеи?
- Поскольку фирма действительно большая и сфер деятельности много, как и категорий, в которых мы пытаемся установить правильный контакт с потребителем, отличается и подход к этим категориям. Важна способность создавать товары, которые невозможно скопировать, в которых спортсменам удобнее бегать и прыгать.
- Насколько ожесточенная борьба идет сейчас между спортивными брендами за наиболее популярные дисциплины?
- Все сравнивают доли на рынке и смотрят, кто в какой сфере быстрее растет и больше продает. Сколько футболистов в чьей обуви играет на поле. Конечно, мы считаем эти цифры регулярно. Nike долгое время является лидером на рынке, он примерно на 50% больше, чем Adidas.
Разумнее сосредоточиться на реализации своего потенциала, чем на том, чтобы быть лучше конкурента. Это для меня более важная миссия. Во-вторых, всех нас объединяет интерес к тому, чтобы развивать спорт и увеличивать участие в спорте, число любителей.
- У Nike совершенно гениальный слоган «Just do it!» Руководство когда-нибудь обсуждало возможность сменить его?
- Пыталось. В 1990-е обсуждалась тема, что слоган слишком ориентирован на победу, что не каждый хочет быть лучше других. Что этот девиз будто бы не учитывает слишком многих людей.
- Это ведь можно понять и так, что просто начни тренироваться.
- Конечно. Каждый может сам определить для себя значение. Но в 1990-е была запущена новая кампания “You can!” И это людям совершенно не понравилось! Там не было импульса, который мотивирует людей прикладывать усилия, достигать своих целей.
- Как часто конкуренты делают вам предложения? Вас пытаются перекупить?
- Звонят и пишут. В спортивной промышленности люди друг друга знают. Охотники за головами звонят часто. Не только для того, чтобы сделать мне предложение, а для того, чтобы спросить, не могу ли я кого-то на какое-то место рекомендовать. Интерес есть, естественно.
- Бывали ли такие предложения, которые вы всерьез обдумывали?
- Конечно. Они поступали не только из спортивной промышленности – например, из Apple, поскольку у Nike и Apple одинаковая культура.
- Что надо в жизни правильно делать, чтобы в один прекрасный день стать вице-президентом Nike?
- Должно немного повезти. Из Эстонии нелегко вставить ногу в закрывающуюся дверь, поскольку крупные фирмы не расположены сами в Эстонии. Первый правильный шаг – уехать учиться за границу, найти там место для практики. В то же время надо иметь в виду, что многим не годится такой образ жизни, требующий постоянных переездов, там совершенно другие задачи.
Стоит подумать, какие у тебя ценности, в какой предпринимательской среде ты хотел бы быть. И конечно, думать о долгосрочной перспективе, в какой компании тебе хорошо быть, чтобы не прыгать сразу же куда-то еще на предложение более высокой зарплаты. Если твои ценности совпадают с ценностями фирмы, ты можешь там долго работать и развиваться. Если ты справишься в международной компании, взлетная полоса бесконечна. Национальность не играет здесь вообще никакой роли. Даже в России этот вопрос никогда не возникал.
В каких-то советах звучит, что работу нужно делать со страстью. Теперь 18- или 20-летний будет думать, что он мог бы делать со страстью. Я думаю, что страсть приходит к тому, чем ты занимаешься. Народ же говорит: делай дело, потрудись, тогда придет и любовь. Просто начни с чего-то.
- Вы в Nike уже 20 лет…
- Если посчитать вместе с Jalajälg (импортер Nike в Эстонии – прим. ред.), то уже 20, да. То, что мы с Аре Альтрая (один из собственников Jalajälg. – прим. ред) встретились в спортзале – чистая случайность, как и то, что именно тогда они искали нового человека.
- Это и есть тот счастливый случай, о котором вы говорили?
- (Смеется) На самом деле, прямого пути нет. Какой-то мотор у тебя самого должен быть внутри, который утром вытаскивает тебя из кровати и заставляет делать какие-то вещи. Я недавно читал интервью руководителя Burger King, который сказал, что надо работать так много, чтобы сложилась ситуация, в которой тебе везет.
- О чем теперь вы еще мечтаете в плане работы? Какова ваша следующая цель? Президент Nike?
- Возможностей развиваться в Nike еще очень много. В то же время я думаю, что нет смысла все время думать на десять лет вперед, скорее, стоит думать, что можно сделать за два-три года. Может быть, через пару лет мы вернемся обратно в европейскую штаб-квартиру, там тоже много интересного, чем можно заняться. Может быть, мы останемся в Портленде дольше. Выяснится по ходу.
- Как долго сейчас длится ваш рабочий день?
- В Nike не замеряют, во сколько ты пришел и во сколько ушел. Утром начинают приходить мейлы из европейского часового пояса и Москвы, с которой час разницы. С шести часов начинают приходить мейлы из Портленда – до трех-четырех утра. Это постоянный ритм. Я в течение десяти лет не использовал в своем почтовом ящике функцию out of office, я все время доступен. Возможно, на каком-то начальном уровне в фирме важно следить, во сколько пришел и как долго сидел за своим столом. Но я в любом случае все время думаю о работе.
Один канадский коллега сейчас переезжает из Москвы в Токио, но он еще не совсем там. Ему особенно сложно, поскольку он должен присутствовать на видеоконференциях, которые проходят с трех до шести утра. Но через пару недель он уже будет в Токио.
- Как много вы сами занимаетесь спортом и чем отличаются занятия любительским спортом в разных странах?
- Разница очень большая. Мы держим лошадей, Аге тренируется и соревнуется, с ними не всюду поедешь. Я не знаю, как бы мы, например, управились с лошадьми в Шанхае. В Портленде это просто, в Москве лошади тоже были с нами.
(Его супруга Аге Луха замечает, что у нее есть одна лошадь, которая жила с семьей в шести странах).
В России популярность любительского спорта резко выросла. Для россиян спорт долгое время связывался с чемпионами мира и олимпиадами, но для молодых это уже не так. Когда бегаешь в парке Горького, видишь своими глазами, сколько там было бегунов в 2009 году и сколько там сейчас бегунов, скейтеров, велосипедистов. Разница очень большая.
Если колесишь по миру, самое сложное, когда в какой-то стране через пару лет ты только начинаешь завязывать какие-то отношения помимо работы, а тебе уже надо переезжать. В семье трудно работать обоим, поскольку выстроить таким образом две карьеры очень сложно.
Съездить в командировку разок на две недели – здорово, но если ты делаешь это постоянно всю свою жизнь, чего-то начинает не хватать. Корни утрачиваются. В Эстонии чувствуешь себя, как турист. Аге построила этот дом, но мы не знаем, останемся ли здесь. У нас есть какой-то отдаленный туманый план, что мы сюда вернемся, но будет ли это через пять лет или двадцать… Не знаю.
- Сложные вопросы.
- Это самое трудное, с чем приходится сталкиваться людям, которые переходят с одного места на другое в крупных компаниях. У детей друзей тоже нет. Ты все время в международной школе, один-два года здесь, потом опять в другом месте. Говоришь, может быть, на четырех языках, у тебя широкий кругозор, 10-15 лет прекрасного опыта, но нет друзей детства.
CV
Кристьян Луха (42)
Образование
Опыт работы
Владеет четырьмя языками: эстонским, русским, английским, финским.