Политпропаганда и школы: пускать нельзя изгонять

Предвыборный плакат Центристской партии. Иллюстративное фото. Фото: Mihkel Maripuu / Postimees

Что думают директора школ, учителя, ученики и политики о призыве Министерства образования и науки, канцлера юстиции и Союза молодежных объединений Эстонии не допускать политической агитации в школах?

Сергей Гаранжа, директор Таллиннского Линнамяэского русского лицея, считает, что школа должна быть как вне религии, так и вне политики: «У школы совсем другие цели и задачи. Если политические партии считают нужным выступить перед ребятами, достигшими 16 лет, для этого есть партийные центры и так далее. Приглашайте ребят, занимайтесь агитацией и пропагандой».

«Но это мое личное мнение, – добавляет Гаранжа. – Такие вопросы во многом решаются попечительским советом. Скоро начнется учебный год, попечительский совет соберется и определится». Был период, продолжает он, когда лицей давал всем политическим силам равные условия: представители всех партий приходили и выступали. Как повести себя в нынешней ситуации – пока неясно: «Наш лицей всегда за что-то критикуют – за то, что мы отстаиваем русский язык и так далее. Мы говорили критикам: приходите, посмотрите, что наш лицей из себя представляет. Может быть, мы решим и дальше поступать так же. А может быть, наоборот, перестанем пускать политиков. Пока точнее сказать не могу».

Директор нарвской гимназии Солдино Любовь Фомина считает, что если уж тинейджерам дали право голосовать, значит, у них есть и право знать, кто есть кто в политике: «Все равно кто-то им должен об этом рассказать. Либо это будет учитель, либо кто-то приходящий... Но лучше пусть учитель – ведь и в обществоведении есть такие темы. Можно и пригласить кого-то, но не так, конечно, что кто захотел, тот и притащился. Это стоило бы сделать централизованно: учитель приглашает кого-то из одной партии, кого-то из другой, организует дискуссию – как молодежи улучшить ситуацию в Нарве, например».

Алекс Десятников, член молодежной организации социал-демократов и ученик 11 класса тартуской школы, считает, что раз 16-летним разрешили голосовать, значит, политическая агитация в какой-то мере должна приветствоваться и в школах. Конечно, не так, чтобы приходили отдельные политики и за что-то агитировали. Тем более, если каждый день кто-то из множества партий и избирательных союзов станет приходить и отнимать у школьников время, их, скорее всего, быстро отвадят от политики вообще. Скорее подходит форма дебатов. Школа должна оставаться политически нейтральным местом, и если проходят дебаты, нейтральность сохраняется – в дискуссии ведь представлены все позиции. Главное, чтобы было разнообразие, в остальном я проблемы не вижу».

Вполне солидарен со школьником учитель истории и обществоведения Кесклиннаской русской гимназии Дмитрий Рыбаков: «Об агитации речь идти не должна, но ситуация тут двоякая: вроде бы школу надо беречь от политики, а с другой стороны, это не совсем правильно – мы все-таки готовим ребят к жизни, и совсем замалчивать какие-то темы – это лукавство. Тем более, что даже некоторые мои ученики старших классов уже выставляют свои кандидатуры на местных выборах. Я думаю, что необходимо внедрить в программу обществоведения насыщенный курс, чтобы объяснить и систему выборов в Эстонии, и ситуацию в нашей политике, и права граждан и неграждан. Другое дело, что политики у нас тоже не лыком шиты и вполне могут под видом информирования начать пропаганду своих взглядов».

Блюсти золотую середину, по мнению Рыбакова, – задача учителя. «Я не стал бы полностью запрещать политикам приходить в школу, – говорит он. – Но лучше провести круглый стол с представителями разных партий на темы, связанные с местными выборами. И даже потом в эти выборы сыграть – это тоже форма учебы, куда более полезная, чем читать в учебнике параграф “Система выборов в Эстонии”».

Старейшина таллиннского района Кристийне, центрист Вадим Белобровцев говорит, что с самого начала был против разрешения голосовать для 16-17-летних подростков. «Точно так же я считаю, что политики в школах быть не должно – кроме теории на уроках обществоведения, – говорит он. – Но теперь, когда принято решение снизить избирательный возраст, происходит не очень понятная штука: право мы детям дали, но в то же время хотим оградить их от пропаганды. Получается, что это совершенно особый вид избирателя: достаточно взрослые, чтобы голосовать, но недостаточно взрослые, чтобы подвергаться политической агитации. Это как-то нелогично. Ограничивать пропаганду в школах с этой точки зрения странно: нам говорят, что детей можно “окучивать” за стенами школы – но почему тогда политическая пропаганда возможна в других государственных и муниципальных учреждениях? Эмоциональная реакция понятна, но логики тут нет: если 16-летние недостаточно зрелы и могут поддаваться на манипуляции, неясно, зачем им вообще давать право голоса».