Александр Кузнецов: не думал, что благодаря Джеку Восьмеркину стану звездой

Александр Кузнецов на съемках фильма. Фото: FB Александра Кузнецова

«Мы каждый день играем семейные, социальные, профессиональные роли – и должны играть эти роли хорошо!» – уверен Александр Кузнецов, легендарный актер, который с сентября руководит таллиннской школой актерского мастерства.

22 сентября в Таллинне состоится открытие школы актерского мастерства и медиапрофессий для детей и подростков Art Media Kool, которая предложит своим юным ученикам обучение основам профессий аудиовизуальной сферы. Возглавит Art Media Kool актер и педагог Александр Кузнецов, которого многие из нас помнят по главной роли в фильме Евгения Татарского «Джек Восьмеркин – “американец”». Александр, много лет живший, снимавшийся и преподававший в Америке, дал интервью порталу Rus.Postimees.

– С сентября вы – художественный руководитель Art Media Kool. Что вас подвигло на такой шаг?

– Желание поделиться своими знаниями и умениями. У меня 36-летний опыт работы в кино и на ТВ – в Советском Союзе, в Америке, в России. Я преподаю уже 27 лет и вижу большие пробелы в актерском образовании в российских официальных драматических школах, таких, как МХАТ, Щукинское училище, ГИТИС и так далее. Они выдают диплом «актер театра и кино», но при этом кино не учат... Я хотел бы восполнить этот пробел. Эстония мне интересна, потому что любому актеру нравится расширять географию, а как педагогу мне вдобавок хочется, чтобы мои знания дошли до ребят, которые придут в нашу школу.

– Чего ждать тем, кто пойдет учиться в Art Media Kool?

– У меня богатый опыт преподавания актерского мастерства как собственно для актеров, так и для людей, которым это мастерство нужно в жизни и в бизнесе. Мой основной посыл таков: мы недостаточно эффективно коммуницируем, общаемся между собой – и нас этому, увы, не учат. Хорошие актеры, произносящие чужие тексты в жестких условиях театральной сцены и съемочной площадки, попадают, тем не менее, в головы и сердца зрителей. Чтобы научиться эффективно общаться, нужно, я считаю, учиться у актеров.

Ведь через драматическое искусство мы передаем не только понимание того, что такое хорошо и что такое плохо, – мы передаем и эмоциональные знания. Обычное, холодное, логическое знание мало чему помогает: люди знают, что красть и прелюбодействовать нехорошо, но все равно это делают. Актер передает драматический опыт – знание вместе с чувством, что куда эффективнее. Хорошие актеры обладают в этой области определенными технологиями, которые можно взять на вооружение. И я, профессиональный актер и педагог, как раз пытаюсь научить этим технологиям своих учеников.

– Вы окончили Щукинское училище, где вас учили по методу Станиславского, который теперь иногда критикуют. Что вы думаете об этом методе?

– Трудно отрицать Ньютона или Коперника, внесших колоссальный вклад в развитие науки, вместе с тем – мир не стоит на месте... После Станиславского возник Михаил Чехов, который был продолжателем системы Станиславского, но продвинул актерское образование намного дальше. Когда Станиславский впервые приехал в Америку с гастролями МХАТа, он произвел на американцев сумасшедшее впечатление. Вскоре появились Ли Страсберг, Сэнфорд Майзнер и Ута Хаген – и это всё ростки, которые выросли от корня Станиславского. Отрицать его и бессмысленно, и неправильно, американцы очень уважительно относится и к нему, и к Михаилу Чехову. Другое дело, что любой живой ум абсорбирует всё то, что было создано прежде, – и, так сказать, выпускает новые листочки.

– Фильм «Джек Восьмеркин – “американец”», в котором вы сыграли главную роль, в свое время стал культовым. Когда шли съемки, вы ожидали такого успеха?

– Честно скажу, что нет. Это седьмая картина в моей фильмографии, и был даже момент, когда я, уже попробовавшись на роль Джека, получил другое предложение и хотел от съемок отказаться. Мне казалось, что картина будет слишком ироничной и даже циничной применительно к тому периоду в истории России, который она освещала. Слава богу, режиссер Евгений Маркович Татарский приехал в Москву, поймал меня в Щукинском училище за шкирку, затащил в аудиторию и полчаса внушал, что это будет великая картина, потрясающая, что она сделает меня звездой. И он оказался прав.

Во время съемок было много и знаков и курьезных моментов, но результат превзошел все мои ожидания. Когда прошла премьера, для меня это было потрясение, отчасти даже неприятное: как так, я снялся в шести картинах до того, у них такого успеха не было – и вдруг одна картина всё меняет!.. Мне стало сложно выйти на улицу: народ бросался на грудь с просьбами дать автограф, сфотографироваться вместе, пойти посидеть в ресторане. В 1989 году, впервые оказавшись за границей, я понял, что только там и могу отдохнуть от бремени славы и побыть самим собой...

– Это одна из причин, по которой вы вскоре уехали в Америку?

– Нет, к моему отъезду всё это отношения, конечно, не имеет. В Америке я оказался, потому что снялся в больших международных проектах: 13-серийный телефильм «Аляска Кид» по Джеку Лондону режиссера Джеймса Хилла, получившего «Оскар» за картину «Рожденная свободной», и кинофильм «Бегущий по льду». По контракту я должен был уехать на досъемки и озвучание в Лос-Анджелес. Я и уехал – сразу после ГКЧП. Один из последних съемочных дней «Бегущего по льду» был на Красной площади как раз во время августовского путча, съемочная группа по приказу посольства США всё бросила и улетела, и через неделю я вылетел вслед за ней.

Когда я сделал свою работу, встал вопрос, возвращаться или нет. Вернуться в профессию в России на тот момент было невозможно, крупнейшие советские киностудии практически закрылись, они превратились в заброшенные складские помещения, по которым бегали бездомные собаки и кошки. Зрелище было страшное. Посоветовавшись с семьей и друзьями, я решил остаться в Лос-Анджелесе и попробовать сделать карьеру в Голливуде, тем более, что у меня уже были две главные роли на английском языке.

– С английским у вас проблем не было?

– Были, конечно. У меня был базовый английский, его хватало, чтобы общаться на съемочной площадке и вне ее, но ни одного слова в телепередачах, например, я не понимал, и когда американцы и англичане говорили между собой, я тут же терял нить разговора. Мне не хватало словаря и навыков. Первое, что я сделал, – купил телевизор, в машине постоянно работало радио, я тренировал свой слух на восприятие английского. Нас в СССР учили в основном читать, а устной практики у нас не было никакой. Я прежде, чем поступить в Щукинское, учился в Московском авиационном институте, мы изучали там английский, но связи с иностранцами не допускались – КГБ сидело у нас на шее, я осваивал секретную профессию. Практиковать английский было попросту негде.

– Иностранным актерам пробиться в Голливуде довольно трудно...

– На тот момент, когда я приехал, в Голливуде работали Илья Баскин, Савелий Крамаров и Родион Нахапетов. Понимаете, тогда никто не рассматривал российский рынок именно как рынок. Это сегодня, когда Россия стала крупнейшим потребителем голливудского кино, все чаще и чаще в фильмах появляются русские персонажи, которых играют русские актеры – американцы хотят расширять рынок. А тогда это была экзотика, и российских актеров как инструмент проникновения на рынок никто не рассматривал.

– Вы довольны в итоге своей актерской карьерой?

– (Усмехается.) У любого актера спроси – он скажет, главная роль еще впереди. У меня большая фильмография, мне посчастливилось работать со звездами советского кино и американского кино. Клинт Иствуд, Дрю Бэрримор, Роберт Дюваль, Квентин Тарантино... Я продолжаю активно работать и в России, и в США, за прошедшие два года я снялся в трех больших англоязычных проектах. Сейчас снимается большой сериал про Сноудена для 1-го канала, у меня там роль на английском и русском языках – я играю его адвоката. Наверное, мой американский опыт мог быть больше, мощнее, круче, толще и так далее – но всему свое время, и я искренне рад, что мне посчастливилось попасть в Лос-Анджелес, работать там и преподавать там. Это бесценный опыт. Таких, как я, в России сейчас единицы.

– Вы преподаете в школе ораторского искусства «Король говорит», название которой – отсылка к фильму, в котором логопед исправил даже королевское заикание...

– Забавно получилось: я озвучивал для DVD в русском переводе «Короля» Эдуарда VIII, которого сыграл Гай Пирс.

– В каких пределах преподаватель может изменить то, что дано человеку природой?

– Я считаю, что хороший педагог может изменить жизнь человека. Именно на это я и настроен. Химия, физика, математика – важные науки, но они не столь важны в общении. Нас не учат эффективному общению, красноречию, психологии. Мы получаем способность говорить от Бога бесплатно – и именно поэтому не уделяем ее развитию никакого внимания. Между тем драматургия учит нас, как использовать опыт предыдущих поколений в повседневном общении. Ведь мы каждый день играем семейные, социальные, профессиональные роли – и должны играть эти роли хорошо!