Феномен Елены Шубиной: «Издатель должен чувствовать книгу»

Елена Шубина. Фото: "Редакция Елены Шубиной"

На таллиннский фестиваль «Дни Довлатова» приехала в числе прочих именитых гостей Елена Шубина, глава «Редакции Елены Шубиной», московского издательства, выпускающего книги русских писателей первого ряда.

Среди авторов Шубиной – Людмила Улицкая, Алексей Иванов, Дмитрий Быков, Захар Прилепин, Евгений Водолазкин, Татьяна Толстая, Михаил Шишкин, Александр Иличевский и многие другие. В Таллинне Елена Шубина рассказала порталу Rus.Postimees о феномене своего издательства.

– Складывается впечатление, что издательский процесс в РФ – явление скорее коммерческое, чем литературное. Как вам в этих условиях удалось завоевать такую степень автономии?

– То, что издательским миром правит только коммерция, – все-таки предубеждение. Мое небольшое издательство является частью холдинга «АСТ», и мне действительно удается издавать то, что я хочу: качественную прозу, мемуары, биографии. Очень важно выстроить стратегию, чтобы бестселлеры, которые действительно приносят доход и успех, компенсировали затраты на книги начинающих авторов – или авторов, круг читателей которых ограничен. Хотя угадать, кого и как будут читать, в принципе невозможно. Но впереди расчета – всегда чутье, нюх. Издатель должен прежде всего чувствовать книгу.

Кроме того, у нас есть установка на то, что ни одна наша книга не должна быть «невидимкой». Издать книгу – еще не всё. Мы начинаем заботиться о дальнейшей жизни книги, о ее, как официально говорят, продвижении, задолго до ее выхода. Мы работаем с литагентами, оповещаем магазины, рассылаем пресс-релизы. Думаем о том, как позиционировать каждую книгу на рынке, независимо от тиража. И про нас уже знают, что мы не просто готовим книгу к изданию, мы еще и подстилаем ей соломки, когда она выходит в свет.

Естественно, не обходится без трудностей. Тиражи падают, причем во всем мире, на то есть множество причин. Маленькие издательства часто вливаются в большие. Но, повторю, нужно правильно выстроить стратегию. Причем в отношении каждой книги.

– Насколько «Редакция Елены Шубиной» – закрытый клуб? Если вам напишет начинающий автор, на какое внимание он может рассчитывать?

– Многое зависит от того, откуда и как автор пришел. Редакционный портфель складывается в том числе из слухов, из мониторинга Интернета, и, конечно, из того, что нам предлагают литературные агенты. Институт литературного агентства в России пока не очень развит, но есть замечательные агенты, которые работают и на Россию, и на зарубеж. «ELKOST», агентство Елены Костюкович и Юлии Добровольской, и «Банке, Гумен и Смирнова». С ними у меня постоянный контакт.

Вот хороший пример: в позапрошлом году «ELKOST» прислала нам рукопись никому не известного автора Гузель Яхиной «Зулейха открывает глаза». Помню, я подумала: забавно, название напоминает популярные советские романы и фильмы: «Человек меняет кожу», «Алитет уходит в горы», «Табор уходит в небо». Потом, уже работая над книгой, мы сознательно оставили это название – стилистически оно подходит книге идеально... Это классический случай совпадения: рукопись пришла с рекомендацией, я прочитала первые 50 страниц, позвонила Добровольской и сказала, что беру книгу в работу.

С самотеком сложнее, рукописи легко могут затеряться, потому что посылают их довольно безграмотно, «на деревню дедушке». Всё зависит от того, окажется ли рукопись в правильное время в правильном месте. Но это тоже вполне открытый путь. К слову, у нас выходит книга «Лицей 2017. Первый выпуск», в которой представлена проза и поэзия шести лауреатов литературной премии «Лицей» для писателей от 15 до 35 лет...

– Это та самая «молодая шпана, которая сметет нас с лица земли»?

– Честно говоря, из трех прозаиков, получивших премию, к «молодой шпане» я бы отнесла лишь одного. Остальные пишут в традиционном ключе.

– Каковы ваши редакторские критерии?

– Нужно, чтобы рассказывалась интересная история. Чтобы это не было скучно. Это не обязательно должен быть «реализм», интрига может заключаться в языке, в стиле – правда, это сделать куда сложнее. Молодые часто кому-то подражают, в их текстах можно увидеть рожки Сорокина, Мамлеева... Андрей Платонов когда-то говорил, что подражать ему – нельзя , это губительный путь». Нужно, чтобы рукопись меня заинтересовала – историей, языком, свежим взглядом. Интересен текст или нет – видно сразу на самом деле. Конечно, о таких авторах мы мечтаем.

– Есть ли ограничение по жанрам? Берете ли вы фантастику, детективы, романтические истории...

– Женский роман, фэнтези – все-таки не мое. Но если это детектив и если это здорово сделано – да. Сейчас мы запускаем роман Яны Вагнер «Кто не спрятался: история одной компании», это и детектив, и психологический портрет поколения. Главный движитель сюжета – именно детективная интрига, а подспудно в нем прочитывается что-то даже трифоновское. Что касается фэнтези и фантастики, мне кажется, это нечто вроде секты, там важны какие-то клановые вещи. У нас в холдинге есть другая редакция, которая этим занимается, там печатается, например, Дмитрий Глуховский с проектом «Метро», прекрасный прозаик с кучей не поклонников даже, а фанатов. Но в принципе у нас ограничений нет, и никакие жанры меня не останавливают. Кроме литературы, которую называют развлекательной – она мне просто неинтересна.

– Сколько книг вы выпускаете в год?

– Новинок – 65-70, если брать с переизданиями и допечатками, доходит до ста.

– Вы лично работаете со всеми книгами, которые выпускает редакция?

– С очень многими книгами я работаю сама, вообще же у нас несколько редакторов, это молодые люди, очень любящие книгу, по сути они – редакторы-менеджеры. Замечу, что мы выпускаем не только прозу, мы ведем и сложные проекты – мемуары, биографии, в которых есть иллюстрации, комментаторский аппарат, именные указатели и так далее. У нас вышли первое издание писем Платонова, замечательные биографии Мандельштама и Цветаевой, сейчас мы выпустили дивный сборник Шкловского, он называется «Самое шкловское»...

– Бывает, что популярный автор противится редакторской правке?

– Бывает всякое, конечно. Редактор – особая профессия, многое приходит с опытом. У редактора должен возникнуть контакт с автором, между ними должно установиться доверие. Любое предложение должно быть мотивировано, тогда автор начинает чувствовать , что ты находишься внутри текста – и что вы работаете как единая команда. Я всегда говорю: мое предложение такое-то, но последнее слово, конечно, за вами. Чаще всего авторы к таким предложениям прислушиваются.

Бывает, что мы и на уровне композиции что-то перестраиваем, а не просто «правим стиль». С большими сложными вещами, такими, как «Каменный мост» Александра Терехова, «Перс» Александра Иличевского, это было именно такое я бы сказала, строительство – и, я думаю, книгам это пошло только на пользу.

– Под вашим крылом – авторы, очень разные по идеологическим позициям, начиная с Прилепина и Быкова. Важна ли для вас идеологическая составляющая? Как вы умудряетесь сохранять состав авторов без публичных «выходов из рядов»?

– Абсолютный приоритет – качество текста. Захар Прилепин для меня – прежде всего автор романа «Обитель», который я считаю великолепным. Прилепина я издаю давно, начинали мы с «Патологий», «Саньки» и так далее... То же с Быковым и с Улицкой, если говорить о другом политическом полюсе. Уровень текста, литературная удача – превыше всего. Авторы это прекрасно понимают, у них не бывает претензий типа «ах, ты издаешь такого-то!». Напротив, мне кажется, авторы ценят такую широту. Конечно, я не стану издавать, скажем, проповедь фашизма. Да я и не верю, что такая проповедь может быть талантливой. Я все-таки думаю, что талант и злодейство...

– ...Две вещи несовместные?

– Во всяком случае, когда вступает злодейство, талант начинает страдать. В общем, как издатель я «двух станов не боец». То, что я думаю как человек, я, конечно, выношу за скобки – для меня как для редактора важнее всего текст.

– Вы работаете в том числе с русскими писателями, живущими за границами России. Теряют ли они русский язык?

– Блестящий пример Михаила Шишкина, который живет в Швейцарии, это полностью опровергает. И это пример, кроме прочего, сознательного отношения: Шишкин постоянно говорит, что его родина – русский язык. Или вот... (Показывает книгу, которая лежит перед ней на столе.) Это наша новинка, роман Саны Валиулиной «Не боюсь Синей Бороды», он имеет, к слову, прямое отношение к Эстонии. Сана Валиулина – этническая татарка, она росла в Эстонии, учила эстонский в школе, потом поступила в МГУ, вышла замуж за голландца, выучила еще и голландский и стала на нем сочинять. Этот роман она написала и по-русски, и по-голландски, в Голландии он уже издавался под другим названием. И хотя Валиулина живет в другой языковой среде, я не чувствую, что ее русский как-либо пострадал. Действие романа происходит по большей части в Эстонии в 1970-е годы.

– Есть ли в Прибалтике авторы, с которыми вы работаете или могли бы работать?

– Когда-то я была неплохо знакома с прибалтийской литературой, эстонской в том числе, – я работала в журнале «Литературное обозрение» и отвечала за условный Запад. Энн Ветемаа, Юри Туулик, Яан Кросс, Ян Каплинский... Сейчас в Таллинне живет мой автор, прекрасный Андрей Иванов, мы издавали его дважды: «Путешествие Ханумана на Лолланд» и «Харбинских мотыльков», получивших премию «НОС». Я жду его новый роман.