Вадим Штепа. Карелия: новый ГУЛАГ вместо европейской интеграции?

Вадим Штепа. Фото: личный архив

Отчего Эстония готовится к очередным свободным выборам, а в России о них можно только мечтать? Об этом рассуждает на портале Rus.Postimees колумнист Вадим Штепа.

Эстония сегодня готовится к местным выборам. А в России они прошли еще в сентябре, когда было избрано 16 глав регионов. Любопытно отметить некоторые параллели и контрасты.

Конечно, сравнивать Эстонию со всей Россией по территории и числу населения было бы затруднительно. Поэтому возьмем для примера один российский регион – Республику Карелия, которая географически и культурно близка Эстонии. Режим в нынешней Карелии имеет некоторые характерные признаки, которые ярко демонстрируют специфику всей нынешней российской политической системы в целом.

Коренной ставленник Кремля

Во-первых, действительно свободных выборов глав регионов в нынешней России нет, несмотря на то, что страна номинально называется федерацией. С 2012 года действует такой порядок: президент назначает «временно исполняющих обязанности» губернаторов, которые в течение последующего года выставляются на выборы.

Вроде бы формально общенародные выборы есть, но фактически, учитывая мощный административный ресурс власти, побеждают на них именно президентские назначенцы. Кандидатам от оппозиции претендовать на губернаторские посты практически невозможно – для этого они должны пройти «муниципальный фильтр», собрав до 10% подписей местных депутатов. А поскольку во всех муниципалитетах доминирует партия «Единая Россия», ее депутаты, как правило, отказываются подписываться на выдвижение оппозиционных кандидатов.

В Карелии выборов главы республики не было с 2002 года. В нынешнем году они наконец состоялись, а 25 сентября в должность главы официально вступил Артур Парфенчиков, который еще в феврале был назначен Путиным «временно исполняющим обязанности» губернатора.

Весьма показательный момент – явка на сентябрьские выборы в Карелии была минимальной среди всех регионов России, в которых в этот день также проводились голосования: на избирательные участки пришло всего 29% граждан, имеющих право голоса, из них Парфенчикову отдал свои голоса 61%. То есть, как нетрудно посчитать, он был избран меньшинством населения республики, а подавляющее большинство выборы просто проигнорировало. Тем не менее, по нынешним российским законам он стал легитимным главой республики.

В чем причина столь массового недоверия жителей Карелии к выборам своего главы? Ведь, казалось бы, впервые за долгие годы они получили возможность сами его избирать, тогда как раньше единственным «избирателем» был российский президент. Видимо, жители республики прекрасно осознали заведомую предсказуемость этих выборов – реальной многопартийной конкуренции в нынешней России нет. Эти партии вообще мало чем отличаются друг от друга. Даже главный конкурент Парфенчикова на этих выборах, лидер карельского отделения партии «Справедливая Россия» Ирина Петеляева выступает безусловной сторонницей «политики президента Путина».

При этом в избирательной кампании Парфенчикова отчетливо преобладала политтехнологическая ставка на то, что он местный уроженец – в отличие от предыдущего кремлевского назначенца. Но она не обманула местных жителей. Карельский поэт и публицист Андрей Туоми иронизирует над утверждениями о «коренном Парфенчикове», который происходит из приладожской деревни Куркиёки:  «Эта территория – оккупированная, аннексированная, захваченная, до 1940 года принадлежала совсем другому государству». И прослеживает аналогичное, оккупационное отношение нового губернатора к Карелии: «Его слоган “Покупай карельское!” обращен совсем не к жителям Карелии, а к состоятельным московским бизнесменам. “Покупай карельское” значит “покупай леса, озера, реки и земли”».

Артур Парфенчиков последние десять лет жил не в Карелии, он возглавлял Федеральную службу судебных приставов. Вряд ли по доброй воле он сам бы согласился оставить эту хлебную должность и переехать в Карелию, которая усилиями кремлевских назначенцев доведена до уровня депрессивной «провинции». Но приказ «вертикали» есть приказ. Только у жителей Карелии вызывают неизменную усмешку интервью нового главы, в которых он с пафосом вещает о том, как все эти годы мечтал вернуться в «родную республику»...

Репрессивная политика вертикали власти

Кремль не мог не сменить карельского губернатора, потому что предыдущий назначенец Александр Худилайнен, возглавлявший республику в 2012-2017 годах, привел ее к острому экономическому кризису и массовым протестам населения. Кроме того, он вообще не имел никакого отношения к Карелии, всю жизнь работал в Ленинградской области и привез оттуда массу чиновников-земляков. Это, заметим, характерная практика для всех назначаемых в России губернаторов-«варягов».

Поначалу карельская общественность с интересом приглядывалась к губернатору «с финской фамилией», но в своей культурной политике он продемонстрировал даже большее равнодушие к специфике Карелии, чем прежние, русские губернаторы. Так, именно при Худилайнене в Петрозаводском университете был закрыт единственный в российских вузах (!) факультет прибалтийско-финской филологии и культуры. Чем-то Худилайнен напоминал кремлевского назначенца в Карелии советских времен Отто Куусинена, при котором республика ассоциировалась прежде всего с первыми лагерями ГУЛАГа – Беломорканал и т.д.

Худилайнена и Парфенчикова (в качестве исполняющего обязанности он руководит Карелией с февраля) объединяет склонность к репрессивной политике. Именно при них Карелия вновь стала ассоциироваться с лагерями и массовым нарушением гражданских свобод. Можно вспомнить, что Михаил Ходорковский отбывал последние годы тюремного заключения именно в Карелии. Лидер карельского отделения партии «Яблоко» Василий Попов под угрозой уголовного преследования был вынужден просить политического убежища в Финляндии. Республиканский «центр по борьбе с экстремизмом» массово преследует блогеров за лайки и репосты в соцсетях. В 2016 году в Петрозаводске был задержан и до сих пор находится под стражей Юрий Дмитриев – известный историк и исследователь эпохи сталинского террора.

Но у современной Карелии мог бы быть совершенно иной имидж! Географически республика уникальна тем, что из всех российских регионов она имеет самую протяженную границу с ЕС (Финляндией) – около 1000 км. Приграничные экономические и культурные связи в постсоветское время здесь были высоко развиты, и именно Карелия могла бы стать пилотным российским регионом в процессе евроинтеграции. В 2000 году даже существовал такой проект – еврорегион «Карелия», объединявший российскую республику с тремя финскими губерниями. Впоследствии, со становлением в РФ режима вертикали и сворачиванием республиканского самоуправления, проект был фактически заморожен.

А сегодня в Карелии о евроинтеграционных процессах не вспоминают вообще. Весьма показательно, что на экономические посты в республиканском правительстве новый губернатор ставит людей в погонах –прежних коллег по Федеральной службе судебных приставов. Но у них совершенно иное мышление, чем то, которое необходимо для развития приграничного экономического сотрудничества! Так что нельзя исключать, что и обычные, регулярные поездки жителей Карелии в соседнюю страну (на учебу, работу, просто на отдых) теперь также окажутся под подозрением. Ведь свобода этих поездок существенно ломает российские пропагандистские стереотипы о том, будто бы в Европе царит «сплошной кризис».

В финале можно провести еще одну историческую параллель, а точнее – исторический перпендикуляр. И в Эстонии, и в Карелии Освободительная война велась одни в те же годы – 1918-1920, уже почти век назад. Однако закончились эти войны с разным результатом. Возможно, именно тут следует искать ответ на вопрос, почему в Эстонии проходят свободные многопартийные выборы, а в Карелии правит кремлевская вертикаль власти.