Прокурор Таави Перн: детское порно как средство художественной выразительности не исключает наказания

Ведущий прокурор Пыхьяской окружной прокуратуры Таави Перн. Фото: Liis Treimann

По словам ведущего прокурора Пыхьяской окружной прокуратуры Таави Перна, судебный процесс над писателем Кауром Кендером ярко показал, что действующие законы не отвечают современным требованиями, и мир за 20 лет существенно изменился. Также Перн считает, что даже если детское порно в романе имеет художественный смысл, это не исключает, что наказание возможно. 

Ведущий прокурор отметил, что если бы Каур Кендер снова разместил на сайте Nihilist свой пресловутый роман «Untitled 12», то нового уголовного производства теперь уже не начали бы. Но если бы роман опубликовали в Postimees, это могло бы стать причиной для возбуждения нового уголовного дела.

- Вы сказали, что после оправдательного приговора Кауру Кендеру, с точки зрения прокуратуры, возникла необходимость в изменении закона.

- Окружной суд поднял несколько вопросов, которые показали, что именно нужно изменить в законодательстве. Пенитенциарный кодекс устарел и обозначает местом совершения преступления только ту точку, в которой человек находился физически. Однако многие преступления переместились в виртуальное пространство и при действующем законодательстве многие из них мы просто быстро и действенно квалифицировать. Это первое, об изменении чего законотворцы должны подумать. Вопрос ответственности за преступления, совершенные в виртуальном пространстве, следует как-то иначе отрегулировать на уровне законов, особенно, когда речь идет о распространении романов, содержащих порнографию, насилие или жестокость. Также окружной суд поднял вопрос, что устарело и определение романов, содержащих порнографию и насилие, и оно является слишком размытым. Суд сослался на то, что в Европейском союзе есть директивы, которые обозначают понятие детского порно и порнографии весьма детально и конкретно. Возможно, нам стоит поучиться на этих правовых актах.

- Как сказал профессор криминологии Тартуского университета Яан Гинтер, казус Кендера указывает на необходимость изменить уголовное право во всем мире, согласны ли вы с этим?

- Ситуация такова, что не только в Эстонии, но и в большей части стран действуют устаревшие законы. Большая часть стран при создании своих пенитенциарных и уголовно-процессуальных кодексов учитывали реальность давностью в несколько десятилетий. Законы не учитывают того, что мир меняется очень быстро, поэтому нам нужны новые договоренности. В виртуальном мире ситуация может быть, образно говоря, такой, что я, распространяя какой-то файл, отдаю компьютеру приказ распространить его таким образом, чтобы одна часть файла находилась в одной стране, другая – в другой, а третья – в третьей, а целый файл находился бы на сервере, доступ к которому происходит из четвертой страны.

Это делает для нас крайне сложным процесс сбора доказательств и проведения расследования. Уже сейчас в работе прокуратуры возникают проблемы, когда мы через ходатайства о предоставлении правовой помощи пытались получить данные с порталов общения в других странах. Может выясниться, что портал принадлежит какой-то фирме в США, которая использует серверы по всему миру, например, в Ирландии, Финляндии или где-то в Азии. Очень сложно определить, к кому обращаться с запросом или понять, какие законы действуют в этих странах. Такие вопросы можно решить только при международных договоренностях.

- В таких вопросах может помочь недавно созданная Европейская прокуратура?

- Конечно, можно поднять эти вопросы в различных международных организациях, одной из которых может быть Европейская прокуратура, поскольку перед ней поставлена очень четкая задача по борьбе с общеевропейскими преступлениями. Это учреждение, которое в своей работе будет видеть практические проблемы при сборе доказательств одновременно в разных странах. То же может произойти и в Eurojust или просто в сети прокуроров.

- О каких видах преступлений идет речь?

- Суровая реальность такова, что на самом деле через Интернет можно совершать очень разные преступления, и мы не говорим тут лишь о виртуальном отмывании денег. Например, на теневых сайтах можно связаться с наемными убийцами, торговцами наркотиками, оружием и людьми. Компьютер можно использовать для совершения многих преступлений, и это ужасно. Компьютер – наш важный рабочий инструмент, но им же он является и для противной стороны.

- А во всем мире поняли, что законы не отвечают сегодняшней реальности?

- Очень серьезно о преступлениях, совершаемых при помощи компьютеров, говорится именно в контексте теневых сайтов. Через теневые сайты в правоохранительные органы поступает информация об очень опасных преступлениях. Я знаю, что правоохранительные органы некоторых стран создали отделы, которые сосредоточены только на том, что происходит на теневых сайтах. В то же время полиции и прокуратуре уже давно было известно о проблемах, сопутствующих тому, что происходит в Интернете.

- Кто-то вносил конкретные предложения об изменении законов?

- Прокуратура дала знать Министерству юстиции о том, что привлекло ее внимание, но задача менять законы остается за законотворцами. Мы можем только сигнализировать, обозначать проблемы, требующие изменений в законодательстве. Министерство юстиции очень активно занималось законами, связанными с детским порно.

- Харьюский уездный суд обосновал оправдательный приговор Кендеру тем, что, по оценке семиотической экспертизы, речь идет о художественном тексте. Где для прокуратуры пролегает эта граница, когда заканчивается художественный текст и начинается порнография?

- Прокуратура всегда придерживалась позиции, что одно не исключает другого. Теоретически художественную ценность может иметь и насквозь порнографический роман. Окружной суд на самом деле согласился с прокуратурой, что в понимании эстонского права художественная ценность романа не исключает наказания за деяние.

Я могу привести пример, что при помощи определенных фотоманипуляций можно создать порнографическое изображение с детьми, в то же время, раз мы каким-то образом признаем это изображение художественной фотографией, теоретически мы могли бы говорить, что речь идет о развитие художественного романа. Гипотетически можно работу камеры и наличие сценария считать художественным фильмом с элементами детского порно, но в реальности это по-прежнему будет оставаться детской порнографией. Это не исключает обстоятельства, что в романе ребенок описан в эротической или порнографической ситуации.

- Описание ребенка в эротической или порнографической ситуации автоматически несет с собой возбуждение уголовного дела или у прокурора все же есть право на принятие решения, пересечена ли в романе какая-то граница?

- У прокуратуры есть обязанность начинать производство по уголовному делу в том случае, когда информация указывает на совершение преступления. Наш Уголовно-процессуальный кодекс говорит, что в Эстонии действует принцип легалитета и следственные органы обязаны начинать следствие по уголовному делу, если обнаружена информация, указывающая на преступление. Если прокурору предоставляют информацию о преступлении и указывают на конкретный роман, который может считаться порнографическим, то, прежде всего, прокурор должен оценить, имеются ли там быть признаки преступления. В случае с Кендером, по оценке прокуратуры, признаки преступления явно просматривались.

- А когда прокуратура в случае какой-то информации о возможном детском порно может решить не возбуждать уголовное дело?

- Мы получали информацию такого рода, касающуюся разных романов, и были такие, в отношении которых прокуратура пришла к выводу, что речь не идет о порнографии, поэтому уголовное дело возбуждено не было.

- Это решает сам прокурор или он должен поинтересоваться и мнением специалистов?

- Все зависит от ситуации. Оценки ценностей у людей различаются. В сложных ситуациях прокуратура, естественно, готова обратиться к экспертам, чтобы они высказали свое мнение. Мы, конечно, не говорим, что всегда принимаем такие решения единолично.

- С чего началось дело Кендера, кто-то подал жалобу?

- Производство началось с поступившего в полицию заявления. Полиция в сотрудничестве с прокуратурой оценили содержавшуюся в заявлении информацию, и на основании этого началось производство по уголовному делу.

- Может ли Каур Кендер после вступления в силу решения окружного суда вновь опубликовать роман «Untitled 12» на сайте Nihilist, не опасаясь нового расследования?

- Если он это сделает, мы будем принимать решение, исходя из конкретной ситуации. В гипотетическом случае нам сложно дать конкретный ответ, будет расследование или нет. Если такая информация поступит, мы оценим ее и примем решение. Когда решение окружного суда вступит в силу, то как полиция, так и прокуратура впредь будут исходить из этого решения. Естественно, мы делаем выводы по всем судебным решениям - как обвинительным, так и оправдательным. Мы руководствуемся теми установками о подсудности и использовании доказательств, которые нам дали суды. Это хороший опыт для нас.

- Если, например, Postimees опубликует на своем сайте роман «Untitled 12», будет ли это преступлением, исходя из решения суда, или нет?

- По нашей оценке, окружной суд четко определил, что в Эстонии наказуемым является и виртуальное изображение детей в порнографических художественных произведениях, и на самом деле, речь идет не только о детях. Эстония не исключает наказания за деяние несмотря на то, имеет это художественную ценность или нет. Если мы исходим из решения окружного суда, прокуратура может прийти к выводу, что следует начать производство.

- А если роман вновь будет опубликован на Nihilist, сервер которого находится в Великобритании, то есть вся история будет точно такой же?

- В каждом конкретном случае мы должны решать, начинать производство или нет. Одной из причин для отказа от производства является тот факт, что человеку уже предъявлялось обвинение за совершение этого деяния. Отдавать под следствие за одно и то же нельзя. Если по делу уже проведено расследование, прокуратура не может исправить свои ошибки, начав новое следствие.

- Вы говорите об этом с позиции прокуратуры, а вы лично понимаете мотивы Каура Кендера?  Считаете ли, что в романе преследовались художественные цели?

- Я не могу оценивать таким образом, я могут исходить лишь из слов Кендера: что он, рассказывая об этих ужасах, хотел создать роман-предупреждение. Стороннему наблюдателю трудно определить, почему он это сделал, и я не могу сказать, какая из версий является правдой. На человеческом уровне я понимаю, что у писателя может быть длинный список причин, по которым он делает одно или другое - желание экспериментировать, провокация... В то же время, я бы не хотел давать категоричный ответ на этот вопрос.

- Насколько, по вашему мнению, прокуратура вообще должна вмешиваться в творчество, где должна пролегать граница?

- Прокуратура уважает основные свободы человека и свободу слова. Но свобода слова не может быть безграничной. Все обозначенные Конституцией права и свободы при определенных очень жестких условиях могут быть ограничены. Причиной ограничений может быть, например, общественный порядок, защита чьей-то жизни и здоровья. У прокуратуры может возникнуть необходимость вмешаться, например, в тех случаях, когда какое-то произведение побуждает к насилию или ненависти к какой-то социальной группе.

- Роман, содержащий детское порно, может побудить какого-то педофила начать действовать?

- Есть много примеров, когда толчком к действиям для педофила являлся журнал, роман или фильм. После задержания в качестве подозреваемых, педофилы объясняли свои действия очень по-разному. Нередко на допросах звучат объяснения, что их фантазии начались в юном возрасте после прочтения романа, в котором было детское порно, при виде какой-то фотографии или после просмотра фильма. Однако у нас в производстве были и случаи, когда после задержания человек говорил, что к преступлению его привело не прочтение романа с детским порно, а фантазии, возникшие в его собственной голове.

Однажды такие фантазии были о насилии над ребенком: человек признался, что эта мысль была у него в голове уже давно и он хотел ее реализовать. К счастью, до дела там не дошло, поскольку человек был задержан. В то же время нельзя исключать и того, что толчком к тяжкому преступлению может послужить одна-единственная фотография или роман. Мы не знаем, что происходит в головах у людей, и какой механизм запускает их больные фантазии.

- Помните ли вы еще какой-нибудь случай из работы прокуратуры, когда объектом уголовного дела был художественный роман, содержащий детскую порнографию?

- В практике Пыхьяской окружной прокуратуры и раньше были случаи, когда мы предъявляли обвинения в связи с литературой, содержащей детское порно. Но случай Каура Кендера первый, когда мы работали по такому обвинению в рамках общего производства, которое привело к такому долгому и основательному судебному спору. Прежние случаи решали в порядке согласительного производства, поскольку люди соглашались, что написанное содержало элементы детского порно. Так что в таким виде дело Кендера можно считать первым.