:format(webp)/nginx/o/2015/12/04/4765949t1hde18.jpg)
«Пролетариат – это шпана, но шпаны в Эстонии никогда не было столько, чтобы она превратилась в политическую силу», – полагает реформист Игорь Грязин, комментируя полемику о том, есть ли в Эстонии место для новой партии.
Игорь Грязин: для яркой левой партии у нас нет босяцкого пролетариата
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Если бы появился видный лидер, который смог бы четко сформулировать цели и задачи, новая партия у нас вполне могла бы появиться. Проблема в том, что нет у нас партии, которая четко выступала бы за свободный рынок и либерализм. Моя Партия реформ, к сожалению, сильно сдвинулась влево, отсюда – происходившее при реформистах огосударствление, например. Ансип сильно сдвинул нас влево, и это было необходимо ввиду кризиса, но кризис прошел, а реформисты сдвигаться обратно не спешат. Хотя мы всё равно вернемся к правым идеям, конечно.
С другой стороны, весь правый сектор коллективно покрыт: EKRE, IRL и Партия реформ его более-менее покрывают. Чтобы играть с ними на одном поле, новой партии пришлось бы пролезть через узкую щель. Я не вижу новых идей, вот в чем беда. Сегодня, например, был созван ученический парламент, однако в его манифесте нет ни одной яркой идеи. Поэтому, думаю, всё будет медленно и печально – политическая палитра в Эстонии вся покрыта.
Яркой левой партии у нас и правда нет, но в Эстонии она и невозможна. У нас за сто лет нет и не было левых сил. Отсутствует основа. Владимир Ильич Ленин верно указывал: нужно смотреть на классовую основу. В Эстонии никогда не было босяцкого, обтрепанного, нищего сословия, которое называется пролетариатом. У нас всегда был нормальный рабочий класс, который объективно тяготеет к центру. Компартия у нас не имела сколь бы то ни было серьезного влияния. В 1918 году эстонские большевики были русскими, в 1940-м – тоже, и так далее... Нет, эстонские коммунисты были тоже, конечно, но долго ли они были? Анвельта репрессировали, Пеэгельманна репрессировали, Варес-Барбарус сам застрелился. И – вы же не можете сказать, что Вареса-Барбаруса выдвинули широкие рабочие массы.
Пролетариат – это шпана, но шпаны в Эстонии никогда не было столько, чтобы она превратилась в политическую силу. Шпана – это матросы Центробалта, крейсер «Аврора», питерские безработные... В Эстонии, так уж исторически сложилось, никогда такого не было – и сейчас у левой партии перспектив нет тоже.