...а стучать надо чаще!

Вячеслав Иванов. Фото: архив автора

Самый молодой эстонский парламентарий, консервативный народник Яак Мадисон, обвинил руководителя налогового отдела Налогово-таможенного департамента Эвелин Лийвамяэ в том, что она, по его словам, «призвала всех доблестных жителей Эстонии доносить друг на друга».

Развивая свою атаку, Мадисон на доступном широкой общественности языке так растолковал позицию чиновницы: «Мол, если у вас есть сосед, который использует служебную автомашину в личных целях, сообщите об этом Налогово-таможенному департаменту».

А разгорелась баталия в момент, когда перед парламентом на очередном инфочасе выступал министр финансов Тоомас Тынисте. Сам инфочас был посвящён, в числе прочих тем, обсуждению вступающих в новом году в силу изменений в налогообложении служебных автомобилей, согласно которым, если корпоративный автомобиль используется в личных целях, то будет необходимо декларировать эту спецльготу и платить налоги по иной, чем прежде, схеме.

Не спи, барабанщик!

О возрасте депутата я упомянул не ради красного словца. Просто именно в силу этого обстоятельства Яак Мадисон, казалось бы, не должен столь болезненно, близко к сердцу, воспринимать тему доносительства. Всё-таки он вырос в такой обстановке, когда общество уже в значительной степени избавилось от явления, непочтительно именуемого в народе «стукачеством».

Сегодня большинство молодых людей, пожалуй, не сразу поймёт смысл некогда очень популярного анекдота про председателя КГБ Андропова и безымянного барабанщика из оркестра.

Звучит он так. Верховный чекист, в самый разгар всенародной борьбы за укрепление трудовой дисциплины, посетил концерт симфонической музыки. Там он обратил внимание, что все музыканты прилежно играют, а один, сидящий за ударными, почти всё время отдыхает.  Только иногда несколько раз ударит по разным барабанам или в медные тарелки – и снова бездельничает. Андропов вызывает барабанщика к себе и строго спрашивает: «Почему вы так редко стучите по своим инструментам, тогда как все остальные трудолюбиво дуют в трубы или пиликают на скрипках?!». На что, изрядно струсив, барабанщик отвечает: «Так, Юрий Владимирович, у меня такая партия…». И тогда Андропов назидательно изрекает: «Партия у нас одна. А стучать надо чаще!».

Ситуация «Мадисон vs Тынисте» внешне выглядит как прямо противоположная: здесь депутат борется как раз с призывом постукивать как можно чаще. Но методы примерно те же: прижать к стене и выкрутить руки. Пока, к счастью, в переносном смысле...

Не на шутку разошедшийся депутат устроил министру допрос с пристрастием. Давал ли Минфин госпоже Лийвамяэ указания призывать к доносительству? И если не давал, то была ли с ней проведена разъяснительная беседа и сделаны ли в отношении неё соответствующие оргвыводы? И консультировались ли работники министерства и Налогово-таможенного департамента с предпринимателями в связи с «этой инициативой», и спрашивали ли уважаемые налоговики их – предпринимателей – мнение о том, что соседи могут в любой момент сфотографировать их за рулём служебной машины и отправить снимок в налоговый департамент?

По мне, так эта публичная порка в зале парламента мало чем отличалась от задушевной беседы в кабинете председателя КГБ…

Доносить или информировать?

Впрочем, чисто по-человечески позиция Яака Мадисона мне даже в чём-то симпатична. И в самом деле, блюсти моральную чистоплотность в обществе – одна из задач как законодательной, так и исполнительной власти. Однако следует всё же отделять зёрна от плевел.

Не открою никакой тайны, если скажу, что служебными автомобилями пользуются преимущественно менеджеры высшего звена, то есть люди и без того достаточно обеспеченные. И если на служебном лимузине (а это, как правило, именно машины представительского класса) разъезжает тёща начальника, или доставляются в школу и обратно его отпрыски, это значит, что он – начальник – напрямую и регулярно залезает к нам в карман.

Так что если кто-то из соседей ненароком узнает о нецелевом использовании казённого транспорта, то сообщить об этом налоговому ведомству – никакое не стукачество. Не скажу – священный гражданский долг, это уж слишком пафосно. Но нормальная реакция законопослушного гражданина – точно.

Вообще вопрос «доносительство или информирование» имеет гораздо больше аспектов, чем одна лишь борьба с нецелевым использованием служебных машин.

В мире, причём преимущественно в наиболее развитых государствах, которые принято считать эталонными с точки зрения демократии, давно и прочно укрепилась практика, когда любой гражданин, заметивший, по его мнению, нарушение закона, считает себя обязанным сообщить об этом «куда следует». Такое поведение имеет негативную окраску лишь в глазах жителей бывшего СССР. Потому что у нас сосед доносил на соседа по идеологическим мотивам, как на «врага народа». Отсюда – и наше отрицательное отношение к самой практике «неформального информирования» властей о каких-то нарушениях.

Но в Швеции, например, если у вас собака целый день находится одна в доме или квартире, то соседи сообщат об этом в полицию. И дело даже не в том, что она им мешает – собака может и не лаять. Но ненадлежащее обращение с животным – это серьёзный административный проступок, и вы несёте за него ответственность перед законом. А если вы просто шлёпнули непослушного ребёнка по попе, то вам обеспечены неприятности с ювенальной Фемидой.

Или, скажем, в Финляндии – если вы в коммунальном панельном доме со «звукопроницаемыми» стенами (а это отнюдь не изобретение Хрущёва, автор идеи строительства таких зданий – великий Ле Корбюзье) будете после 23 часов принимать душ, то из-за шума воды соседи могут вызвать полицию, и вам реально грозит штраф. А уж налоговые отношения между гражданином и государством – и вовсе святое!

Согласен, при этом не исключена возможность сведения каких-то личных счётов. Но пусть выяснением мотивов занимаются компетентные органы. На то они и компетентные.

Вот почему я совершенно не согласен с председателем финансовой комиссии парламента Михаилом Стальнухиным, комментировавшим порталу Rus.Postimees выступление депутата от EKRE, – в той части, где Стальнухин говорит о возможных сложностях, которые могут возникнуть в ходе разбирательства по заявлению от «соседского надзора».

Депутат-центрист считает, что «в случае, если у Налогового департамента возникает обоснованное подозрение, что частные поездки всё же совершаются, а в регистре указано обратное, необходимо быть готовым доказать их отсутствие». А как же презумпция невиновности? На мой взгляд, это как раз департамент должен доказывать вину пользователя автомобилем.

Лично про себя могу сказать, что я не стану проверять через регистр, праведно ли использует свою служебную машину мой сосед. И даже узнавать, служебная ли она, тоже не стану. Мне просто лень.

Но вот если я увижу, что водитель, сидя за рулём, на ходу разговаривает по телефону, то точно позвоню в дорожную полицию. Конечно, при условии, что успею разглядеть номер его машины и смогу быстро припарковаться на обочине, чтобы не стать самому источником повышенного риска для остальных участников движения.

Уж извините! Или, как говорил один мой приятель, не поймите меня правильно…