/nginx/o/2018/02/03/7541025t1h8a72.jpg)
В начале февраля в Таллинн приезжал с лекциями о японском холодном оружии россиянин Сергей Варченко, энтузиаст, немало знающий о самурайских мечах и с соратниками по мастерской «TETSUGE» такие мечи создающий. Интервью с ним записал журналист Николай Караев.
Японский меч – это и история, и современность. Относительно недавний пример: рассказывают, японский аниматор Хаяо Миядзаки, узнав о том, что студия Miramax хочет перемонтировать его фильм, прислал руководству студии (тем самым братьям Вайнштейнам, один из которых «прославился» ныне на весь мир) катану – с намеком на то, что станет с этим руководством, если его фильм все-таки порежут. Японские мечи – уже давно своего рода культ во многих странах мира. Россия – не исключение. Сергей Федорович Варченко рассказал порталу Rus.Postimees о том, чем именно оружие самураев прельстило его со товарищи.
– Вы рассказываете о тайнах и легендах самурайских мечей. Но какие у катаны, вакидзаси, танто и прочего есть тайны? Разве не изучены они историками и энтузиастами вдоль и поперек?
– Нет, японский меч и сегодня вызывает интерес и у металловедов, и у металлургов, и, конечно, у историков. Только один пример: до сих пор ведутся научные споры о назначении когатаны – это маленький нож, который вставлялся в особый карман ножен катаны. Высказываются самые разные мнения. Хранитель японского оружия Государственного исторического музея в Москве рассказывал, что в Россию приезжал выдающийся специалист, предположивший: самурай должен был быть вооружен всегда – даже когда он принимал ванну. В такие моменты когатана вставлялась в прическу...
Кто-то говорит, что это метательное оружие, но люди, которые пробовали метать когатану, признаются: «Когда получается, а когда и нет». Есть исторический факт: когда одерживалась победа, противнику отсекали голову, омывали ее, клали на дорогое блюдо, втыкали в теменную часть когатану – и преподносили эту композицию командующему победившим войском. И это был знак глубочайшего уважения к поверженному противнику, павшему, как настоящий самурай.
Белых пятен тут множество, и тайны японских мечей было бы неплохо потихоньку раскрывать. Немало загадок касаются металлургии. Еще одна любопытнейшая тема – прочтение старых клейм на исторических мечах. Как вы знаете, раньше художники часто писали новые полотна поверх старых. То же самое происходило зачастую с японскими мечами. В России должны быть и мастера реставрации японского оружия – но их, увы, пока нет.
/nginx/o/2018/02/03/7541037t1h6f84.jpg)
– Почему заинтересовались японскими мечами вы? Что такое японские мечи для вас – скорее продукт металлургии и кузнечного дела или же элемент духовной практики, которая ассоциируется со стойкостью самураев?
– И то, и другое, и много чего еще. Японский меч остается загадкой, которую можно разгадывать всю сознательную жизнь... Я подполковник ВВС в отставке, меня всегда интересовали вопросы офицерской чести. Было бы странно, если бы я в свое время не обратил внимания на японский меч. Сегодня самурайские мечи странно рассматривать как оружие – при наших-то системах вооружений. Ныне это символ верности и служения – вплоть до самопожертвования.
– Японские военные носят мечи до сих пор, но эта традиция есть и в других странах. В Японии, однако, до сих пор в школах изучают фехтование. Иногда мечами совершают харакири. Почему именно в Японии традиции, связанные с мечами, сохранились лучше, чем в культуре России или Запада?
– Японцы всегда очень трепетно и бережно относились к своей культуре. То, что на эту культуру обратили внимание в России, на мой взгляд, очень важно. Россия активно впитывает всё лучшее из других культур. Я убежден в том, что как только культура обособляется в своих национальных границах, она обрекает себя на уничтожение.
– Но именно Япония несколько веков, при сёгунате Токугава, была абсолютно закрытой страной...
– Именно поэтому их исторический процесс и смел. В 1614 году клан Токугава запрещает христианство, еще через двадцать лет он под страхом смертной казни приказывает всем иностранцам убраться с территории Японии – за исключением голландцев, с которыми у японцев были хорошие торговые отношения. Впрочем, голландцев ограничивают тоже. Этим самым Япония начала путь в никуда. К сожалению, на этом пути было сметено и сословие самураев тоже. Но японцы сделали из этого выводы. Например, как вы знаете, в Японии как грибы после дождя растут клубы любителей творчества Достоевского...
– Это да, у японцев давняя любовь к Достоевскому, они то и дело заново переводят его романы.
– Именно. А еще у японцев – при их-то автомобилестроении – есть клубы любителей машины «Нива»! Как вы думаете, японцы всё это делают для нас? Нет, они это делают для себя. Потому что они сделали верные выводы из своей закрытости – и сейчас нация буквально процветает в том числе и по этой причине.
– В Европе были действительно легендарные мечи с собственными именами – Эскалибур, который король Артур вытащил из камня, меч Роланда Дюрандаль, меч Карла Великого Жуайёз... Существовал ли в Японии подобный культ меча?
– В Японии существовали мечи известнейших мастеров – например, Окадзаки Масамунэ, творившего в XIV веке. Так вот, Масамунэ некоторые свои клинки даже не подписывал, памятуя о том, что его клинок должен быть преподнесен какому-то великому военачальнику. Так что мастер даже не осквернял меч своей подписью.
– Тоже почтение, только наоборот...
– Да. Хотя мастеров, равных Масамунэ, практически и не было. В паре с ним всегда упоминается Мурамаса, но он был учеником Масамунэ – и они буквально как белое и черное. Мечи мастера Мурамаса считались, как бы это сказать... злобными мечами. По легенде, если извлечь из ножен такой меч и не обагрить его кровью врага, он обратится против хозяина. Мы знаем, что юный Иэясу Токугава, основатель сёгуната Токугава, обладал мечом Мурамаса – правда, это был вакидзаси, короткий меч, – и нанес им сам себе серьезное ранение. Японский меч не ранит чуть-чуть, если уж он вошел в тело, то долго не останавливается... В итоге появился указ Токугава о полном уничтожении мечей Мурамаса. Если мне память не изменяет, судья города Нагасаки был приговорен к сэппуку за то, что в его коллекции обнаружили двадцать с лишним клинков Мурамаса. После объявления указа это была неслыханная дерзость.
– Вы работаете в мастерской «TETSUGE», кующей японский мечи дивной красоты. Расскажите о «TETSUGE», пожалуйста.
– Мы начали с того, что изучили все тексты, посвященные японским мечам. Наш мозг – это оружейник Сергей Алексеевич Лунёв. Я ему всегда говорю, что он гениальный металлург, он отнекивается, но – со стороны виднее. Он обладает потрясающими технологиями. Как проводить направленную кристаллизацию посредством векторного отбора тепла из тигля – знают сегодня, насколько я понимаю, два человека в мире: это Сергей Лунёв и американский металлург Пол Верховен, полный тезка известного кинорежиссера. К мозгам Сергея Алексеевича прилагаются руки Романа Сарбатова, нашего кузнеца. Вдвоем они творят чудеса.
– Вряд ли японские мастера осмысляли свой труд в таких терминах, как направленная кристаллизация...
– Древние мастера, конечно, не понимали сущности этих процессов, они не обладали данными по металлургии, металловедению и так далее. Мечи они делали, если хотите, на коленке...
– Но как тогда они достигали результата?
– Практика, практика, практика!.. Советы наставника, которые тот дает подмастерью. И удивительное упорство, благодаря которому они и достигали удивительных результатов. Если разбираться, в татара, традиционной японской плавильной печи, производится как раз тигельная плавка: периферийный металл, перемешанный с углем, песком, глиной, образует тот самый тигель, внутри которого происходит кристаллизация и возникает особая структура металла, булат. Перед талантом древних мастеров можно только преклоняться.
– На ваши мечи приезжали смотреть японцы. Насколько я знаю, они часто относятся к попыткам имитации японских традиций иностранцами скептически...
– Я бы сказал, что они имеют право на скепсис. Про наши мечи японцы говорят: «Они не совсем в японской традиции...» В этом, наверное, есть доля правды. Мы поняли суть процессов, происходящих в татара, и смогли воспроизводить их в одном кубическом метре лабораторных условий. Японцы считают, что это отклонение от традиции, и мы не можем им этого запретить. На уровне научных дискуссий мы объясняем им, что делаем ведь ровно то же самое.
С другой стороны, было бы неверно утверждать, что мы создаем реплики старинного оружия. Согласитесь: попытки копировать работы древних мастеров – это была бы глупость. Мы живем в XXI веке, зачем возвращаться в XIII-XIV века? Это были другие времена. Хранитель японских мечей в Кунсткамере, увидев наши работы, как-то сказал, что это очень красивое продолжение темы нихонто, японского меча, но уже с преломлением в русской культуре.
– То есть вы – скорее продолжатели традиции, чем ее хранители?
– Мы в последнюю очередь задумываемся о формулировках, честно говоря. Но разве японская культура с ее вопросами чести и преданности не сопрягаются с русской культурой? Наши работы – доказательство того, что японская культура не то что соприкасается с русской, но частично даже и входит в нее, соответствующим образом преломляясь, как свет в жидкости. Это мы пытаемся объяснять и нашим уважаемым японским друзьям – и они нас понимают.
– Для вас японский меч – не орудие убийства, в то же время традиционный образ японского самурая в кино предполагает как раз эффектное убийство множества соперников. Что для вас не так в этой картинке?
– Разумеется, было бы неверно предполагать, что самурайство – это рафинированное благородство во всем. И тогда существовали предатели, измены... было всё. Но культура должна отображать не реальность, а, скорее, то, как должно быть. Мне так кажется. Когда уважаемые деятели культуры черпают вдохновение возле выгребных ям, от результата посетителей выставок и кинотеатров просто воротит. Вы согласны со мной?
– В общем – да, но что это означает применительно к мечам? Что такое японский меч для вас?
– Я бы сказал так: наши работы – это шаг к миру без оружия. Истинное благородство силы состоит в том, что сила не применяется. С любым нашим мечом лет 500-600 назад можно было идти в бой и решать исход сражения. Но при нынешних системах вооружений смешно рассматривать самурайский меч как реальное орудие на поле боя. Сегодня это легенда. Оружие, которое никогда никого не убьет. Мы пытаемся, как говорят японцы, одолеть пропасть в два прыжка. Создать такое оружие, при взгляде на которое мысль об убийстве не возникает вообще.
– Зато возникает мысль о красоте.
– Да. И о благородстве. И еще наши мечи могут вызвать у человека буквально физиологическую потребность в обретении новых знаний. Я на лекциях не стремлюсь ответить на все вопросы – скорее я хочу эти вопросы поставить, чтобы у людей возникал голод в отношении к новым знаниям.
– Если какой-то человек после вашей лекции заинтересуется японскими мечами и фехтованием, что ему делать?
– Это каждый решает сам. Если говорить о литературе, есть превосходная трилогия Андрея Геннадьевича Баженова «История японского меча», «Экспертиза японского меча» и «Создание японского меча». Эти книги все есть в электронном виде, их легко скачать. Что до остального – в наш электронный век не найти информацию очень сложно. Написано же в Яндексе: найдется всё...