/nginx/o/2020/01/08/12859770t1h8f26.jpg)
/nginx/o/2017/01/12/6247691t1h7f82.jpg)
В истории права наших северных соседей есть постыдный эпизод, когда в начале 1970-х годов пытались ввести так называемый закон о мире, который поставил бы передачу информации в СМИ под контроль правительства. Закон обосновывали необходимостью воспрепятствовать вражеской пропаганде, распространяемой в отношении восточного соседа.
Законопроект провалился, но история Финляндии знает сотни и тысячи случаев, когда воля или, скорее, желание Кремля заставить ее плясать под свою дудку одерживали верх. Так, например, на высших курсах по государственной обороне нельзя было обсуждать возможное нападение с востока – только с запада и севера. В постыдной ситуации Финляндия оказалась после Второй мировой войны, когда ей навязали договор о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи.
Руководители государства во главе с Кекконеном более-менее старательно пытались его придерживаться. В Западной Европе за хождением Финляндии по канату наблюдали, затаив дыхание, процесс получил от бывшего долгие годы премьером Баварии Франца Йозефа Штрауса название «финляндизация». В широком смысле «финляндизация» означает подчинение небольшого демократического государства воле большого тоталитарного государства.
В Эстонии в последнее время это выражение можно услышать все чаще. Так пытаются определить высказывания, призывающие нормализовать эстонско-российские отношения (как будто Эстония может здесь много что сделать) и критикуют прозападную направленность эстонской внешней политики. Использовать слово “финляндизация” в данном контексте неуместно. Финляндизация означала самоцензуру, прагматичный выбор и неизбежность одновременно. У нас должно использоваться слово, которое характеризует деятельность, волей-неволей ведущую Эстонию в сферу влияния России и Кремля.
О какой деятельности идет речь? Это не финляндизация, не неизбежность, с которой приходится мириться, а скорее, убеждение какой-то группы, что именно с востока потекут благословенные молочные реки и там-то и находятся кисельные берега. Сюда относится и желание приуменьшить или свести к нулю преступления коммунизма и мнение, что контент, купленный на деньги налогоплательщиков на кремлевском пропагандистском канале, – это невинное информирование без какого-либо идеологического подтекста. Даже если это так, этим движут корысть и желание извлечь политическую выгоду. Факт, что таким образом служат интересам Кремля, напрочь при этом забывается. Эта деятельность выражается и в гневной критике НАТО и в желании продемонстрировать Эстонию как провалившееся государство, которое выслуживается перед своим союзником США. Неколько таких утверждений как будто взяты из основной программы ПБК, которая транслируется из Москвы.
История Эстонии представляет собой постоянное раскачивание между Востоком и Западом, и если в воздухе есть сигналы, что маятник хотят снова запустить в сторону Востока, к этому следует отнестись со всей возможной серьезностью. Это надо называть “россиезацией”. Если слово “финляндизация” являлось данной извне оценкой процессов внутри страны, то “россиезация” стала бы определением, которое внутри страны обозначило бы благосклонное отношение к российскому влиянию.