/nginx/o/2022/03/07/14412109t1h16fe.png)
Журналист Прийт Пярнапуу пишет в «Учительской газете» о том, как он ещё в основной школе осознал простую истину – если по-настоящему блистать в чем-то одном, то все остальные учителя будут смотреть сквозь пальцы на то, что ты ленишься, абсолютно не разбираешься в их предмете и даже не хочешь чему-либо научиться. Апатия автора по отношению, например, к языку Пушкина зашкаливала настолько, что, выпускаясь из гимназии, он даже алфавита русского не знал.
Для осознания масштаба моей несостоятельности добавлю, что уроки русского языка появились в моем расписании уже с первого класса. Помню, как учительница дала мне в гимназии учебник для пятого класса в надежде, что уж его-то я точно осилю. Да, я таскал его, физически не напрягаясь, из дома в школу и из школы домой, но осилить его интеллектуально был не в состоянии. Педагог уже по одному моему взгляду понимала, что звать меня снова к доске нет никакого смысла. Откуда в аттестате тройки? – «Куда я знаю?» (Спасибо Гугл Транслейту!).
Если бы тогда меня оценивали максимально строго, то школу я бы, скорее всего, не окончил. На самом деле однажды это все-таки произошло. После окончания основной школы я пошел учиться в другую гимназию. Уже к Рождеству было понятно, что учебное заведение, в котором мои былые выдающиеся достижения ничего не значили, я окончить не смогу. До Пасхи я делал вид, что посещаю гимназию, осенью же пришлось начать год заново в старой школе. Уловка, будто я имею выдающиеся результаты по одному предмету, а по другим являюсь образчиком беспомощности, работала так же безотказно, как и в основной школе. Учителя ведь были те же самые.
В университете же трюк больше не «прокатывал» – каждому новому преподавателю приходилось заново доказывать, что я не совсем с Луны упал. К счастью, в университетские годы маятник, что внутри меня, качнулся в обратную сторону – достойным изучения казался даже иврит.
Ни с одним логопедом, психологом, социальным или специальным педагогом мне в школьные годы повстречаться не довелось. Если бы такое случилось, то, по крайней мере, логопед, психолог и соцпедагог наверняка взяли бы меня за пуговицу и помогли справиться с учебой. Даже если бы от них и не было никакого толку, то, быть может, с помощью логопеда мне удалось бы освоить хотя бы шипящие согласные в русском языке.
Несмотря на то, что с момента окончания мною гимназии минуло почти уже 18 лет, а Эстония стала гораздо более европейской и богатой страной, по данным сайта HaridusSilm.ee, в каждой пятой обычной школе нет ни одного опорного специалиста. Школьных психологов нет в 70, спецпедагогов в 67, логопедов в 54 и соцпедагогов в 33 процентах обычных школ по всей стране.
Кто в этих школах скажет учителям, что выставление ученику троек ни за что неприемлемо даже в том случае, если он отлично успевает по какому-то одному предмету? Кто скажет родителям, что помимо учебников по истории и математике их ребенку стоит по вечерам штудировать в том числе учебник по русскому языку? Кто продемонстрирует ученику, как произносить Ж, З, С, Ц, Ч, Ш и Щ так, чтобы они не звучали одинаково как «с»? Кто в этих школах отыщет ребенка и покажет ему, что жизнь существует и по другую сторону экрана компьютера?