Страсти по финскому языку в ТЛУ: деньги или политика?

Таллиннский университет. Фото: Toomas Huik

В 2015 году лектор по финскому языку Мария-Магдалена Юрветсон защитила в Таллиннском университете докторскую диссертацию, посвященную теме смешных глаголов. Журналист «Учительской газеты» Сирье Пярисмаа пишет, что в 2018 году новоиспеченному доктору наук уже не до смеха – именно она первой узнала о том, что в новом учебном году набора студентов на специальность «финский язык и культура» не будет. 

Руководство вуза обосновало этот шаг минимальным интересом студентов к своим северным соседям, недостаточной научной деятельностью преподавателей, бесперспективностью финской филологии и необходимостью экономии средств.

Пока экономисты и визионеры мечтали о строительстве подводного тоннеля между Хельсинки и Таллинном, языковой мост между двумя городами дал трещину – с 1 сентября поступить на бакалавриат по специальности «финский язык и культура» будет невозможно.

Сейчас Мария-Магдалена Юрветсон является единственным лектором из Эстонии, имеющим полную ставку и ведущим сразу несколько курсов. Помимо нее четверть ставки имеет один доцент, по договору найма работает один преподаватель, плюс одному приглашенному из Финляндии лектору большую часть зарплаты выплачивает тамошнее государство, не обязывая его заниматься научной деятельностью.

«Наша специальность не затратная, на нас и так экономят, поэтому нельзя утверждать, будто университету дорого нас содержать», - считает Юрветсон.

В прошлом у финских филологов бывали времена и получше. До развала СССР финский язык должны были в обязательном порядке изучать все эстонские филологи до единого. С 1991 года финский язык и культура стали одним из самостоятельных направлений отделения скандинавской филологии. Кроме того, имелись также профессоры прибалтийско-финских языков. Студентов было хоть отбавляй, а учебные группы из 40 человек приходилось делить на две части.

«Потом нас постигла судьба Византии, - вспоминает Юрветсон. - Верхам стало казаться, что мы живем на широкую ногу, поскольку нас финансировала Финляндия, и появилась затаенная злоба».

В ходе Болонского процесса осталась возможность изучать финский язык и культуру лишь на первом уровне высшего образования – в бакалавриате. В магистратуре же были только два модуля: лингвистика и литературоведение.

В 2006 году отделение скандинавской филологии и кафедра прибалтийско-финских языков были расформированы, а преподаватели сокращены. Под руководством Аннекатрин Кайвапалу была создана новая учебная программа.

«Еще пару лет тому назад нам обещали профессуру, что означало бы привлечение дополнительных ресурсов и оживление научной деятельности, - говорит Юрветсон. - Мы жили в надежде, что все пойдет в гору».

В ходе структурной реформы финская филология (помимо английской, немецкой, французской, испанской и итальянской) стала одной из шести основных специальностей по программе бакалавриата западноевропейских языков и культуры.

Юрветсон задается вопросом, почему предстоящая реформа коснется только финского языка, и сама же на него отвечает: вуз взял направление на интернационализм – увеличение количества иностранных студентов и открытие англоязычных учебных программ, поскольку это гарантирует прибыль.

Аннекатрин Кайвапалу, двенадцать лет руководившая специальностью «финский язык и культура», так и не дождалась восстановления в ТЛУ профессорского состава и стала профессором Туркуского университета.

«Терпение иссякает у всех, - признается она. - Рабочую обстановку в институте гуманитарных наук нельзя было назвать вдохновляющей, сейчас же я наслаждаюсь работой в Турку».

Вспоминая недавнее прошлое, Аннекатрин Кайвапалу удивляется тому, что не успел еще сенат вуза утвердить решение о прекращении с 1 сентября набора студентов на финскую филологию, как с интернет-странички для поступающих исчезло какое-либо упоминание о специальности. С ней как с одним из преподавателей финского языка до сих пор никто официально не связался, все же новости Кайвапалу узнавала от своих коллег. Она не понимает, почему вуз берет тайм-аут и прекращает набор именно сейчас, когда учебная программа функционирует только второй год подряд. По ее мнению, если первые студенты были набраны осенью 2016 года, то давать какие-либо оценки можно было бы по прошествии трех лет. Если первый набор состоял лишь из шести человек, то нынешний второй уже из тринадцати, а не восьми, как утверждает проректор ТЛУ.

Комментируя желание вуза сэкономить на отмене третьего набора финских филологов, Кайвупалу говорит, что месячная зарплата лектора сравнима со стоимостью двухдневной поездки на конференцию в какую-либо европейскую страну.

«Экономии почти нет, поэтому пропуск одного набора не спасет ни Таллиннский университет, ни сам институт, - подчеркивает она. - Вопрос гораздо шире, чем просто преподавание финского языка в Таллиннском университете. Прекращение в столице Эстонской Республики преподавания финского языка на академическом уровне – это вопрос политический».

Директор института гуманитарных наук ТЛУ Тыну Вийк уверяет читателей «Учительской газеты» в обратном: «Четыре причины, по которым мы решили отменить набор студентов этой весной, – это отсутствие денег, недостаточная научная компетентность преподавателей, минимальный интерес к специальности со стороны студентов и несоответствие нынешнего обучения потребностям общества».