:format(webp)/nginx/o/2018/04/22/7803772t1h987d.jpg)
В Эстонии встречаются примеры документов, в которых значатся имена экспертов, которые в действительности не оценивали пожарную безопасность зданий и не знают, что их имена где-то тайком использовали, пишет Postimees.
Работник крупнейшей в Эстонии охранной фирмы G4S обнаружил весной 2016 года, что другая фирма, – принадлежащая известному ида-вирускому строительному бизнесмену Алару Сепперну Sepmar OÜ, с которым они боролись за один и тот же тендер, - в качестве эксперта представляет его коллегу из G4S.
Это показалось ему странным, поскольку и сама G4S в ходе того же тендера на установку и обслуживание систем пожарной безопасности назвала в своем конкурсном предложении ответственным экспертом того же человека: руководителя отдела охранной техники северного региона фирмы Тармо Ниголса.
У Ниголса есть профессиональное свидетельство в трех различных областях, связанных с установкой и обслуживанием противопожарной техники. Без эксперта, имеющего действующую лицензию, в тендере не имели бы шансов ни G4S, ни Sepmar.
Но суть в том, что Sepmar вписала имя Ниголса в документы по тендеру, не спросив у него разрешения и не заключив с ним договора. Возникла ситуация, при которой Ниголс без его ведома участвовал в тендере от лица двух фирм, конкурируя таким образом с самим собой.
Услышав от коллеги с другого конца Эстонии, что его имя используется таким образом, Ниголс схватил телефонную трубку. В строительной фирме ему никого не удалось застать на месте. Он отправил несколько писем и не получил ни одного ответа.
Ниголс сообщил о том, что его имя используется без разрешения, и в Регистр экономической деятельности, где Sepmar его и обнаружила, поскольку там перечислены все эксперты, имеющие лицензию. Наконец, в начале июня директор фирмы Алар Сепперн сам убрал с февраля значившееся в заявке имя Ниголса (имя того, кто внес изменения, видно по логам регистра). Для G4S это уже второй раз, когда в предложении по тендеру они обнаружили имя собственного сотрудника.
По словам исполнительного директора Эстонского союза охранных фирм Андре Лиллелехта, выдающего профессиональные лицензии экспертам по системам противопожарной безопасности, это распространенная практика. Кража имени обычно всплывает в ходе тендера, когда кто-то обнаруживает, что конкурирует с самим собой: например, представитель южно-эстонского региона фирмы замечает, что в конкурсе в их регионе участвует коллега из Северной Эстонии. Тогда начинают выяснять, как такое возможно.
“Если тот, кто объявил конкурс, требует от поставщика, чтобы он представил на конкурс людей, имеющих квалификацию в области пожарной безопасности, и если организатор конкурса не проверяет, кого ему представили, - а этого они преимущественно не делают – самые хитрые понимают, что туда можно вписать практически любое имя. Для этого нужно всего лишь взять профессиональный регистр, в котором можно посмотреть, у кого есть действующая лицензия. И выбрать там имя в надежде, что организатор конкурса не станет проверять”, - рассказал Лиллелехт.
Противопожарные устройства, конечно, не предотвратят пожара, но они успеют максимально быстро о нем оповестить, чтобы люди смогли эвакуироваться, чтобы путь к спасению был свободен и понятен, чтобы работы по тушению были для спасателей как можно проще и безопаснее.
Попытка обмана в здании самого Спасательного департамента
Владелец Sepmar OÜ, использовавшего имя Нигольса без его ведома, Алар Сепперн поначалу заявил, что слышит о случившемся от журналиста впервые. В ходе телефонной беседы ему, правда, удалось вспомнить, что с такой проблемой в фирму уже обращались.
Сепперн заявил, что не занимался тендерами в своей фирме, которая сейчас приостановила деятельность и которой вынесено предупреждение. “Если его имя попало туда по ошибке, оно уже было оттуда удалено. То, что мое имя видно в логе, не означает, что я лично его удалил. У меня две ID-карты, второй пользовались мои работники», - пояснил он.
“Насколько я помню, у нас самих был специалист по противопожарной безопасности, или, когда нужно было, мы использовали субподрядчика. G4S несколько раз был нашим субподрядчиком».
Сепперн добавил, что, по его сведениям, ничье имя в регистре нельзя использовать просто так, поскольку без его дигитальной подписи это сделать невозможно. Кроме всего прочего, Сепперн удостоился внимания общественности, когда сообщил полиции о коррупции, но в январе он сам был признан судом первой инстанции виновным в даче взятки. По его словам, тяжбы до сих пор тянутся, поэтому его строительная фирма не может заниматься своей деятельностью.
По словам Ниголса, крупные фирмы тоже прибегают к услугам лицензированных специалистов со стороны, если у них самих таковых нет, однако они все-таки спрашивают на это разрешение у самого человека, когда указывают его имя, и заключают договор о сотрудничестве.
G4S не слишком часто выдают такие разрешения, поскольку в фирме хотят быть уверены, что, если имя их работника где-то будет указано, впоследствии он и сделает эту работу.
/nginx/o/2018/04/22/7802970t1ha822.jpg)
Один из немногих организаторов тендеров, который проверяет имена, указанные в документах, - Riigi Kinnisvara AS (RKAS), где, по словам Ниголса, по сравнению с остальными намного больше опыта в этой области.
“Недавно они проводили тендер на строительство депо Спасательного департамента в Южной Эстонии, звонили и снова спрашивали, действительно ли мое имя должно значиться в бумагах в качестве ответственного лица. Снова выяснилось, что не должно. Я не давал на это разрешения”.
У государства радужные представления
По словам Лиллелехта, охранные фирмы сделали государству предложение, чтобы существовал такой порядок, который, по мнению Сепперна, существует уже сейчас: чтобы без согласия самого человека его имя нельзя было указывать в регистре в качестве ответственного лица. Это помогло бы избежать ситуации, когда кто-то обнаруживает, что он отвечает где-то за рабочее состояние противопожарных устройств, хотя сам в глаза не видел этого здания.
По словам советника отдела политики спасения и кризисного урегулирования МВД Мари Тикан, с этим вопросом к министерству уже обращались, и поправки уже в работе. Внести обязанность спрашивать разрешения у эксперта при указании его имени в регистре экономической деятельности – технически несложно, однако, по словам Тикан, необходимо внести поправки и в Закон о противопожарной безопасности.
Она добавила, что министерство предполагает, что организаторы тендера проверяют представленную в предложении информацию, а качество организации тендера они проверять не могут.
“Относительно плохо проведенных тендеров надо спросить у их организаторов и оспорить эти тендеры. Если кто-то знает или замечает, что какой-то поставщик предоставил ложые сведения, об этом следует незамедлительно оповестить Спасательный департамент или Союз охранных фирм”.
Поскольку поведение поставщиков, т.е.владельцев зданий, по словам Лиллелехта, обычно не отвечает ожиданиям государства, т.е. предоставленная поставщиком информация не проверяется, он считает, что союз должен обучать организаторов, проводящих тендеры по обслуживанию пожарной безопасности. «Есть поставщики, которые не знают, что компетенцию ответственных экспертов можно проверить в регистре трудовой деятельности».
По словам директора дивизиона охранной техники G4S Eesti Прийта Орассона, пожарная безопасность неслучайно отрегулирована так жестко и за ее обеспечение всегда отвечает владелец здания.
Поэтому Орассон советует заказчикам проверять, знает ли человек, отмеченный как ответственное лицо, об этом, и интересоваться, насколько компетентен человек, установивший противопожарное устройство в здании. Если имя специалиста с лицензией использовано без его ведома и никто это вовремя не обнаружит, может случиться, что, когда дойдет до дела, работать будет, образно говоря, человек с улицы.
“Мы видели, принимая объекты, что там работали люди, которые, очевидно, не были в этом компетентны. Видно, что где-то ковырялся электрик или сам строитель, но не уполномоченный специалист. На каждом объекте есть дневник обслуживания, куда исполнитель работ вписывает свое имя. Очень просто взять оттуда имя и провести выборочную проверку, есть ли у него лицензия», - сказал он.
По словам Ниголса, бывает и так, что Спасательный департамент после проверки извещает владельца здания, что обслуживание его пожарной безопасности осуществлял человек, у которого нет действующей лицензии.
В прошлом году в одной из волостей был такой случай - во всех волостных зданиях пожарную безопасность проверял поставщик услуги без лицензии. Лишь в начале года G4S получила право на обслуживание одного крупного учреждения, где по бумагам работы осуществлял компетентный специалист, но в действительности требования не были соблюдены. Владельцу такое наведение порядка обойдется в 150-200 000 евро.
Возможно, клиент сам оказался обманут или же сам пренебрежительно отнесся к пожарной безопасности. “Компетентность все-таки стоит денег, и, если клиент, не думающий о безопасности, выделяется лишь ценой, делать нечего”, - сказал Орассон.
У Ниголса как эксперта по устройствам, помогающим избежать таких трагедий, как недавно в Кемерове, в результате которой погибло более 60 человек, накопилось в связи с тем пожаром много вопросов: почему двери кинотеатра были закрыты? Почему их не открыла автоматическая система пожаротушения, чтобы люди могли эвакуироваться?
“В устройстве противопожарной безопасности есть несколько интегрированных друг с другом систем: в случае пожара двери эвакуационного выхода должны открыться, противопожарные двери должны закрыться, лифты должны ехать на эвакуационный этаж, эскалаторы встать, а принудительная вентиляция отключиться и т.д. Если система не обслуживалась или была неправильно установлена, это очень опасно”, - отметил он.
С 2015 года Эстонский союз охранных фирм выдал лицензии техника охранных систем двух разных уровней, которые позволяют обслуживать устройства противопожарной безопасности, 400 с лишним лицам. Некоторые из них обновили уже имеющиеся лицензии.
:format(webp)/nginx/o/2018/04/22/7804041t1h1c44.jpg)
Трагические пожары и обвалы в недавнем прошлом
На процессе по делу Maxima вскрылось мошенничество
На судебном процессе по делу латвийской Maxima выяснилось, что официальный изготовитель металлоконструкций для магазина никогда не работал на объекте.
Инженер-строитель Андрей Кулешов по документам являлся работником фирмы Vikom Industry, изготовившей металлоконструкции для Maxima, и монтировавшей их фирмы Monce. Впоследствии в суде выяснилось, что в действительности Кулешов не работал ни в одной из этих фирм и никогда не был на этом объекте, однако подпись инженера-строителя стоит на документе, который заверял, что металлоконструкции, установленные в Maxima, отвечали требованиям. Инженер признался в суде, что не ставил на них своей подписи.
В обеих фирмах Кулешов, по его словам, значился лишь формально, позволяя предприятиям использовать свое имя и лицензию специалиста, сообщало Латвийское телерадиовещание.