В случае дополнительной медицины должно быть четкое понимание, кто, где и как может ее применять, и необходимо гарантировать, чтобы эти методы не представляли угрозы для человека, заявила в интервью Postimees министр здравоохранения и труда Рийна Сиккут.
- Оценку можно дать только одну. Семейный врач не может продавать лекарства, он должен применять научно доказанные приемы лечения, а закон необходимо соблюдать. Здесь нет вопроса, какова может быть оценка подобной деятельности.
- Публикация в прессе статей заслуживает благодарности, поскольку многие, может быть, впервые услышали, что им стоило бы обратиться в Департамент здравоохранения или в комиссию по качеству медицинских услуг. Люди, которые подозревают, что в их лечении допущены ошибки, или которые купили лекарства в центре семейных врачей, не всегда понимают в такой ситуации, что это неправильно.
В человеческом плане опять-таки может быть сложно пожаловаться на врача, который помогал тебе в прошлом и к которому придется ходить и в дальнейшем. Пациент боится менять семейного врача: вдруг у других полные списки и найти нового семейного врача будет трудно. Я хорошо понимаю, почему история стала развиваться так, что у журналистов больше информации, чем у Департамента здравоохранения.
- Я не стала бы упрекать Департамент здравоохранения. Они серьезно относятся к теме и действуют, но у них свои шаблоны, по которым они действуют, и они отличаются от журналистских приемов. Департамент здравоохранения может приостановить лицензию врача (максимально на год – прим. ред.). Те шаги, которые может предпринять департамент, суровы, но мы ведь не хотим, чтобы департамент серьезно ограничивал деятельность врача лишь на основании слухов и непроверенной информации. Для этого департаменту необходима жалоба конкретного человека.
- Я считаю, что наша роль должна быть более активной. Мы должны больше анализировать систему здравоохранения. Eesti Ekspress несколько месяцев назад писал о том, насколько пациенты таллиннских семейных врачей охвачены обязательной вакцинацией. Данные у нас на самом деле есть, и некоторые вещи необходимо прослеживать по всей Эстонии.
Так же можно было бы мониторить выписывание анбиотиков и другие стандартные процедуры, которые осуществляются в системе здравоохранения. Если в определенном районе бросаются в глаза аномалии, можно было бы заглянуть глубже. Мы проводили совещание на эту тему в Министерстве социальных дел. Какие изменения необходимы в правовом пространстве и чьей задачей был бы такой мониторинг, об этом еще необходимо договориться.
- Я не могу утверждать, что надзорное расследование ни к чему не приведет. Мы обсуждали с Эстонским обществом семейных врачей 30 мая, какие шаги можно было бы предпринять, чтобы лучше информировать пациентов – каковы могли бы быть ожидания от семейного врача, какие услуги люди получают, что делает или чего не делает семейный врач. Но я согласна, что это более мягкие вопросы, которые не принесут быстрого результата и решения в конкретном случае.
- Как министр я могу подтвердить лишь то, что Департамент здравоохранения занимается этим серьезно, а не по принципу "пусть все остается как есть". Если пациент поставлен в опасное положение, этим надо заниматься и это не должно сойти с рук.
Если Департамент здравоохранения обнаружит в ходе расследования, что в центре семейных врачей Теллискиви продавали лекарства, будут оштрафованы все к этому причастные. Я склонна считать, что в практике центра семейных врачей от этого ничего не изменится.
- Департамент здравоохранения может приостановить регистрацию врача лишь при невыполнении предписания максимум на один год, и из регистра в Эстонии врача удаляют лишь по решению суда, что означает долгий и трудный процесс.
Я считаю, что приостановка лицензии хотя бы на год после расследования Департамента здравоохранения – если врач остается без основной работы, без дохода – довольно существенное наказание. Я не вижу, чтобы в этой системе что-то было капитально неправильно. Для семейного врача внимание прессы и всеобщее осуждение – такое же наказание, как и формальные шаги. Рамки закона в этом плане хорошо установлены.
- Первым выбором врачей должно быть лечение на научной основе, но если его можно поддержать с помощью питья чая с мятой, ромашкового компресса или какого-то другого приема, известного в народной медицине, по договоренности врача и пациента это можно делать. Врач должен смотреть на пациента в целом и оценивать, что даст наилучший результат при его лечении. Того, что опасно для пациента, нельзя допустить. Если речь идет о гомеопатии или каком-то другом подобном методе лечения, запрещать их нет смысла.
Если в отношении научной медицины есть единое понимание, можно было бы одинаково относиться и к ненаучной. Зачем убирать гомеопатию? Вопрос в том, разрешаем ли мы по договоренности врача и пациента дополнять научную медицину научно не доказанными методами. Дело не только в гомеопатии или каком-то другом методе лечения, а в принципе, который мы разрешаем или запрещаем.
- Сложно представить себе, как из недоказанных методов выбрать те, которые следует запретить, а какие разрешить. Нельзя же поделить их на слегка ненаучные и очень ненаучные. Поскольку эти решения серьезно затрагивают людей, их нельзя принимать непродуманно. Мы не смогли запретить даже табак, хотя доказано, что курение вредит здоровью. Я понимаю, что гомеопатия может оттолкнуть людей от научной медицины, но если гомеопатические препараты не представляют непосредственной угрозы доя пациента, я не вижу смысла предпринимать суровые шаги.
Понятие альтернативной медицины указывает на то, что она якобы является альтернативой научной медицине. Но это же не так. Скорее, мы могли бы говорить о методах, дополняющих научное лечение, дополнительной медицине и т.п. В то же время я согласна, что в случае дополнительной медицины должно быть четкое понимание того, кто, где и что может применять, и как гарантировать, чтобы эти методы не были опасны для человека.
- Статьи, опубликованные в прессе, очень способствуют повышению сознательности людей. Например, история пациентки, потерявшей почку, наглядно показала, какие последствия могут быть, если не применяются научные методы. Между семейным врачом и пациентом должно быть доверие, и, естественно, что пациент предполагает, что врач следует правилам. То есть необходимо гарантировать, что семейные врачи стоят за научную медицину.