«Черновик» как карго-культ и эпитафия

Кимгим – почти наша Земля, но без нефти, газа и денег, чтобы нарисовать картинку почетче. Фото: Кадр из фильма

Экранизация фантастического романа Сергея Лукьяненко удивительным образом не работает как фильм, зато – явно вопреки воле создателей – работает как метафора российского кино.

Для начала стоит сказать, что литературная основа фильма хоть и написана первым фантастом России, но на фоне романов, которые Сергей Васильевич писал раньше, не блещет. Да, «Черновик» не настолько «никакой» роман, как сиквел «Чистовик», и все-таки. Пожалуй, именно по этой дилогии (2005-2007) проходит линия, отделяющая крепкого фантаста Лукьяненко, автора «Ночного Дозора», «Осенних визитов», «Холодных берегов», «Спектра» и так далее, от Лукьяненко, который пишет всё реже и хуже.

Беда «Черновика», фильма Сергея Мокрицкого, в том, что по сравнению с ним «Черновик»-роман – безусловный шедевр, хотя экранизировать такую книгу плохо – сложно. Увы. Впрочем, если учесть мессидж кино, вряд ли это совпадение.

Какому идиоту пришло в голову маскировать электронных убийц под матрешки?

Боевые матрешки империи

Краткое содержание романа: менеджер самого среднего звена Кирилл обнаруживает, что его словно вычеркнули из официальных бумаг, памяти родных и реальности. Зато оказывается, что Кирилл – «функционал», способный открывать двери в параллельные миры. Герой превращается в таможенника, живущего в собственной башне, двери которой ведут на нашу Землю, а также - в мир победившего стимпанка Кимгим, в условно пляжный мир, на планету-тюрьму Нирвану и, наконец, в загадочный, давно закрытый мир Аркан. Всю дорогу Кириллом манипулируют, но к финалу он разберется с манипуляторами и... «все на просмотр картины второй».

Матрешка с боевым оскалом готовится разнообразить жизнь главного героя. Фото: Кадр из фильма

Фильм в целом следует канве книги, но делает это крайне неискусно – и, подозреваю, если вы ее не читали, картина вряд ли будет вам удобопонятна.

То есть – первая фаза, выпадение из реальности, вопросов не вызывает; страх того, что ты проснешься, а тебя все забыли, квартиры нет, девушки нет, друзей нет, собаки нет, ты никто и звать никак, носит общечеловеческий характер. «Двойник» Достоевского, по сути, о том же, как и классический НФ-роман Филипа К. Дика, вопрос о влиянии которого на творчество Лукьяненко остается открытым.

В этой части авторы сценария – шесть (!) человек – поменяли немногое: Кирилл (Никита Волков) стал гениальным создателем компьютерной игры, его бывшая девушка Аня (Ольга Боровская) получила работу, связанную с перемещением между мирами, а антигероиню, которая в книге была Натальей, назвали Ренатой (Северия Янушаускайте) – видимо, чтобы оправдать акцент литовской актрисы.

Проблемы начинаются с параллельных миров. Да, в книге их изобразить легче, чем на экране. Но если не можешь, если бюджет не позволяет тебе ничего, кроме убогих общих планов – ну не берись ты. Кимгим – планета «без нефти и газа», застывшая в паровом XIX веке; ее паровые машины легко могли бы стать украшением фильма, но показывают нам только нарисованные левой ногой, донельзя смазанные темные сгустки. Ну да чего ждать от фильма, создатели которого не удосужились синхронизировать движения губ актера и озвучки (сцена с Феликсом – Андреем Мерзликиным)?

Играет она великолепно, да только играть ей почти и нечего – разве что приключения тела, перерисованные с грехом пополам с «Матрицы» и снятые опять же за копейки. 

С другими мирами не лучше, причем они по сравнению с романом претерпели метаморфозу, призванную сделать их более визуально зрелищными – с тем же плачевным результатом. Нирвана из наркотической пасторали превратилась в глуповатую пародию на сталинский СССР. Аркан в книге – счастливая Россия, принимающая африканских беженцев («Заселенная неграми Россия? О, какая неожиданная и радикальная национальная идея!» – думает герой); в фильме африканцев заменили на китайцев и показали нечто вроде маоистского ленинизма, нарисованного опять же крайне убого. При этом летающие боевые роботы Аркана невесть зачем выполнены в форме ярко раскрашенных матрешек. Они, конечно, запоминаются – вместе с мыслью «что курил художник?» – но внутренняя логика здесь и не ночевала. В фантастике возможно всё, кто бы спорил. Но какому идиоту пришло в голову маскировать электронных убийц под матрешки?

Другой пример неудачного выпендрежа – «поводок». В книге функционал по мере удаления от своей башни теряет сверхспособности. Просто теряет, без драматизма. В фильме драматизм добавлен: «поводок» в виде подвески-паука делает так, что, покидая башню, Кирилл начинает делаться прозрачным, у него становятся видны все кости и прочие внутренности. Едет такое страшилище с просвечивающим черепом в метро, ползет, задыхаясь, по зимней Москве – и типа никто ничего не замечает. Ну конечно...

Если бы не было Голливуда

Короче говоря, на визуальном уровне «Черновик» оправдывает собственное название: нам подсовывают вместо полноценного кино его черновую копию, которой только предстоит обогатиться спецэффектами. В снятой тридцать лет назад трилогии «Назад в будущее», не говоря уже о «Звездных войнах», компьютерная графика и то была лучше. Если бы не было Голливуда, «Черновик» мог бы впечатлить, – но Голливуд, к (не)счастью, есть и очень хорошо себя чувствует.

Если говорить об актерах, лучшее, что случилось с «Черновиком», – Северия Янушаускайте («Звезда», «Вавилон-Берлин», «Кровавая барыня»). Играет она великолепно, да только играть ей почти и нечего – разве что приключения тела, перерисованные с грехом пополам с «Матрицы» и снятые опять же на копейки. Именно что перерисованные, очень показательна тут финальная драка: как Нео разбивал агенту Смиту очки, так Кирилл разбивает Ренате глаз, и операторское решение – один в один.

Функционал Кирилл (Никита Волков) на фоне своей переставшей функционировать башни. Фото: Кадр из фильма

Такое называют «карго-культом». Изначально карго-культ – туземная религия на тех островах Меланезии, где во время Второй мировой размещались американские военные аэродромы: аборигены, насмотревшись из кустов на чудесную технику, принялись строить копии взлетно-посадочных полос и радиовышек буквально из соломы и палок. Вот и «Черновик» пытается подняться до Голливуда путем копирования того и сего, но только солома – она солома и есть.

Исполнитель главной роли – неплохой актер, но харизмой Киану Ривза не обладает. Что до остальных, есть более-менее удачные образы – Ольга Боровская в роли Анны, Юлия Пересильд в роли владелицы кимгимской гостиницы Розы, Андрей Руденский в роли отца главгероя, – и есть люди, которых нельзя подпускать к съемочной площадке на пушечный выстрел. Но режиссер действовал опять же по правилам карго-культа: если в западном кино в эпизодах появляются медийные лица, давайте и мы кого-нибудь найдем. На роль политика нашли Ирину Хакамаду; сказать, что она проговаривает свои реплики бездарно, – значит ничего не сказать. Да и сам Сергей Лукьяненко, снявшийся в эпизодической роли пассажира в метро, – актер тот еще.

Наконец, смысл происходящего и (если воспользоваться определением фантастики от братьев Стругацких) чудо, тайна, достоверность. Киночуда, как уже сказано, не вышло. С тайной не лучше. В романе непонятно, кто же такие функционалы (ответы есть в «Чистовике»), но посыл ясен: Аркан, отстающий от иных Земель примерно на полвека, использует их как черновики, смотрит, что где идет не так, и, меняя свою историю, создает утопию. В фильме всё это нам пересказывают – между драками, казенно и суконно, – и объяснение не убеждает, особенно когда смотришь на российско-китайских летающих матрешек.

И достоверность не удалась – ни психологическая, никакая: Ренату герой героически побивает, чтобы через пять минут, забыв всё, мило перешучиваться со злодеем на порядок выше. А как Анне удалось порвать «поводок» Кирилла? (Ответ «большой чистой любовью» не засчитывается.) Почему арканцы не прислали с Ренатой отряд боевых матрешек и не разнесли Кирилла вдребезги и пополам? Что это за фальшивые инопланетные артефакты, появляющиеся в середине фильма и тут же исчезающие бесследно в и без того мутном повествовании?

Нет ответа. Не фильм – черновик. Хуже того: эпитафия кино, которое пытается подражать Голливуду, но делает это крайне плохо. Как Аркан видит параллельные Земли как каталог дурных вариантов развития, так и фильм Сергея Мокрицкого – каталог упущенных возможностей российского кинематографа. Вот здесь, глядите, мы могли бы... и тут у нас был нехилый такой шанс... и вот тут... А получилось как всегда. Простите. Мы и в следующий раз снимем то же самое.