В ходе начавшегося осенью минувшего года судебного процесса – всего прошло более 30 заседаний – суд пришел к выводу, что выданные в рамках данного уголовного дела прокуратурой разрешения на ведение слежки и ходатайства об их выдаче не были обоснованы согласно установленным требованиям.
Суд считает, что разрешения на слежку, выданные прокуратурой, основаны на разных выводах, но невозможно установить, на чем конкретно. «А именно, в разрешениях указано, что существует причина предполагать, что в ходе обычной следственной деятельности невозможно собрать достаточное количество необходимых для суда доказательств уже совершенных или готовящихся преступлений. В то же время, невозможно установить, что дало основания для подобного вывода», - говорится в решении.
Поэтому все протоколы слежки пришлось изъять из предоставленной суду доказательной базы. «Согласно части четвертой статьи 126 прим Уголовно-процессуального кодекса, действующего с 2013 года, описанное выше нарушение закона при выдаче разрешения на слежку означает, что слежка, произведенная на основании необоснованных разрешений, считаются противоправной», - отметил суд.
Кроме того, суд указал, что четыре протокола о слежке было невозможно использовать в качестве доказательства по данному уголовному делу и потому, что у суда при исследовании этих доказательств не было возможности убедиться в том, что все, внесенное в протокол о слежке, отвечает услышанному на записи из-за крайне слабого качества звука записей.
«Поскольку у суда нет возможности осуществить судебный контроль и убедиться в том, что запись и протокол слежки согласуются между собой, в случае данных протоколов слежки, по оценке суда, речь идет о не заслуживающих доверия доказательствах, и суд считает, что ни одно доказательство также нельзя разделить на части, давая оценку о доверии к доказательству. Таким образом, речь идет о непригодных для суда доказательствах, которые суд не может учесть в решение вопроса вины подсудимых», - отметил суд.