Медсестра из расположенного на северо-востоке Англии графства Мерсисайд Ив Гибни была замужем уже 17 лет, когда однажды вдруг заметила, что ее любимый муж стал странно себя вести. Ив рассказывает, почему она решила обратиться к детективу, и как сделала страшное открытие: ее муж жил двойной жизнью.
«Мы встретились в 1995 году за бильярдным столом, когда я жила в Лагосе, в Нигерии. Это был пятничный вечер в клубе. Я работала медицинской сестрой, а он - в строительной компании.
Мы сразу ощутили влечение друг к другу.
Я дала ему номер своего телефона, но ошиблась в цифрах, так что он не мог найти меня несколько недель. Затем мы столкнулись вновь. Он сказал, что все это время пытался дозвониться. С этого момента мы стали почти неразлучны.
Все развивалось очень быстро, и уже через три месяца мы поженились. Мы оба состояли в длительных отношениях прежде, и теперь нам казалось, что мы все делаем правильно. Все развивалось само по себе.
Два года спустя после свадьбы у нас родился сын. Но у меня есть сын от прежнего брака, и когда ему пришло время сдавать выпускные экзамены, я решила помочь сыну и вернулась в Великобританию.
Даже тогда мне казалось, что у нас счастливая семья. Такая форма отношений работала, потому что она нас устраивала. Возможно, наш брак отличался от традиционного, когда супруги постоянно живут вместе, но нас он очень устраивал.
Мы были в постоянном контакте. Обменивались сообщениями круглые сутки, каждый день. Знакомые шутили, что мы общаемся друг с другом больше, чем пары, которые живут вместе.
Но в 2011 году, когда Морис отправился работать в Оман, а я оставалась в Великобритании, его поведение стало меняться.
Он стал жаловаться на загруженность на работе, из-за которой не мог приезжать домой, как раньше. Теперь он появлялся на несколько дней, а не на две-три недели, как это было прежде.
Это не вызывало у меня подозрений, но сказывалось на наших отношениях. Он говорил мне, что у него началась депрессия, что он страдает от необходимости жить в Омане, от невозможности бывать дома так же часто, как раньше.
Теперь я понимаю, зачем ему понадобилась эта история с депрессией: она давала ему пространство для маневра, право на сочувствие.
В 2012 году у нас был запланирован его приезд домой на Рождество. 22 декабря, когда он должен был прилететь, Морис позвонил мне и сказал: "не приезжай меня встречать в аэропорт. Я не прилечу. У меня страшная депрессия, я виделся с психотерапевтом, и он не советовал мне сейчас ехать домой".
В конце концов он прилетел в январе и категорически отказался обсуждать свою депрессию. Это стало причиной нашей большой ссоры. Тогда он ушел из дома. Это, не считая суда, была наша последняя встреча.
Он арендовал машину и уехал на ней. Я ожидала, что он вернется, но он больше не приехал и не отвечал на звонки.
Я по-настоящему волновалась, поэтому позвонила в компанию проката автомобилей, где мне сообщили, что машину он вернул.
Женщина из компании, которая говорила со мной, вдруг сказала: "Я помню его - на Рождество он брал у нас другую машину. Та была самой дорогой в нашем автопарке, а сейчас он арендовал самую дешевую".
Затем она сказала, что может помочь мне разыскать Мориса.
"Кажется, у нас есть его адрес, - сказала она. - Он зарегистрирован в Уэст-Мидлендс". Женщина дала мне адрес, потому что я сказала, что беспокоюсь за его психическое здоровье.
Я сомневаюсь, что без ее помощи узнала бы о двоеженстве мужа. У меня, к сожалению, не было случая поблагодарить ее за это.
По адресу я разыскала телефон и позвонила туда. Включился автоответчик.
С помощью друзей я выяснила, что мужчина, проживающий по этому адресу, работает в компании с офисом в Маскате.
Я стала рассуждать: "Может быть, это его друзья из Омана, и он, вернувшись в Великобританию, из-за депрессии не хочет ехать домой, поэтому решил остановиться у них".
Я думала, что, будучи в такой депрессии, он просто не смог бы завести интрижку на стороне и держать это в секрете.
Решив, что человек, который мог оставить дом, не попрощавшись с собственным сыном, больше не является частью этой семьи, я начала бракоразводный процесс.
Однажды в апреле 2013 года я нашла на "Фейсбуке" фотографию его сестер и их дочерей, сделанную в Маскате. Причем, на одной из сестер была шляпка-фасинатор. Это аксессуар, который чаще всего надевают на торжественные мероприятия, например, свадьбы.
Уже тогда у меня стали закрадываться подозрения. Я спросила у подруги: "Ты ведь не думаешь, что он женился?". Она рассмеялась и назвала меня чудачкой. Я не знала правды еще целый год.
Я решила снова позвонить по телефону, который у меня был, и притвориться, что звоню из проката автомобилей.
Когда мне ответил мужской голос, я представилась, как задумала, и спросила: "Как вас зовут, кем вы приходитесь нашему клиенту?"
"Я его шурин", ответил мужчина. Я перезвонила еще раз, мне ответила женщина.
Я спросила: "Я не поняла, почему мужчина по этому телефону в прошлый раз назвался шурином Мориса Гибни?"
Она ответила: "Потому что Морис женат на его сестре".
Я помню, как я была потрясена в тот момент. Мне пришлось держать телефонную трубку двумя руками, чтобы не выронить ее.
Я уточнила: "Это точно тот же самый Морис Гибни? Из Ливерпуля?" И я описала своего мужа. "Да, это он, - ответила женщина, - А вы кто?"
Я сказала: "Я его жена". На том конце провода повисло молчание.
Не знаю, как я переварила все это. Был момент, когда я отказывалась верить в происходящее. Как он мог жениться на ком-то еще, если уже был женат на мне?
Так или иначе, если вы женщина и мать, вам приходится как-то продолжать жить. Конечно, в тот момент я не знала ничего об этих отношениях, понятия не имела, как долго они длились. Я просто рассказала все своему адвокату.
Морис сказал своим родственникам, что мы развелись некоторое время назад, и что сейчас, когда я узнала, что он снова женился, я не могу ему этого простить и вообще, похоже, сошла с ума.
Несколько дней спустя посреди ночи, когда я не могла уснуть, я приняла решение узнать об этой истории больше.
Начала я с "Фейсбука". Разыскала страничку этой женщины. На заглавной фотографии она в подвенечном платье целовалась с моим мужем. Так я узнала, что они поженились в марте 2013 года, через два месяца после того, как он был дома.
Рассматривать эти снимки было, как... Я до сих пор не могу описать, что я тогда чувствовала. Я была шокирована. Смотрела и понимала, что это мой муж.
Мы отправились в суд, где слушалось дело о нашем разводе. Я попросила судью изучить факты, касающиеся двоеженства моего мужа и на это время приостановить бракоразводный процесс, на что судья мне ответил: "Если вы считаете, что имеет место факт двоеженства, вы должны пойти в полицию и сообщить об этом". На следующий день я так и поступила.
Он был обвинен в двоеженстве и получил срок в шесть месяцев тюрьмы с отсрочкой в два года.
Его вторая жена тоже была жертвой: когда они встретились, Морис сказал ей, что разведен.
Я написала ей короткое вежливое письмо, сопроводив его документами из суда. Я писала: "С сожалением должна сообщить вам, что вы оказались втянуты в незаконный брак моим мужем. Я уверена, что вам также нелегко читать это, как и мне - писать".
Он мастер обмана и манипуляций. Думаю, он смог убедить эту женщину, что я его бывшая свихнувшаяся жена.
Я думаю, что такие люди просто не могут не манипулировать другими. Наверное, он получал от этого больше удовольствие. Но почему он решил разрушить собственную семью? Его сын не видел отца уже шесть лет.
Я не могу понять, почему он просто не сказал: "Я хочу развода". Почему он выбрал путь лжи и обмана, разрушивший его семью? Этого я никогда не пойму.
В решении о разводе окружной судья Коукер ссылается на 56 вскрывшихся фактах лжесвидетельства в суде и заключает, что это, возможно, лишь часть боле крупного обмана.
Мой бывший муж не представил полную и правдивую информацию о своих банковских счетах. Мы обнаружили, что он скрыл информацию о полученном наследстве. Представленные банковские выписки были поддельными: это был даже не его счет! Он лгал о своей зарплате, лгал о полученных бонусах, лгал многократно.
Это позволило мне вернуться в суд, чтобы доказать, что первоначальное решение суда основывалось на сфальсифицированных фактах. Это позволило мне отсудить у него его долю в нашем доме.
Есть семейное право, но у закона нет рычагов, чтобы обеспечить его исполнение. Многочисленные случаи мошенничества и лжи перед судом остаются безнаказанными. Суд не предпринимает никаких мер, и это неправильно!
Из-за второго суда я вынуждена была залезть в долги на 58 тысяч фунтов. Я медсестра, работаю в системе национального здравоохранения, у меня нет 58 тысяч!
Все что у меня есть - небольшая зарплата. Окружной судья Коукер обязал бывшего мужа возместить мне судебные издержки в течение четырех дней. Он не заплатил. Он не заплатил до сих пор. Я счастлива, что он исчез из нашей жизни. Мужчина, которого я любила, отец, которого любили дети, предал нас везде, где только мог. Я не позволяю себе думать о нем. Я бы солгала, если бы сказала, что не презираю его, но это не то чувство, которое я постоянно ношу в себе. Я избавилась от этого. Я встретила человека, у которого сложились прекрасные отношения с моими сыновьями, и это очень важно. Это по-настоящему хороший человек, благодаря которому я снова счастлива».
