Сексуальное злоупотребление детьми – это тяжелая тема. Об этом не хотят говорить ни потерпевшие, ни их близкие. По данным Министерства юстиции, в прошлом году сексуальному злоупотреблению подверглись 515 детей. 104 из них были изнасилованы. Такие страшные цифры приводит Tartu Postimees.
Детьми, подвергшимися сексуальному злоупотреблению, занимаются открывшийся в прошлом году в Таллинне и открывающийся осенью этого года в Тарту дома ребенка, которые предлагают под одной крышей медицинский осмотр, терапию и возможность поговорить по душам. Руководитель службы дома ребенка Анна Франк-Вирон рассказала, насколько важно все замечать, на все реагировать и помогать детям освободиться от жуткого опыта.
- Служба дома ребенка при Департаменте социального страхования предлагает помощь детям, пережившим сексуальное злоупотребление (или если есть такие подозрения), а также поддерживает их во время процесса уголовного производства.
Самый плохой сценарий – когда ребенок рассказывает, что с ним произошло и его везут к работнику по защите детей, в полицию, в больницу... Одним словом, начинают таскать по разным инстанциям. Если ребенок вынужден много раз рассказывать о своей беде, позже он может в этом раскаяться и отказаться от дачи необходимых показаний. Или - в результате многочисленных повторов - ребенок сам может запутаться в своей истории.
Полиция, работник по защите детей, врач, психолог – все они собираются под одной крышей в доме ребенка. Они не работают там, но если они требуются, мы их приглашаем. Ребенок, конечно, встречается с разными людьми, но он не должен рассказывать о случившемся каждому по отдельности.
- Обычно в дом ребенка обращаются работники по защите детей, полиция, тот, кто позвонил на телефон помощи детям, занимающийся с ребенком специалист, родитель, учитель, врач или кто-то другой, кого обеспокоило неуместное сексуальное поведение ребенка. В некоторых редких случаях ребенок может прийти сам.
- Совет Европы говорит, что в среднем в Европе около десяти процентов детей подвергаются сексуальному злоупотреблению. Считается, что около десяти процентов случаев вскрывается, остальные так и остаются тайными.
В прошлом году в Эстонии были изнасилованы 104 ребенка. Я боюсь, что на самом деле эта цифра больше, но зарегистрированы были именно 104 случая. 93 процента всех преступлений сексуального характера направлены именно против детей, и только семь процентов - против совершеннолетних.
- Боятся осуждения общества - мол, сама виновата. Страшно, что будут говорить: вы были в пьяны или, посмотрите, как вы одеты.
Есть семьи, в которых считается нормальным, что злоупотребляли матерью, а после то же самое началось в отношении ребенка. Мать говорит: что из того, мною всю жизнь злоупотребляли. Очень хочется изменить эту систему, культуру и предубеждения людей.
- Согласно исследованиям, средний возраст – девять лет, и по опыту работы в доме ребенка могут это подтвердить. Самые маленькие дети, в отношении которых были совершены преступления сексуального характера, были трехлетние. Возможно, есть и еще меньше, просто малыши еще не разговаривают и злоупотребление сложно выявить.
У нас был один клиент моложе двух лет, насчет которого были подозрения. И даже когда входе терапии и игр подозрение усиливается, в случае маленьких детей очень сложно возбудить уголовное дело, если нет других доказательств.
- Изнасилование ребенка обычно несет с собой повреждения, но большей частью детьми злоупотребляют так, что видимых повреждений не остается – вред наносится только душевному здоровью ребенка. В целом педофилы не хотят нанести вред детям. Педофил ищет ощущений, которые ему не может доставить совершеннолетний человек, поэтому он пытается получить их от ребенка.
С этими отношениями могут быть связаны и глубокие чувства, а к тому же такие отношения не обязательно должны быть неприятны ребенку – речь может идти об отце или другом близком человеке. И такие случаи трудно выявлять.
- Зарегистрированных случаев, когда злоупотребивший – чужой человек, может быть около 15 процентов. Много таких происшествий, когда по Интернету мужчины врут, что они моложе, чтобы встречаться с девочками. Например, один мужчина сказал 12-13-летней девочке, что ему 19 лет, а на самом деле ему было около 40. Эта девочка села к нему в машину. Она не кричала и не плакала, просто делала то, что ей говорили.
В Таллинне есть районы, где используют так называемых уличных детей – из замещающих домов или детей из трудных семей. Это дети, которым есть куда пойти, но они согласны за гамбургер или лего остаться ночевать у незнакомого дяди. Многие мальчики готовы на все ради компьютерных игр, не говоря уже о деньгах.
- Случаев, когда злоупотребления допускают женщины, регистрируется мало. Я помню случай, когда мать привлекала ребенка к своей сексуальной деятельности, приказывая ребенку смотреть или что-то делать.
Но я думаю, что злоупотребление детьми со стороны женщин очень сильно скрыто. Есть и предубеждение общества насчет того, что женщины этим не занимаются. Также может быть предубеждение, что если дама в возрасте занималась сексом с 13-летним мальчиком, то это факт, которым можно гордиться.
- Слушая ребенка, я стараюсь выглядеть нейтральной, хотя в моей душе происходит совсем другое. Нельзя показать ребенку эмоции - господи, что с тобой сделали – ребенок может замкнуться. Иногда дети хотят шокировать, мол, со мной раньше делали и такое, и такое, чтобы спровоцировать взрослых – это один из механизмов защиты.
Например, один пятилетний ребенок рассказывал, как они с другими детьми раздевались и что-то такое делали со взрослыми – и делали это регулярно. Тогда я подумала: откуда ты взял то, что говоришь? И когда стала задавать уточняющие вопросы, ребенку было неловко об этом говорить.
Мне пришлось проделать в своей голове большую работу, чтобы как-то понять педофила, чтобы я вообще могла выполнять эту работу. Сначала ненависть и чувство бессилия по отношению к этим случаям были настолько большими, что мне пришлось начать изучать вопрос, что вообще приводит человек к педофилии. Также мне помогает, когда я вижу, что ребенок получил помощь. После тяжелой работы мы играем с детьми или я говорю с ними о каких-то посторонних вещах, это и своего рода терапия для меня.
Злоупотребление оказывает негативное влияние на эмоциональные, поведенческие, социальные и когнитивные аспекты, а также на способность справляться со стрессами. Это травма, при которой, если ребенок не получил лечения, ему будет трудно справляться со своей повседневной жизнью. Терапия может быть хороша в качестве профилактики, смягчения и лечения вреда, возникшего в результате нанесенной травмы.
Поскольку способность ребенка выразить себя словами чаще всего недостаточна, чтобы описать чувства и переживания, то лучше всего ему может помочь проецирущая техника, которая используется в рамках психоанализа и творческой терапии. Например, ребенку предлагают что-то делать (играть, рисовать), при помощи чего он может выразить то, что происходит у него внутри.
Терапевт пытается почувствовать ребенка и рассмотреть, услышать полученную им травму.
В ходе работы он может помочь ребенку выразить себя, освободиться от внутреннего напряжения, восстановить саморегуляцию, а также поддержать развитие личностной структуры.
Хелен Тартес-Бабкина, психолог, терапевт