Сегодня утром в городском автобусе в центре Таллинна я наблюдал смешанную компанию выразительно матерящихся на двух языках эстонских и русских подростков. «Наконец-то новое поколение находит общий язык», — подумалось мне. Пассажиры автобуса отнеслись к происходящему индифферентно.
Иногда мне и cамому начинает казаться, что обойтись сегодня без брани и мата становится уже решительно невозможно. И не только на задворках частной жизни, но и в сфере высокого искусства, в литературе и журналистике, на телевидении и в кинематографе, в мире шоу-бизнеса и на спортивных аренах, не говоря уже об окончательно ликвидировавшей понятие непристойности виртуальной реальности Интернета.
Достаточно вспомнить, как не так давно публично выдавший матерную тираду звездный голкипер Сергей Парейко ни на минуту не усомнился в том, что встретит всеобщее понимание и сочувствие. Тем более, что наличие языковых барьеров размывает ощущение внутреннего дискомфорта, поскольку суть сказанного уже давно не осознается кем-либо из матерящихся в своем изначальном смысле.
По сути дела в один прекрасный весенний день преуспевающий профессиональный футболист из Эстонии, вполне состоявшийся как муж и отец, внезапно громогласно объявил широкой аудитории, что является активным поборником орального секса. Но речь идет совсем не об особенностях футбола. Кажется, что сквернословие превратилось во всеобщий социальный инстинкт. И здравый смысл отступает.
Нередко случается, что в ходе частных бесед и даже публичных дискуссий люди, весьма убедительно говорящие друг с другом на одном языке, на самом деле, по сути, решительно не понимают друг друга. Вернее в прямом смысле слова отказываются от всяких попыток понимать самих себя.
Хотелось бы верить, что, приложив некоторые умственные усилия к буквальному пониманию мимоходом произнесенных или привычно воспринятых на слух непотребных фраз, они бы внезапно смутились, заткнули уши и искренне ужаснулись. Ведь большую часть всякого общества, к счастью, пока еще составляют люди вполне вменяемые.
Инстинкт сквернословия неистребим, он издревле присутствует практически во всех языках и культурах. Лингвистами давно установлено, что ненормативная лексика повышает эмоциональную содержательность речи, снимает психологическое напряжение, демонстрирует внутреннюю раскованность, а заодно оскорбляет ее адресатов и окружающих.
При этом воинствующие любители изъясняться матом обычно страдают всевозможными комплексами, испытывают трудности в общении и часто затрудняются самостоятельно мыслить. Поэтому тяга к нецензурному слову имеет вполне рациональное объяснение. Мат способен заполнять пустоту бытия.
Только вот мудрый человек почему-то обычно сначала думает и лишь потом говорит...