Во вторник было обнародовано решение Международной федерации лыжного спорта о том, что Андрус Веэрпалу, проба на допинг которого дала положительный результат, дисквалифицирован на три года. Вся история с Веэрпалу вызывает немало вопросов.
Адвокаты Веэрпалу допустили промах
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Пеэп Пахв, возглавляющий спортивную редакцию Postimees, проанализировал три самых важных момента этой истории.
Если сравнить решение Международной федерации лыжного спорта (FIS) и правила взятия пробы на допинг с разъяснениями и аргументами, представленными теми, кто стремится доказать, что Веэрпалу ни в чем не виноват, то обращают на себя внимание значительные и принципиальные противоречия.
Как выяснилось, с самого начала Эстонский лыжный союз всячески пытался скрыть тот факт, что проба Веэрпалу на допинг оказалась положительной. Кроме того, адвокаты лыжника выступили с многочисленными заявлениями и утверждениями, которые по правилам Международного антидопингового агентства WADA не могут быть приняты во внимание. Мы попытаемся дать ответы хотя бы на три основных вопроса, связанных с этой историей.
Можно ли доверять тесту, определяющему гормон роста, и какие факторы могут повлиять на результаты пробы?
Проба на допинг была взята в чрезвычайных условиях, а именно в т.н. альпийской комнате, имитирующей горный климат. Это один из главных аргументов, которые приводят адвокаты Веэрпалу. Но это не единственный довод, позволяющий оспаривать результаты пробы. Проба была взята после утомительной тренировки, продолжавшейся три с половиной часа, и, по словам профессора Сулева Кыкса, это сильно повлияло на пробу.
«Тест на определение гормона роста много критиковали. WADA утверждает, что тест прошел валидацию, но на самом деле это не так и применяться для диагностики он не может, следовательно, не является компетентным. Например, он не может быть использован в судебной медицине и в больницах, — утверждает Кыкс. — Тест не прошел тщательную проверку и может дать неверный положительный результат. В случае с Веэрпалу неверный положительный результат был получен в связи с тем, что тесту предшествовала тренировка в течение трех с половиной часов».
Как следует из документов, проба была взята через 2 часа и 10 минут после тренировки. К тому же по правилам WADA время между окончанием тренировки и взятием пробы имеет значение только в случае взятия пробы для т.н. паспорта крови спортсмена. Тест на гормон роста берется по правилам самого обычного анализа крови, и специальные условия не оговариваются.
Команда Веэрпалу привела в оправдание спортсмена еще два обстоятельства: при оформлении документов на пробу были сделаны упущения, кроме того, по мнению защитников, при доставке пробы в лабораторию были нарушены сроки.
«Пробу рекомендуется доставлять в лабораторию в течение 36 часов, проба Веэрпалу была доставлена через 42 с половиной часа. Следовательно, неизвестно, не «скисла» ли она за это время, — сказал Пильв. — Кроме того, из документов непонятно, в каких условиях хранилась проба первые пять часов».
И в этом случае адвокаты Веэрпалу перепутали условия, при которых должны храниться пробы для паспорта крови и определения гормона роста. Когда берется анализ для паспорта крови, то действительно пробу следует доставить в лабораторию в течение 36 часов, все остальные пробы — в течение 48 часов.
Действительно ли проба, оказавшаяся позитивной, была получена в условиях высокогорья?
Пробу на допинг, давшую положительный результат, Андрус Веэрпалу сдал 29 января в Отепяэ. Как утверждает сам спортсмен и его адвокаты, он сделал это в альпийской комнате, в которой была создана атмосфера, соответствующая высоте 4500 метров над уровнем моря.
Однако в решении FIS сказано, что нахождение в альпийской комнате не установлено, на этот счет отсутствуют доказательства и в документах, касающихся взятия пробы, отмечено, что это проходило в обычных условиях.
В чем же здесь противоречие? По словам Веэрпалу, весь процесс занял целый час. Маловероятно, что человек, бравший пробу, не почувствовал за это время, что находится на такой высоте. Даже главный тренер сборной Мати Алавер признался, что у него начинает болеть голова после 15-минутного нахождения в альпийской комнате.
По словам профессора Сулева Кыкса, правила WADA запрещают брать анализы крови в условиях высокогорья. Однако Веэрпалу и Маэ сами изъявили желание сдать анализы в альпийской комнате. Может, они сделали это умышленно, чтобы результаты проб были признаны недействительными?
Алавер опроверг это предположение, сказав, что в тот момент они не знали о таком правиле. Но и тот факт, что человек, бравший пробы, не почувствовал разреженной атмосферы, нельзя оставить без внимания.
Вызывает удивление нежелание команды Веэрпалу привлечь в качестве свидетеля человека, бравшего пробы, который мог просто забыть о своем состоянии, свидетельствовавшем о нахождении в альпийской комнате. Адвокаты Веэрпалу, строя защиту, допустили один существенный промах.
Правилами WADA запрещается использовать пробы, взятые в условиях высокогорья, для паспорта крови, для определения гормона роста такого ограничения нет.
Почему Андрус Веэрпалу, убежденный в собственной непогрешимости, тянул с ходатайством о вскрытии контрольной В-пробы?
Простая логика подсказывает, что В-пробу нет смысла вскрывать только в том случае, если спортсмен знает за собой вину. Вторая причина может быть связана с тем, что в Эстонском лыжном союзе дела ведутся не самым лучшим образом.
Взглянем на хронологию событий: 15 февраля FIS проинформировала Веэрпалу и Эстонский лыжный союз о том, что А-проба дала положительный результат. В этом же письме спортсмену сообщили, что он имеет право ходатайствовать о вскрытии В-пробы до 24 февраля.
Примечателен тот факт, что в тот же день президент Лыжного союза Тоомас Сави интересовался у генерального секретаря FIS Сары Льюис, нельзя ли не разглашать случившееся при условии, что Веэрпалу завершит карьеру.
23 февраля Веэрпалу сообщил общественности, что уходит из большого спорта. О вскрытии В-пробы заговорили только после того, как 8 марта FIS обратилась в Эстонский лыжный союз с вопросом, признает ли Веэрпалу употребление допинга и заинтересован ли во вскрытии В-пробы.
Веэрпалу решил тянуть время: «Мы не знали, чем был вызван положительный результат А-пробы, и поэтому не спешили подавать ходатайство». Но даже если бы это было известно, на результат В-пробы это никак не могло повлиять, а ответ мог бы снять тяжесть с души Веэрпалу. Затягивание и несоблюдение сроков вызвало недовольство FIS, и это стало одной из причин того, что Веэрпалу был дисквалифицирован не на два года, как обычно, а на три.
В объяснении FIS прямо сказано: «Комиссия по заслушиванию допинговых случаев с осуждением относится к тому, что после того, как спортсмен узнал о положительном результате А-пробы, ни сам спортсмен, ни Эстонский союз спорта не ходатайствовали о вскрытии В-пробы.
Вместо этого спортсмен сообщил о том, что уходит из спорта, и только после того, как стало известно, что этот шаг не спасет его от рассмотрения дела в Комиссии по заслушиванию допинговых случаев, было подано ходатайство о вскрытии В-пробы. Подобное промедление могло привести к тому, что В-проба придет в негодность».
Генеральный секретарь эстонского лыжного союза Юри Ярв решил оспорить позицию FIS. По его словам, через несколько дней после того, как стал известен результат А-пробы, пришло сообщение, что в связи с ЧМ в Осло В-пробу все равно не вскроют раньше 7 марта.
Странным образом Ярв истолковал это таким образом, что не нужно подавать ходатайство о вскрытии В-пробы до 24 февраля. Его бездействие могло привести к тому, что в глазах FIS Веэрпалу предстал не лучшим образом, и это позволило обвинить его в нежелании сотрудничать.